Хроники исхода - Алекс Тимофеев

В комнате за массивным столом сидела девочка лет шести и что-то увлеченно рассматривала. Это была книга. Кожаная обложка, желтоватый цвет бумаги, какие-то картинки. Ребенок с удивлением взглянул на меня, и в глазах мелькнуло узнавание – она меня не испугалась. Не припомню ее. Тут девочка зашуршала в кармашке и вынула что-то. На маленькой ладошке лежал фантик от карамели, которой я угощал деревенских ребят в наш первый визит в деревню. Улыбнулась. Неужели нашли?! Уфф! Поманил ее пальцем и показал на дверь, а в окне уже маячила поисковая команда.

Девочка с сожалением вздохнула, аккуратно закрыла книгу и отправилась на выход. Снаружи раздались радостные крики – действительно нашли! Наблюдаю в окно. Радость встречи слегка омрачилась подзатыльником для ребенка – это, видимо, кто-то из родственников так «переволновался». Что интересно, за ограду местные не заходят. Боятся? Кто тут в теремочке живет? Баба-яга, что ль?

Разглядываю комнату. Печь с плитой. Стол. Лавки. Стулья с высокой спинкой. За ширмой в углу – кровать, украшенная красивой резьбой. Рядом комод, на нем маленькое зеркало в деревянной оправе. По стенам полки, на них несколько книг и горшки, горшки, горшки… небольшие, и все с крышками. Пахнет травами и еще чем-то приятным. Женщиной! Молодой и красивой! Легкий скрип двери заставляет меня обернуться… На пороге комнаты стояла она! Та девушка из моего сна! «Здравствуй, Алеша…» «Клер…»

Можно бесконечно спорить о женской красоте. Единого мнения все равно не существует. Разные времена и люди задавали ей разные стандарты. Кто-то в восторге от пышнотелых дам с полотен Рубенса и Кустодиева, а кто-то фанатеет от длинноногих и костлявых «икон стиля» образца начала двадцать первого века. Да и не в комплекции дело, точнее, не только в ней. В голове у каждого мужчины существует свой идеал, тот образ женщины, которую он хотел бы видеть рядом с собой. Вот только совместить этот идеал с реальностью получается далеко не у каждого. Так и живут. Это тоже выбор.

А что делать, если «первый парень на деревне» отвергает холодную красоту окружающих его барышень и обращает свое внимание на неприметную серую мышку, со смешными веснушками на лице вдобавок? И такое бывает! Тоже. Лично у меня в голове всегда было разделение между просто красивой женщиной и женщиной, которая нравится по-настоящему. Казалось бы, все хорошо в девушке, которая только что прошла мимо: и фигура, и лицо замечательны. А не цепляет! Посмотрю вслед и пойду дальше. Нет в ней того последнего штриха, который заставляет мужчину немедленно ринуться на штурм, невзирая ни на какие препятствия. Что это? Сексуальность избирательная? Или просто что-то свое в голове? Кстати, этот самый штрих часто легко отменяется определенной дозой алкоголя. Помните: «Я столько не выпью! Или все же смогу?.. А наутро и не вспомню». Ну, не обо мне речь…

Она стояла на пороге и просто смотрела на меня. Этот взгляд прекрасных светло-карих глаз завораживал и притягивал. В нем было все: удивление, радость, тепло, ласка, легкая грусть и ожидание. Ожидание чуда, которое случилось только что. Мы молчали и глядели друг на друга. Неожиданно я понял, что вижу картинки из ее головы. Она знала меня! Видела во сне. Знала, как меня зовут и где я жил прежде. Ждала. Что это? Ноосфера между мирами или просто улыбка Господа Бога?

Я смотрел на нее и понимал, что я ее люблю! Она подошла ко мне сама, тихонько сняла автомат и положила мне руки на плечи. Клер! Ее так зовут! Как чудесно она пахнет! Меня затопила волна нежности. А дальше наши губы нашли друг друга, и окружающий мир померк в вихре взаимных чувств и эмоций…

Сколько времени прошло с того момента, я не знаю, однако очнуться меня заставил вызов по рации. Черт! Я совсем забыл о контрольном вызове! Клер смотрела с удивлением, но не мешала. На связи был Шура, он был зол и говорил, что все уже на ушах и готовы высылать «вертушку» на мои поиски. Ответил, что нет повода. Попросил сегодня меня не ждать. И сказал, что в хороших руках. Тогда Шура напрягся и запросил ответ на известную только нам с ним контрольную фразу. Ответил я правильно. Успокоил вроде. Обещал звонить вовремя. Отключился. И немедленно был вдавлен в кровать ураганом ее ласк и поцелуев…

Мою любимую девушку звали Клариона, что на имперском значило «светлая». Клер – так называли ее только родные, из которых теперь в живых осталась только одна тетушка, проживавшая в столице соседнего графства. Она заботилась о ней после трагической гибели ее родителей. Клер от рождения была природным магом, такие способности передавались в их семье по женской линии. Она умела жить в мире и согласии с окружающей природой, общаться с животными, находить нужные растения, варить зелья для людей, и не только, – от боли, от сглаза, от живота, да много еще от чего.

Также она умела видеть болезнь, ее место и расположение в организме, но вот лечить полноценно не умела. Это было способностью только магов жизни. В этом доме она жила исключительно в теплое время года. Зимой уезжала к себе – в родовой дом. Местные приходили к ней за помощью, забирали готовые травы и зелья, приводили больных на осмотр. Платили хорошо. На жизнь хватало. Продуктами и деньгами. Услуги магов жизни стоили в разы больше. А еще у нее был охранитель. Тот самый кот, которого я встретил на крыльце. Оказалось, что кошки в этом мире вообще встречаются не часто, а Томас (так звали кота) был просто уникум! Строго говоря, его нельзя было считать животным – он был разумен. Только говорить не умел.

Кот появился совсем маленьким комочком, несколько лет тому назад, под дверью ее дома, зимой. Как он попал сюда, было непонятно, но именно с его появлением у Клер начались странные сны. Она быстро нашла с ним контакт и поняла, что это не просто домашнее животное, а друг и охранник на всю оставшуюся жизнь. Кот умел распознавать ауры живых существ, их эмоции и намерения и предупреждать хозяйку об опасности. А еще он мог наводить морок в виде большого и страшного существа, охраняющего дом. Людям хватало за глаза.

А вот на магов он действовал иначе – опытный маг всегда мог отличить наведенный морок от реальности. Злых намерений у меня не было, и аура моя коту, видимо, приглянулась, именно поэтому он пропустил меня в дом. Остальные разумные могли войти только по приглашению хозяйки. Я спросил Клер об оборотнях и получил утвердительный ответ. Они действительно обитают в этих местах, живут замкнуто, охотятся обычно на лесных животных и изредка на домашних. Тогда я рассказал ей о том, что говорили местные об обстоятельствах гибели политрука. Клер задумалась и сказала, что нападение на человека – случай исключительный, и она обязательно поговорит об этом с главой клана оборотней. Я спросил, не опасно ли это. Девушка рассмеялась в ответ. Природные маги оборотням не по зубам – они чувствуют саму суть оборотней, их звериное начало, и при случае Клер могла разогнать целую стаю перевертышей (так она их назвала).

Кроме того, по периметру ограды вокруг дома стояло несколько защитных амулетов, которые не позволяли оборотням и прочим существам, обладающим природными магическими способностями, даже близко подходить. Впрочем, Клер старалась ладить со всеми окружающими, и серьезных конфликтов у нее не случалось.

Наступали сумерки, и моя волшебница (так я назвал ее про себя, теперь мысленно) зажгла освещение в доме. Это был небольшой магический светильник в виде шара, который покоился на витой деревянной ножке. Светил он ровно и был чуть теплым на ощупь. Такие светильники, с ее слов, могли создавать даже ученики и подмастерья магов. Да? А я вот не умею! Обидно, однако, а еще в маги меня записали!