Непокорное сердце - Джил Грегори

– Сегодня утром у меня нет времени на игры, Джинджер, – сказал он, направляясь к двери. – Но может быть, если ты будешь умницей, я снова загляну сюда ночью.

Джинджер нетерпеливым движением откинула назад медную гриву своих волос. Девушка была рассержена тем, что он покидает ее так внезапно. Они занимались любовью допоздна, пока она не забылась сном, надеясь, что развлечение продолжится на рассвете. А теперь этот бессердечный ублюдок уходит, вместо того чтобы утолить ее желание. Джинджер нахмурилась. Что за важные дела могли у него быть? Неужели он думает, что она забыла, на сколько часов он опоздал прошлой ночью? И все из-за этой маленькой глупой сучки, которая вляпалась в неприятности, кстати, вполне заслуженные.

– Знаешь, дорогуша, не трудись показываться здесь, если опять собираешься опаздывать! – сказала она обиженным тоном. – В следующий раз можешь прямиком отправляться к своей маленькой мисс Брайони Хилл! Пусть она составит тебе компанию!

Он рассмеялся:

– При чем здесь мисс Хилл?

Джинджер села на кровати, взъерошив волосы, и потянулась за расческой, лежавшей на столике перед зеркалом.

– Ну, Техасец, дорогуша, – начала она, долгими, чувственными движениями расчесывая свои длинные кудри, – ты же сам рассказывал мне прошлой ночью, что пришел так поздно, потому что вызволял из беды маленькую восточную сучку. Ты добровольно взялся доставить ее в город! Я не понимаю тебя, Техасец! Кому она нужна здесь, в Винчестере? Если ты хочешь знать мое мнение, то она заслужила все, что с ней случилось. И я думала, что ты тоже так считаешь. Мне непонятно, ради чего тебе понадобилось ей помогать? Ты что, позабыл Дэйзи? Позабыл? Да, милый, и не надо так щуриться. Я знаю, что ты ничего не забыл. Но коли так, то зачем тебе помогать отродью Уэсли Хилла? Она наверняка такая же, как ее старик, а я знаю, что ты о нем думаешь!

Техасец холодно улыбнулся:

– Даже ты, Джинджер, не можешь обвинять дочь в грехах отца. Это уже слишком, тебе не кажется?

– Нет, не кажется! Яблоко от яблони недалеко падает, вот что я думаю! – Джинджер в сердцах швырнула расческу обратно на столик.

Растянувшись в полный рост на простынях из розового сатина, она призывно, обольстительно изгибалась, надеясь, что Техасец все-таки останется с ней. Однако он только смотрел на нее своими холодными голубыми глазами.

– Скажи мне, Техасец, душка, – сладко начала она, медленно натягивая красный пеньюар на свое крутое бедро, – она красивая, эта Брайони Хилл? Может быть, она красивее меня?

Ковбой коротко и пренебрежительно засмеялся. Не обращая внимания на ее намеренно чувственные движения, он не сводил взгляда с продолговатого красивого лица девушки с ее дикими рыже-карими глазами и полными розовыми губами.

– Только не говори мне, что ты ревнуешь, Джинджер. Неужели ты так мало веришь в свои собственные чары?

– Нет, милый, – ответила она с улыбкой, стараясь скрыть раздражение. – Мне хорошо известно, что ни одна женщина в этом городе не способна доставить тебе столько удовольствия, сколько я. И ты тоже это знаешь. Я спросила тебя об этом просто из любопытства, вот и все. Дэйзи однажды видела фотографию дочери Уэсли Хилла и рассказывала, что она настоящая красотка. Естественно, мне хочется узнать, правда ли это.

– Сама увидишь, – ответил он небрежно, приближаясь к Джинджер с жестокой усмешкой.

Теперь девушка вовсе сняла свой пеньюар и, полностью обнаженная, распростерлась перед ним на кровати. Техасец наклонился и резким движением рванул ее вверх, буквально сдавливая ее в своих объятиях, опытными движениями лаская ее груди, бедра и ягодицы, в то же время страстно целуя в губы. Она с готовностью отвечала на его порыв, как змея, обвиваясь вокруг стройного мускулистого тела ковбоя.

В следующий момент Техасец поднял голову и посмотрел в ее пылающее лицо.

– Я хочу тебя сегодня ночью, Джинджер. В восемь часов. Мы проведем вместе всю ночь, – распорядился он.

Губы Джинджер протестующе раскрылись:

– Но, дорогуша, я должна работать в «Серебряной шпоре» сегодня ночью. Мэг меня не отпустит. Почему бы нам не вернуться в постель прямо сейчас? Пожалуйста!

Она попыталась вывернуться и повалить его на кровать, но он крепко держал ее горячее тело.

– Сейчас у меня нет времени, – сказал он, – но я непременно хочу провести с тобой всю следующую ночь, поняла, Джинджер?

– Но я не могу! Прошлой ночью я отпросилась с восьми часов, а тебя здесь не было. Сегодня Мэг ждет, что я буду отрабатывать до двух утра! Как ты не понимаешь?

– Сама разбирайся с Мэг! – приказал он, снова овладевая ее губами, так что она не смогла больше протестовать. Затем, неожиданно и звонко шлепнув ее по ягодицам, он бросил ее обратно на кровать.

На полпути к двери он обернулся. Девушка смотрела на него с обиженным выражением лица.

– Сегодня ночью, Джинджер. Смотри не забудь. Если ты не освободишься, я разозлюсь, и мой гнев будет страшнее нагоняя от Мэг Донахью!

С этими словами он вышел, захлопнув за собой дверь. Джинджер в раздражении ударила в подушку кулаком.

Техасец чуть слышно засмеялся и стал спускаться по скрипучим ступенькам в салун. Грядущий вечер обещал быть весьма приятным. Джинджер была чертовски хороша и, как никто, искусна в постели. Она знала множество способов ублажать мужчину и губами, и языком. Его не волновало то, что, несмотря на свои двадцать четыре года, она имела многоопытный рот и взгляд гораздо более зрелой женщины, а ее роскошным телом уже наслаждалось неисчислимое количество мужчин. Таковы были издержки ее профессии.

Она работала танцовщицей и официанткой в «Серебряной шпоре», а проституцией занималась сама по себе, отстегивая Мэг некую часть своего заработка за право пользования маленькой, безвкусно обставленной спальней наверху.

Джинджер была одинока, как и большинство девушек, работавших в «Серебряной шпоре», и зарабатывала себе на жизнь единственным доступным ей способом. Он не считал, что занятие проституцией унижает ее. На самом деле он восхищался тем, как она сумела себя зарекомендовать.

Джинджер была наиболее желанной девушкой в салуне, вероятно, благодаря ее широкоизвестной репутации искусной жрицы любви. По собственному немалому опыту Техасец знал, что она лучшая из всех, себе подобных. Однако его раздражали ее собственнические наклонности. То, как она вела себя сегодня утром, служило наглядным тому подтверждением. Эта женщина так и липла к нему, каждую минуту стараясь соблазнить его своим телом, вынуждая его оставаться с ней все дольше и дольше. Такая навязчивость начинала надоедать Техасцу. Джинджер была настолько одинаковой и предсказуемой в постоянной жажде его внимания, что он уже не испытывал того удовольствия, которое пережил, впервые оказавшись с ней в постели. К тому же ее ревность вызывала раздражение. Похоже, она в самом деле приревновала его к этой наивной восточной школьнице Брайони Хилл! Более того, в последнее время Джинджер стала расстраиваться всякий раз, когда он разговаривал с другими танцовщицами из салуна. Взять, например, эту Лайлу, симпатичную брюнетку с длинными, стройными ногами, которая всегда носит черные чулки в сеточку. Недавно Джинджер закатила ему сцену из-за того, что он просто обнял за талию одну из официанток, которая принесла ему выпивку.