Тень люфтваффе над Поволжьем. Налеты немецкой авиации на советские промышленные центры. 1942-1943 - Дмитрий Зубов

Две 50-килограммовые фугасных бомбы упали около четырехподъездного четырехэтажного дома № 16 на проспекте Молотова. Одна взорвалась у угла рядом с подъездом № 1, вторая – напротив подъезда № 3 со стороны восточного фасада. Взрывной волной этернитовая кровля дома была снесена полностью, обвалилась большая часть крыши. Стены во многих местах деформировались, получили трещины и отклонения, повсюду сдвинулась и расслоилась кладка. Лестница третьего подъезда рухнула полностью, лестница первого обвалилась частично. В большей части дома были деформированы перекрытия, вылетели рамы и двери, все стекла, обсыпалась половина штукатурки. От зажигалок вспыхнули стоящие неподалеку сараи, а одна бомба Brand С50А попала в щель, в которой прятались жители. Все они получили ожоги от страшной горючей жидкости. Сараи сгорели также у дома № 11 и у дома № 20 на проспекте Жданова[97].

Надежда Надёжкина, работавшая во время войны начальником техсектора экспериментального участка ИШЦ, вспоминала: «В то время я лежала дома с гипсом на ноге – был перелом. В больницу не брали, они были переполнены ранеными. Все население Соцгорода уходило в поле за город, чтобы избежать гибели. Я на постели оставалась одна. Кругом никого. Стрелка часов приближалась к полуночи. Начиналась нервная дрожь и мучительное ожидание. Чтобы успокоиться, я брала гитару и играла. Играла, как умела, и пела. Пела песни, в которых звучали внутреннее сопротивление и протест. Лишь бы не упасть духом, не сломиться, не раскиснуть.

Ровно в 12 часов начинался налет. Плотность бомбежки была невероятная. Позднее я подсчитала, что около моего дома было взорвано восемь бомб. Они оставили глубокие воронки. На мое счастье, в дом не попала ни одна. Самая близкая взорвалась у торца дома. От ее удара дом зашатался, вылетели двери и окна, осыпалась вся штукатурка. Прижавшись к постели, я прятала под себя руки – лучше смерть, чем быть калекой. Ровно в 2 часа бомбежка кончилась. Горели деревянные сооружения, сараи, где хранились дрова у жителей. Над моей кроватью торчал громадный осколок бомбы, воткнувшийся в остатки стены, а сама я была засыпана мусором разрушившегося дома. Лежавший на столе студенческий портфельчик с документами, приготовленный на всякий случай, был в нескольких местах прорезан оконным стеклом, разбившимся от взрывной волны. Наутро друзья меня выбирали из мусора»[98].

В Американском поселке в результате бомбардировки были полностью или частично разрушены четыре жилых дома. Значительные повреждения получил и Ново-Северный поселок, там был частично разрушен дом № 5 на улице Рабочей, сгорели два барака на улице Коммунальной. Барак № 2 прямым попаданием фугаски был практически разнесен в щепки, а расположенное рядом здание отделения милиции уцелело наполовину. На окраине Автозаводского района, на торфоболоте, от зажигалок сгорел барак № 2. В поселке Монастырка, расположенном юго-западнее ГАЗа, сгорело 13 частных одноэтажных домов вместе с хозяйственными постройками.

Часть бомб обрушилась на позиции батарей 784-го зенап. На 13-й батарее, расположенной у одной из проходных завода, были разбиты два орудия и убиты две девушки из состава расчета. В районе расположения 14-й батареи упали около тридцати бомб разных калибров. Зенитчикам повезло, что окружающая местность представляла собой торфяники, и фугаски при падении либо вообще не взрывались, либо взрывались на большой глубине, не причиняя значительного ущерба. Позиция же 15-й батареи, находившейся в Автозаводском парке, была буквально засыпана фугасными и зажигательными бомбами. Взрывом сильно повредило прибор управления артиллерийским зенитным огнем (ПУАЗО), причем осколки убили техника по приборам дивизиона лейтенанта Симонова, еще несколько бойцов, в том числе санинструктор батареи Анна Сорокина, получили ранения. Однако она отказалась от госпитализации и осталась на боевом посту. Здесь же была практически уничтожена батарея МЗА. Больше половины личного состава было убито, многие получили ранения и ожоги, все восемь 20-миллиметровых зениток были выведены из строя. Не пострадала только одна разведчица Роза Ионова.

Зенитные подразделения, расположенные на территории ГАЗа, несли особенно большие потери. Зачастую позиции пулеметов располагались на крышах цехов, и девушки-зенитчицы гибли, сметенные взрывной волной. К тому же на район, воздушное пространство над которым подвергалось обстрелу, раскаленные и острые как бритва, стальным горохом сыпались осколки зенитных снарядов. По этой причине зенитчикам приходилось надевать каски и бушлаты, чтобы не быть израненными осколками своих же снарядов. Зенитчица Пелагея Паршина, 85-миллиметровое орудие которой находилось на левом берегу Волги, вспоминала:

«Осколки снарядов сыпались на нас дождем. Однажды в мою пушку попал тяжелый осколок, разбивший все приборы. Возник вопрос, как дальше вести огонь, на что командир ответил: «Наводите наугад!» «Трехдневные тяжелые бои и ликвидация их последствий до предела вымотали силы всего личного состава, – вторит ей другой зенитчик, И.А. Левицкий. – Особенно тяжело приходилось девушкам, но они старались не отставать от мужчин в преодолении тягот борьбы с врагом».

Уже во время бомбежки в очаги поражения были высланы пожарные автонасосы, а также различные военизированные формирования[99]. Медико-санитарный взвод в количестве 44 человек оказывал помощь пострадавшим. В течение ночи и начинающегося утра бойцы оказали первую помощь 65 человекам, 32 эвакуировали в госпитали и убрали 42 трупа. Кроме того, в районе не покладая рук работали четыре отряда скорой помощи на заводе из 25 человек, четыре отряда первой помощи в районе в количестве 20 человек и санитарная дружина из 25 человек. Также в усиленном режиме трудились все формирования медико-санитарной службы поликлиники, больниц и госпиталей.

На разборах завалов и ликвидации очагов пожаров работали аварийно-восстановительный взвод в количестве 25 человек, дегазационная рота из 30 человек и войсковые части в составе двух батальонов. При тушении пожара погибли командир дегазационной роты Егоров и боец той же роты Сивачев, а командир аварийно-восстановительного взвода А.Н. Чикин получил ранение в руку осколком бомбы.

Из-за нарушения технической связи и выхода из строя Автозаводского КП МПВО работа руководящего состава района по управлению силами и средствами МПВО была особо напряженной. Сведения об обстановке от наблюдательных постов поступали только живой связью, со значительным опозданием, что лишало возможности принимать своевременные решения.

Жители Ленинского района вновь отделались легким испугом. Три фугасные бомбы весом 250 килограммов упали около Станкозавода, две в полукилометре от него – в Карповский карьер, не причинив никаких разрушений. Еще одна бомба взорвалась в огороде частного дома на улице Шоссейной. Взрывной волной сам бревенчатый дом, а также расположенная в конце огорода баня были полностью разрушены, как и щель, в которой, к счастью, никого не оказалось. Тут же рядом упали и четыре мелкие зажигалки. Жильцы находились на работе, и жертв не было.