Босфорская война - Владимир Королев

Арсенал Касымпаша был учрежден во второй половине XV в. по указу Мехмеда II, завоевателя Константинополя, и затем расширен в 1510-х гг. при Селиме I и особенно при Сулеймане I, правившем в 1520—1566 гг. Мехмед II разместил на берегу Золотого Рога много площадок («форм») для строительства судов, а в окрестностях — мастеров-судостроителей и специалистов по смежным ремеслам. Сулейман I увеличил «население» арсенала, водворив туда судостроителей из греков, армян и грузин, построил несколько зданий, зал совета для капудан-паши и мечеть[74].

«Состоит оной (арсенал. — В.К.), — писал Луиджи Фердинандо Марсильи, основывавшийся на собственных наблюдениях и сочинении Хюсейна Хезарфена 1669 г., — в одной долгой галерии, покрытой шатром, вдоль по каналу (заливу. — В.К.), где мастеровые люди находятся в прикрытии, также и корабли, которые на доках, откуда их весьма легко можно спускать на воду… В арсенале находятся всякие припасы и материалы, потребные как к строению морских судов, так и к починке оных». Согласно Эвлии Челеби, арсенал имел 70 складов капудан-паши, пороховой склад и иные хранилища, «здание весел» (кюрекхане)[75]. Там же были морские казармы, «множество покоев для офицеров, караульных и мастеровых людей».

В арсенале работали турецкие и отчасти зарубежные мастера-судостроители. Специалистами по железу были генуэзцы, по веслам — греки. В случае необходимости дополнительно призывались местные ремесленники. Арсенал обслуживали также рабы и заключенные. По Л.Ф. Марсильи, штат арсенала предусматривал 1364 человека для работы на верфи и вспомогательных судах и для караульной службы. Ш. Старовольский же указывал, что в Касымпаше не бывает меньше 4 тыс. узников, а число мастеров, «мастерских людей», приставов и воинских людей, «что караулят всех», определял в 36 тыс. человек. Для невольников арсенал держал «ужасную темницу» — тюрьму.

Большинство военных судов османского флота создавалось и спускалось на воду именно в Касымпаше. Современники-наблюдатели насчитывали там от 120 до 150 площадок для строительства судов[76]. После поражения, которое турецкий флот потерпел в 1571 г. в сражении с объединенным европейским флотом при Лепанто, османы построили за одну зиму около 200 кораблей. В XVII в. размах кораблестроения упал: до середины столетия, согласно закону, строилось ежегодно 40 галер, а затем этот закон был забыт, и в отдельные годы в связи с нехваткой строительных материалов и даже рабочей силы с трудом удавалось спускать на воду больше 10 судов. Тем не менее стамбульский арсенал продолжал оставаться крупнейшей верфью империи. Оба столетия он использовался и для зимней стоянки части военного флота. В зимние месяцы корабли приводились там в порядок, а экипажи проходили обучение.

Арсенал являлся одной из резиденций главнокомандующего флотом, капудан-паши, которого европейцы нередко называли капитан-пашой и которого старая французская энциклопедия характеризовала как «главного адмирала Турции», начальствовавшего также «над всеми приморскими землями, городами, замками и крепостьми», а во время пребывания в Стамбуле имевшего еще и «смотрение» за «благочинием в селах, по ту сторону порта и Канала Черного моря лежащих».

«При входе в… галерию, — говорится у Л.Ф. Марсильи, — построен некоторой род светлиц, которые гораздо уски, но весьма долги по турецкому обыкновению. В сих пребывает морской генерал (капудан-паша. — В.К.). В сия-то светлицы за пять или за шесть недель до корабельного похода приходит оной ежедневно с главными своими офицерами для присмотру починки кораблей и для совета о всем, что касается до военного дела, также и для учинения росправы подчиненным, а напоследок для того, чтоб армея (морская. — В.К.) была вся всем запасена и имела бы все военные припасы».

В арсенале пребывали второй и третий адмиралы османского военно-морского флота — терсане кетхудасы (кет-худа адмиралтейства, морского арсенала), занимавшийся «предуготовлением» кораблей и «всяких потребных вещей» для флота, и терсане агасы, являвшийся «наместником» капудан-паши при его отсутствии в столице.

К северу от Галаты, на европейском берегу Босфора, располагался огромный артиллерийский арсенал Топхане («Пушечный двор») — главный литейный двор империи, отливавший со времен Сулеймана I основную часть орудий турецкой армии и флота. Русский современник замечал, что «места то пушашная: пушки тут выливают, а на плащаде тут, у моря, лежит пушак великих и малых многа есть». Кроме собственно «фабрики пушек», там работали оружейные, столярные и другие мастерские. Пушечные мастера и иные работники были многих национальностей, в том числе греки, грузины, абаза (абхазы и абазины). Большинство занятых в Топхане и проживало рядом с арсеналом, в квартале, тоже называвшемся Топхане[77].

Обладая превосходной естественной гаванью, Стамбул, как и сейчас, имел замечательный порт в заливе Золотой Рог. Это было «совершенно безопасное пристанище», укрытое от северных и южных ветров и защищенное от неприятелей двумя укрепленными проливами — Босфором и Дарданеллами. Гавань простиралась от востока-юго-востока к западу-северо-западу и была характерна обширной акваторией. Длина гавани определялось в 4,2 мили (7,8 км), наибольшая ширина — в 5,3 кабельтова (около 1 км). Столь значительное пространство, по словам современника, могло в первой четверти XVII в. принимать сразу тысячу кораблей — свыше 500 больших судов и 500 галер. Русский путешественник позже дивился этому «пристанищу корабельному», собиравшему «со обоих морь (Черного и Средиземного. — В.К.) кораблей и каторг множество, каюков морских, больших и малых премногое множество».

Гавань имеет глубину до 45 м и у причалов Им, что до сих пор позволяет швартоваться крупным судам. Жорж Фурнье замечал, что суда водоизмещением в 1,0—1,5 тыс. тонн могли там «втыкать нос в землю» и что когда за несколько лет до 1643 г. одно из судов, имевшее водоизмещение в 700—800 тонн, затонуло в стамбульской гавани у берега, место погибшего немедленно заняло другое судно[78]. Пологие берега гавани облегчали выгрузку и погрузку судов.