Трудно быть боссом - Юлия Бузакина

— Вечер испорчен, да? — притянув притихшего Лёву к себе, поникла я.

— Думаешь, это наша первая перепалка в общественном месте? — фыркнул Харитонов. — У моей бывшей жены остался главный козырь – Алиса. Им она и шантажирует. Бьет по самому больному. Я бы мог перечислять ей не такую большую сумму каждый месяц, но ведь она воспитывает мою дочь. Мой ребенок не должен ни в чем нуждаться. Как бы ни сложились отношения у нас с Дашей, а Алиса ни причем.

Мы медленно направились в сторону супермаркета.

— Почему вы расстались? — не удержалась от вопроса я.

— У нас всегда были конфликты. А после рождения Алисы все усугубилось. Моя мама, будто с ума сошла! Приходила к нам в гости, даже ночевала. Не давала Алису Даше, везде вставляла свои «пять копеек», как правильно менять пеленки, гладить, сколько раз в день Алису надо кормить... Начался самый настоящий кошмар! Даша втянула в конфликт своего отца, пошла война старшего поколения. Наш брак и так держался на договоренности, а тут все затрещало по швам. В общем, печальная история. Из-за неумения взрослых найти общий язык пострадала Алиса.

— Может, Даша еще изменит свое решение?

— Когда понадобятся деньги, обязательно изменит, — нахмурился Андрей. — Жаль, что она прививает Алисе такое же отношение ко мне. Папа – это чужой дядя, который должен давать деньги.

— Почему ты не пробовал подать встречный иск? Добиться разрешения на встречи с Алисой?

— Это вызовет новую волну конфликтов. К чему они? Я знаю, что у Алисы есть моя квартира и все необходимое, а главное – спокойная Даша. Если моя мама снова начнет лезть в воспитание Алисы, ничем хорошим дело не закончится.

Сдав в камеру хранения покупки из детского мира, мы взяли тележку и отправились в супермаркет.

Неприятное послевкусие от встречи с Дашей постепенно растворялось в предвкушении веселых выходных.

Усадив Лёву в тележку, мы принялись выбирать продукты.

— Мясо и картошку можно будет пожарить на углях. А еще возьмем овощи, сок, кашу быстрого приготовления. Питьевую воду, булочки для Лёвы, ветчину и сыр, — снимал пачки со стеллажей Андрей. Он выбирал для нас продукты так уверенно, как будто мы втроем ходили в магазин каждый день. А я шла за ним следом с букетом роз и только успевала соглашаться.

— Молоко! Надо купить молоко, — спохватилась уже на выходе. — Лёва пьет его перед сном.

Набрав полную тележку провизии, наша маленькая компания быстро загрузила ее в багажное отделение автомобиля. Еще через пятнадцать минут мы двинулись в путь, к домику на озере. Предвкушение отдыха оставило все неприятности за чертой города. О Даше и выходке моих родителей думать не хотелось.

Я только написала сообщение сестре: «Мы с Андреем, все в порядке. Домой не вернусь», и сразу же отключила свой мобильный. У озера связь совсем ни к чему. Там настолько потрясающая природа, что хочется одного – остаться подольше.

— «Мы едем, едем, едем, в далекие края… — посматривая в окно, затянул песенку Лёва. — Хорошие соседи, счастливые друзья!» Мам, пой тоже!

Эту песню мы с ним выучили в поезде, когда ехали целых два дня. Надо же, он ее запомнил!

— Ну, ладно, — сдалась я. — Только давай сначала. Андрей, ты не против?

— Нет, пойте на здоровье, — поймав мой взгляд в зеркале, улыбнулся он.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И мы вместе с Лёвой запели эту старую песню из мультфильма.

— Мы едем, едем, едем в далекие края! Хорошие соседи, счастливые друзья! Нам весело живется, мы песенку поем…а в песенке поется о том, как мы живем!.. Тра-та-та, тра-та-та, мы везем с собой кота…

Машина выехала на трассу, ведущую к озеру, а Лёва, размахивая Симбой, во все горлышко продолжал распевать про кота, чижика и собаку.

Я вздохнула и украдкой посмотрела на Андрея. Как бы там ни было, а мы снова ехали к озеру. Четырнадцать лет спустя ничего не изменилось – нас также тянуло друг к другу. Негатив его мамы и все мои попытки строить жизнь вдали от дома не смогли заставить нас не думать друг о друге. На миг мне показалось, что машина, в которой мы втроем неслись в сторону озера, была единственным, что позволяло нам лавировать в эмоциональной буре, которая собиралась снаружи. Я ведь отдавала себе отчет, что рано или поздно Лидии Васильевне доложат о том, что я работаю в издательском доме. Рано или поздно все узнают, кто на самом деле является папой моего мальчика. Но именно сейчас, когда мы ехали отдыхать, об этом не хотелось думать. Хотелось петь веселую песню вместе с Лёвой, сварить пунш или глинтвейн в домике на озере и хоть ненадолго почувствовать себя счастливой рядом с Андреем и сыном.

Город остался далеко позади, и наша машина свернула с трассы на проселочную дорогу. Пейзаж по обочинам сменился – появились нестройные ряды сосен. Еще через двадцать минут показались базы с деревянными домиками.

— Помнишь эти места? — Андрей поймал мой взгляд в зеркале.

— Еще бы, — усмехнулась я.

— Устроимся на месте, а завтра утром отправимся на прогулку. Покатаемся на лодке, покормим уточек. Лёве точно понравится.

— И Симбе! — вытягивая шею, чтобы хоть что-то рассмотреть в темноте за окном, вставил малыш.

— И Симбе, куда же без него…

Поворот, немного прямо, и перед нами открылся уютный дом за небольшим забором.

Андрей подогнал машину к дому и заглушил двигатель.

— Вот и приехали. Осталось включить освещение и устроиться на ночлег, — повернулся к нам он.

— Ура! — воскликнул Лева, стягивая с себя ремень безопасности с адаптером. — Мама, скорее! Я хочу увидеть уточек!

— Ночью они спят, — помогая ему выбраться из машины, сообщила я.

Андрей взбежал по ступеням на веранду и зажег свет. Мы с сыном подошли к дому.

— Мама, там лодка! — всплеснул маленькими ручками он. — И большой фонарь!

— Это маяк, — улыбнулась я.

В темноте шумело озеро и его обитатели, а вокруг разливался бесподобный аромат: пахло сыростью и весенней свежестью.

Выложенная плиткой дорожка вела к старой пристани, у которой заснули две лодки. На краю деревянной пристани одиноко застыл небольшой маяк. Он освещал лодки и часть дорожки, ведущей к дому.