Последние штрихи - Эстер Браун

— Они не сказали спасибо? — нахмурилась я. — И не подождали, пока вы отпустите их с урока?

Мисс Макгрегор пробормотала что-то вроде: «Пустяки», однако потом честно сказала:

— Времена изменились, Бетси. Это совсем не та школа, которую ты помнишь.

— Изменились? Я понимаю, что содержание уроков может немного меняться со временем, но ведь не элементарные правила вежливости? Фрэнни всегда говорила, что манеры важнее, чем любой этикет — Я помолчала. — Вокруг нее люди всегда чувствовали себя по-другому. Я лично именно так представляю себе хорошие манеры.

При упоминании Фрэнни чопорное лицо мисс Макгрегор осветилось нежностью.

— Я тоже, — сказала она, облокотившись на стол. — В том-то и проблема. Никто здесь и не собирается изучать хорошие манеры. Я вообще не понимаю, зачем они сюда пришли. Мои уроки их абсолютно не интересуют.

Во мне проснулся менеджер магазина, который сразу прикинул, что можно решить половину проблем в Академии, если узнать у студенток, что бы они на самом деле хотели изучать, и по этому принципу выстроить занятия.

— А вы не думали как-нибудь модернизировать уроки столового этикета?

— Я бы с радостью, детка, но Джеральдина Торн очень консервативна в вопросах программы. По ней, так девчонки должны целыми днями вышивать или учиться носить перчатки, — улыбнулась она. — Бетси, как же я рада тебя видеть! Наверное, мы для тебя вроде мелкой рыбешки? Ты, я слышала, консультируешь международные компании?

Я покраснела.

— Не совсем. Хм… Мне пора идти на следующий урок, — сказала я, сделав вид, что не продолжаю эту тему исключительно от большой скромности, а на самом-то деле я — ого-го! — министр торговли и промышленности всей Шотландии.

— Значит, тебе наверх, в кабинет Кларендона.[23]Там будет литературная дискуссия с миссис Ангелль. — Мисс Макгрегор принялась приводить в порядок стол и складывать вилки для рыбы. — Заскочишь потом к Кэтлин попить чайку, хорошо? Хочу узнать, как ты там вообще…

— Обязательно, — улыбнулась я, потому что действительно была очень рада ее видеть. Она напоминала о лучших временах, еще при Фрэнни. И потом, кто уж точно мог помнить о выпускницах 1980 года, так это мисс Макгрегор. — У нас ведь есть о чем поболтать.

— Это точно, — сказала она, — И есть что вспомнить.

Вилки для рыбы… Надо же. Вилки для рыбы у них есть, а китайских палочек нет. Можно подумать, время остановилось.

Расправив плечи, я зашагала в кабинет Кларендона на следующий урок. Надеюсь, там мне повезет больше.

Чтобы тюльпаны не клонились в вазе, воткните под каждую головку по обыкновенной булавке.

Обычно мое личное «литературное обозрение» проходит пассивно — когда я удобно устраиваюсь где-нибудь у окна самолета. Не могу сказать, что мои познания в литературе обширны: почин положили куртуазные исторические романы, позаимствованные у Нэнси, а небольшие дополнения были почерпнуты из ненавязчивых уроков литературы в Академии.

Как журнал «Сhар» рекомендует после обеда сигару и портвейн, так и эти уроки пробуждали у девушек интерес к книгам. Правда, хотя начиналось все с рекомендаций почитать годную на все случаи жизни Джейн Остин или что-нибудь попроще из Диккенса, заканчивался урок дискуссией по какой-нибудь Джилли Купер[24]и обсуждением актуальнейшего вопроса, чей отец на самом деле был прототипом Руперта Кэмпбелл-Блэка[25]Ну и конечно, не обходилось без потрепанного томика Джудит Кранц,[26]ходившего по рукам до конца занятия, а потом еще весь перерыв до урока биологии.

Tихонько проскользнув в класс через заднюю дверь, я подумала: слава богу, что уроки литературного обозрения вообще остались в программе — ведь только собравшись вместе, девчонки способны читать что-то, кроме журналов о знаменитостях.

Никто не услышал ни скрипа двери, ни моих шагов — и вовсе не по причине оживленного обсуждения шорт-листа литературной премии «Оранж».[27]Просто все до одной девицы болтали, да так громко, что войди вместо меня слон, и то никто не обратил бы внимания. Средних лет дама с буйной седой шевелюрой в стиле Камиллы Паркер, для убедительности сидевшая прямо на столе, безуспешно пыталась уговорить студенток открыть книгу «Жена путешественника во времени». Клемми вроде слушала, но не проявляла интереса. Дивинити старательно изучала анонс вечеринок в журнале «ОК!». А Венеция подпиливала ногти и попутно выдавала пикантные подробности про то, как прошлым вечером ее пригласил в новый клуб один «сверток» по имени Мило.

Впрочем, «свертком» его назвала про себя я, поскольку Венеция говорила лишь «упакованный» и «навороченный».

— Разумеется, куда именно, я тебе не скажу, — встряхнув белокурой гривой, резюмировала она.

— А что так? — спросила Клемми. — Может, у твоего клуба просто нет адреса?

Венеция горделиво посмотрела на свой нос.

— Нет, Клемми, просто туда пускают только своих. Мило там свой.

— Подумаешь, проблема… — обиженно надулась Клемми, но тут же вспомнила, что от этого на лбу могут появиться морщины.

— Прошу вас, давайте поговорим о книге, — воспользовавшись затишьем, предложила миссис Ангелль.

— А можно? — спросила Дивинити (в который раз я заметила, что она единственная из всех, кто чувствует себя обязанной хоть как-то работать на уроке). — Так вот, мне эта книга вообще не понравилась. Потому что в ней нет доктора Кто.[28]

Все, как по команде, повернули к ней головы.

— А что? — удивилась она, оглядывая присутствующих. — Книга ведь называется «Жена путешественника во времени»? Так вот, мне говорили, это про доктора Кто. И потом, она вообще дебильная. Разве можно путешествовать во времени то вперед, то назад? Как понять, что у них там носят? Что надо надевать? Вот клёши, например, вы их понарошку, что ли, наденете или на самом деле? А если вы попадете туда, где брюк вообще еще не было?