Берегись моей любви - Алена Белозерская

– Разумеется, иначе ты устроила бы внизу скандал. Это мне ни к чему. – Катя задумчиво улыбнулась, а после со злостью процедила: – Ты меня преследуешь, дорогая. И это начинает надоедать. Что за срочность?

– Понадобился совет, – ответила Полина, спокойно глядя ей в глаза.

– Спрашивай!

– Подскажи, когда мне идти в полицию? Прямо сейчас или все же стоит дождаться твоих объяснений.

– Ты меня в чем-то обвиняешь?

– В смерти Ямпольской, – без обиняков произнесла Полина, не желая тратить время на пустое вступление. – И, возможно, в убийстве Севы.

Катя нагло рассмеялась, стряхнула пепел с сигареты и присела в кресло.

– Доказательства?

– Издеваешься? – Полина подлетела к Кате, схватила ее за плечи и заставила подняться. – Говори немедленно, во что ты встряла?

– Отпусти, – заикаясь, выдавила из себя Катя, при этом покраснела от гнева. – Как ты смеешь…

Она дернулась от резкой пощечины и выронила сигарету на пол. Полина быстро наступила на окурок сапогом и, ухмыляясь, нанесла новый удар.

– Что ты себе позволяешь?! – вскричала Катя, оттолкнула сестру и отбежала на безопасное расстояние. – Я вызову охрану!

– Вызывай, – разрешила Полина, убрав со щеки волосы. – А я тем временем позвоню в полицию.

– Не угрожай, – в голосе Кати послышались слезные нотки, она медленно подошла к Полине и остановилась в шаге от нее. – Не нужно звонить в полицию и больше никогда не поднимай на меня руку.

– Тогда рассказывай, как все было.

– Что «все»?! – громко всхлипнула Катя, вытерев красные щеки.

– Кто убил Ямпольскую? – спросила Полина. – Ты заставила ее спрыгнуть с одиннадцатого этажа?

– О, боже! Нет, конечно!

– Твой сообщник?

– О ком ты говоришь? – Катя дернулась в сторону, будто намеревалась сбежать из кабинета.

– О твоем любовнике. – Полина не отрывала от нее пристального взгляда. – Он убил Ямпольскую и Севу?

– Ты не понимаешь, о чем спрашиваешь, – начала юлить Катя.

Полина свысока посмотрела на нее, такую красивую, но одновременно жалкую, и поразилась своим ощущениям. Перед ней стояла абсолютно чужая женщина, пугающая и вызывающая отвращение. Полина почувствовала, как все внутри заколотилось от ненависти. Теперь она ни на миг не сомневалась в виновности Кати. И пусть она действовала не напрямую, все равно имела к убийствам непосредственное отношение.

– Не вмешивайся, прошу тебя, – вдруг жалобно попросила Катя, приложив руки к груди.

– Иначе ты убьешь и меня? – усмехнулась Полина. – Тогда тебе и твоему помощнику придется очень быстро придумать план моего уничтожения, потому что после нашего разговора я намерена ехать в полицейский участок.

– О чем ты говоришь?!

– Либо ты избавишься от меня по дороге, либо я все расскажу следователям.

– Что расскажешь? – Катя истерично рассмеялась, но замолчала, услышав ответ.

– У вас с Уваровым был подписан контракт, по которому ты в случае развода не получила бы ничего. Но если бы ты вдруг стала вдовой, все состояние Севы досталось бы тебе. Что, впрочем, и случилось.

– Следователям об этом известно, – сказала Катя. – Они уже проверяли меня на причастность к убийству. У меня есть алиби, дорогая.

– Как и мотив, – напомнила Полина. – Ты об этом с ними говорила?

– О чем?

– О том, что в фирме проблемы, – вслепую била Полина, вдруг вспомнив оговорку секретарши, опрометчиво упомянувшей о кредиторах. – И о том, что ты взяла в долг огромную сумму, но не имела возможности расплатиться вовремя. Тебе пришло в голову избавиться от Севы, когда сроки выплаты долга стали поджимать или когда он получил на руки доказательства твоей измены?

– Так ты все-таки видела фотографии?

– Да, они у меня, – солгала Полина, понимая, что только обманом добьется от сестры правды.

– Тогда ты должна понимать, – опустила плечи Катя, – что в полицию обращаться не стоит, иначе следующими за Ямпольской будем мы с тобой.

– Как так?

– Значит, не видела, – горько улыбнулась Катя, догадавшись, что Полина только что неудачно сыграла ва-банк. – В этом случае ты поняла бы, о чем я говорю.

Она подошла к столу и снова закурила, потом направилась в дальний конец кабинета к низкому шкафчику, достала из него бутылку виски и два стакана.

– Составишь мне компанию? – Она, не дожидаясь ответа, разлила алкоголь по стаканам, выпила свою порцию и налила новую.

– Катя, тебе кто-то угрожает? – Полина подошла и погладила ее по спине, но та отбросила руку.

– Не трогай меня, – попросила она. – И голос мне твой тоже не нравится. Не нужно жалости.

– О какой жалости ты говоришь?! – возмутилась Полина. – Убийц не жалеют.

– Я не убийца.

– Сообщник.

– Повторяю, – настаивала Катя, – я не убивала ни Севу, ни Ямпольскую.

– Ты только это и твердишь. Но причастность к смерти, пусть и косвенная, не отменяет вины. Знаю, не ты сбросила ее с подоконника…

– Разумеется, я на такое не пошла бы!

– А на что ты пошла? – Полина, чувствуя тяжесть в груди, ответила на свой вопрос: – Решилась на убийство Севы. Господи, ты «заказала» мужа! Неужели ты так остро нуждалась в деньгах и не нашла другого способа их получить?

Катя прикрыла лицо ладошкой, сквозь пальцы посмотрела на Полину и усмехнулась.

– Я совершила много ошибок. Не в того влюбилась, принимала неверные решения, но сейчас поздно о чем-либо сожалеть. Я ничего не могу исправить. Придется жить с тем, что есть.

– Не ходи вокруг и около, – потребовала Полина. – Рассказывай все как есть, иначе…

– Прекрати с угрозами. – Катя в раздражении повела плечами. – Думаешь, они мне страшны? О, нет, дорогая! Я не этого боюсь!

– Чего же тогда? И подожди, – Полина переключилась на другую тему, – отец знает, что в фирме проблемы?

– Нет, – Катя в ужасе расширила глаза. – Я не могла сказать ему, что разорила компанию.

– Разорила? – опешила Полина. – Фирма банкрот?

– Не совсем. У меня есть шансы восстановить прежнее положение.

– Но отец полностью контролирует твою деятельность. Как он мог не заметить, что компания погибает?

– Я представляла ему липовые отчеты. Отец и понятия не имеет, что происходит на самом деле.

– А что происходит?

Катя глубоко вздохнула. Было видно, что признание дается ей с огромным трудом. Но еще сложнее было смотреть в изумленное лицо сестры, во взгляде которой читалось не только презрение, но и нечто, в чем Катя боялась себе признаться. От Полины исходила холодность, смешанная с ненавистью. Такие чувства испытывают только к врагам или же близким людям, которые своими жестокими поступками разбивают сердце, уничтожая тем самым любовь и привязанность.