Навстречу мечте - Люси Кларк

Вся кожа горит. Дышать невозможно. Надо уйти отсюда, но Лану будто прижало к стене. Картер идет в ее сторону.

Лицо у него бледное, взгляд мутный. Он не сразу вспоминает, кто она такая.

– Лана.

– Он мертв, да? Это с его телом нашли радиомаяк?

Пол смотрит ей прямо в глаза.

– Мне ужасно жаль.

Он собирается сказать что-то еще, но Лана уже отвернулась и бежит прочь от него по коридору к пожарному выходу, толкает ладонями дверь.

Выскочив во внутренний двор, она направляется к краю пристани, падает на четвереньки. Ее тошнит, и желчь смешивается с водой, покрытой пленкой от топлива.

Известие о смерти Денни кажется Лане нереальным, будто информация зависла где-то в воздухе и никак до нее не дойдет.

Невозможно представить Денни лежащим вниз лицом на поверхности воды в потемневшей одежде и с раскинутыми в стороны руками. Лана вспоминает его таким, каким впервые увидела, – он смотрел на нее, широко улыбаясь, и в его глазах отражалось солнце. Как этот человек, который держал ее за руку в пещере, который плавал с ней при свете луны, который целовал ее в шею, мог умереть?

Как-то на Филиппинах они взяли напрокат мопед и отправились исследовать дальнюю часть острова. Остальные остались на яхте, так что Лана и Денни вдвоем разъезжали по узким тропинкам и по полям, где высокая трава хлестала по ногам. От нагретой солнцем земли поднимался запах зелени. Они мчались вперед, и Денни спрашивал: «Как ты там сзади?» Ухабистая тропинка поднималась вверх, и Лана крепче обхватила Денни, чувствуя твердые мышцы его живота. От Денни исходило тепло, а в спину припекало солнце; Лана положила голову ему на плечо и закрыла глаза. Ее переполняло счастье.

До сегодняшнего дня она долгое время прятала эти воспоминания; теперь они вспыхивают в голове ярко, как падающие звезды – прекрасные, но быстро исчезающие.

Лана все думает о родителях Денни: как они сядут в машину, поедут домой и будут продолжать жить, если их сын не вернулся? Мама наверняка приготовила ему любимую еду и перестелила постель в его комнате. Может, они собирались сходить куда-нибудь поужинать вместе с друзьями и родными, чтобы отпраздновать возвращение Денни.

Бродя по порту, Лана проходит мимо башни из транспортировочных контейнеров. Пугающая и равнодушная, конструкция нависает прямо над ней. Один из таких контейнеров соскользнул с корабля и дрейфовал в океане, едва показываясь своими металлическими углами на поверхности. «Лазурная» шла, разрезая волны, ветер раздувал ее паруса, и вдруг – мощный удар, скрежет и стон металла.

Что повлек за собой этот пугающий толчок – кто-то был ранен или выброшен за борт? В какой момент радиомаяк засунули в тревожный чемоданчик на спине Денни? Он пытался забраться на спасательный плот вместе с ним, но не успел?

Лана проходит мимо контейнеров и останавливается, только заметив край пристани. Она стоит у самой кромки и смотрит вниз.

Вода здесь голубовато-коричневая, покрытая радужной пленкой. Совсем другое дело – прекрасные бухты на Филиппинах, где вода такая прозрачная, что видны кораллы.

Хочется обратно. Хочется вернуться в те сумасшедшие первые недели на борту, когда яхта была для них убежищем от реальной жизни, миром, полным смеха и хороших друзей. Когда они с Китти были как сестры и хохотали у себя в каюте. Когда Денни, проходя мимо нее на камбузе, целовал Лану в шею.

В те прекрасные своей простотой дни смерть казалась членам команды чем-то далеким и абстрактным. Лишь потом она тихо и незаметно прокралась на борт.

Лана стояла босиком на палубе и медленно поворачивалась, следя за линией горизонта. Казалось, горизонт, пустой и бескрайний, изгибается вместе с ней, и его линии исчезают лишь в мерцающем полукруге заходящего солнца. Ярко-огненные и багряные тона переходили в приглушенные оттенки розового, за которым виднелся тусклый темно-синий. Цвета завораживали: никакие краски не способны передать эту палитру на бумаге.

Океан. Небо.

Никакой суши.

Лана глубоко вдохнула, наполняя легкие морским воздухом, таким чистым и соленым, таким исполненным жизненной энергии.

Шел второй день перехода, и теперь все было не так, как прежде. Здесь, где в пределах видимости нет земли и яхту встречает открытый океан, Лана остро ощущала их уязвимость. Пятнадцатиметровое судно уже не казалось крупным, тут оно напоминало кружащийся на ветру листок. Лана нутром ощущала, что, не считая пятерых членов команды, она здесь совершенно одна. Ни других судов, ни суши – только «Лазурная» и мощь ее парусов, которые несут их вперед. Мысль об этом и опьяняла, и пугала. Вдалеке от земли само море становилось другим – более плотным и темным, куда более живым.

В каком-то смысле плыть было легче. Аарон установил курс, и так как на море было спокойно, яхта в основном шла на автопилоте, а члены команды могли заниматься, чем хотели: читать, ловить рыбу, готовить.

Лана обернулась: к краю яхты подошел Аарон. Он внимательно всматривался в горизонт. За последние несколько недель Лана повстречала немало других капитанов и членов экипажа – кто на личных судах, кто на чартерах, кто под руководством хозяина яхты, – и большинство из них обращались с командой довольно формально: использовали точные морские термины, проводили ежедневный инструктаж, настаивали на отсутствии алкоголя в переходе и на том, чтобы на борту все носили спасательные жилеты. У Аарона был другой подход. Он редко проводил формальные совещания и мероприятия, и команда слаженно работала вместе без каких-то дополнительных инструкций.

– Вроде погода пока хорошая, – крикнула Лана.

Он удивился, будто не ожидал увидеть ее на палубе. Иногда Аарон, похоже, забывал, что не один в своем морском путешествии.

– Жаловаться не на что, – отозвался он и отвернулся в сторону горизонта.

Интересно, что он там рассматривал? Почему его так сильно тянуло к воде? Лана с легкостью представляла прежнюю жизнь Аарона в Новой Зеландии: его острый ум, сила убеждения и бесстрастное лицо были отличными качествами для адвоката. В Аароне словно уживались два разных человека – один когда-то обитал в городе, ходил в наглаженных брюках и копался в пыльных томах юридической литературы, у другого же были потрескавшиеся на солнце губы, мозоли на руках и яхта, оснащенная для плавания по океану. Как будто он бросил прежнюю жизнь и сразу начал новую.

– Странно, что в команде теперь на одного человека меньше, да? – спросила Лана.

– Члены экипажа меняются, – пожал Аарон плечами. – К этому привыкаешь.

– Жозеф ушел так внезапно.

– Разве?

Лана все вспоминала разговор Денни и Аарона, подслушанный у интернет-кафе, – связан ли он с отъездом Жозефа?

– Просто странно – Жозеф говорил, что ему хватит денег до Новой Зеландии.