Добрый убийца - Андрей Анисимов

Интересно, что еще нам подскажут творческие индивидуальности? — Петр Григорьевич с удовольствием съел бутерброд с ветчиной и салатом, сооруженный ручками жены, выпил большую чашку бульона и позвонил в Новгород.

Виктор Иннокентьевич Суворов тоже обедал, и Ерожин застал друга дома. Трубку взяла Наташа. Голоса своей первой жены Петр Григорьевич не слышал много лет и от неожиданности смутился.

— Здравствуй, Наташа. Не ожидал тебя услышать, — признался бывший супруг.

— А кого ты ожидал услышать, набирая мой номер? — добродушно съязвила бывшая родственница. Наташа пребывала в хорошем настроении, и смущение Ерожина ее позабавило.

— Да, я и впрямь сморозил глупость, — согласился Петр и попросил к телефону Суворова.

— Витя, помоги Глебу найти жилище убитого Анвара Чакнавы. Не мог же он обитать в дупле? Грузин или снимал квартиру, или купил себе что-нибудь под жилье. Глеб завтра выезжает в Новгород и без твоей помощи может долго топтаться на месте, — озадачил Ерожин криминалиста.

— Петр Григорьевич, я и не знал, что завтра еду в Новгород, — удивился Михеев, когда патрон закончил междугородний разговор.

— Теперь знаешь, — ответил подполковник и обратился к Грыжину:

— Иван Григорьевич, у тебя во фляжке что-нибудь осталось?

Генерал довольно ухмыльнулся и запустил лапищу в свой бездонный карман. Петр Григорьевич проследил, как знакомый сосуд выплывет на свет из брючной бездны генерала, как Грыжин наполнил из него четверть тонкого стакана янтарной жидкостью, затем взял стакан в руку, сделал маленький глоток и, почувствовав приятное тепло в организме, раскрыл пьесу Булгакова — Тулевича «Бал Сатаны».

Фамилии обличенных в пьесе воротил стали быстро перекочевывать в блокнот сыщика.

Злодеев оказалось шесть. Но четверо из них уже ушли из жизни. Видно, проблема выживаемости в мире больших денег и большой политики стояла остро.

В центре огромного холла на гроте из белого камня в довольно легкомысленной позе застыла позолоченная Венера. Из правого соска богини летела водяная струя и скатывалась в овальный бассейн. Но журчания воды владелец виллы не различал. Он слышал громкий голос жены.

Сергей Иванович Косов от семейного скандала давно утомился.

«Врезать ей, что ли? Достала, чертова баба, — думал он, злобно поглядывая заплывшими глазками на разгневанную супругу. — Нашла время затевать свару».

Косов вчера ночью вернулся из Рима, а жена ждала его из Гамбурга. В Германии не" все прошло гладко. Напившись с консулом родного российского представительства, Сергей Иванович потребовал себе машину и, сев мертвецки пьяным за руль, покатил по ночному городу. Ему казалось, что он ехал вполне пристойно, и когда полиция после продолжительной погони прижала его возле эстакады на Дюссельдорф, долго не верил, что шел за двести и не по полосе движения, а навстречу. Напомнив немчуре про Сталинград, Косов попытался достать толстенького блюстителя порядка кулаком в морду, но был скручен и доставлен в участок. Две тысячи долларов штрафа, а в марках эта сумма выглядела еще внушительнее, раскрыли утром перед Сергеем Ивановичем решетчатые двери, и он с больной головой снова оказался в знакомом представительстве. Полечив друга, консул на этот раз сам проводил Сергея Ивановича в аэропорт и только после этого посчитал себя от гостеприимства свободным. Но Косов навеселе был горазд на выдумки и умудрился полететь не в Москву, а в Рим, где жила его любовница Элеонора Тиркина. Билет из Рима и навел супругу на мысль об измене. Госпожа Косова прекрасно знала всех любовниц благоверного и их адреса в любой части света.

— Ты, скотина, у меня дождесся! — кричала она мужу. — Все счета в швейцарском банке на дочку переведу. Получит после совершеннолетия. А ты у меня выкусишь. Нашел дуру. И дом под Лондоном продам или на брата Вовку оформлю. Я тебе покажу, скотина, как по Римам шастать. Тиркина тебя из говенных луж вытаскивала? Она свои тощие ноги перед тобой раздвинула, когда ты уже депутатом Думы стал. А кто тебя, свинью, до этого терпел? Сколько раз я тебя выгораживала!

Вспомни, гад ползучий, когда ты еще секретарем комсомольской организации был и Верка Доска от тебя аборт сделала! Я могла тогда не говорить, что ты на это не способен, что ты хороший семьянин и прекрасный человек. А я на собрании дурочку ломала. Тебя бы не только из партии, тебя бы поганой метлой из Москвы назад в твой Пердищинск поперли.

— Лорка, заткнись, сука. Мне сегодня в Совете безопасности заседать, а ты орешь!

Голова и так раскалывается. Лучше посмотри на фонтан. Почему из левой сиськи вода у нее не течет? Стоит на неделю отлучиться, все в доме рушится…

Сергей Иванович тяжело гасил гнев на жену. Он по соображениям осторожности открыл не на себя, а на Ларису несколько счетов и оформил дом под Лондоном. И теперь свои угрозы жена вполне могла выполнить.

— Чем орать, лучше бы супчику дала, — примирительно проговорил глава семьи и откинулся на спинку кресла. Ручной резьбы итальянское кресло красного дерева под его тяжестью хрустнуло. Этот аварийный звук добавил ярости супруге:

— Ишь, задницу отъел, мебель переломаешь. Тебе бы только пить и жрать. Раньше хоть в футбол гонял. А теперь совсем расплылся. — Мадам Косова подскочила к мужу и, наклонившись, начала искать место поломки итальянской мебели.

Сергей Иванович поглядел оплывшим глазом на округлости в фигуре женщины и неожиданно быстро и ловко сгреб ее в свои объятья. Роста Косов был небольшого, но при коротких ногах и внушительном брюхе силу имел богатырскую.

— Помогите! — завопила Лора, лишаясь по очереди кофты, юбки и бюстгальтера.

Телохранитель Толя, возникший на крик Лоры, безразличным свинцовым глазом отследил происходящее и молча вышел. Сергей Иванович, закончив готовить супругу к любовному акту, приспустил брюки и, поставив орущую Лору коленками на ковер, сосредоточенно принялся за дело. Жена понемногу затихла, понимая, что крик не поможет, а муж не так часто оказывает ей любовное внимание. Долгое пьянство и лирический загул в заграничном вояже сказывались на реакциях организма, и Сергей Иванович никак не мог достойно завершить начатое. Мешал ему и мелодичный перезвон мобильного телефона, подающий надоедливый сигнал из кармана приспущенных брюк. Наконец мужское естество все же победило, Сергей Иванович издал победный рев и, не меняя позы, пролез в карман за трубкой.

— Сережа, ты очень занят? — услышал Косов голос своего помощника по депутатской деятельности.

С Николаем Первухиным Сергей Иванович дружил со школьной скамьи и давно тащил друга юности рядом с собой по жизни.

— Ты, Колька, другого времени позвонить не нашел? — обиженно поинтересовался Косов, наблюдая, как жена, освободившись от его внимания, собирает по ковру свою одежду.

«Все-таки задница у Лорки классная», — подумал Сергей Иванович, невольно сравнивая прелести законной подруги с худосочной Элеонорой из Рима.