Белль и Себастьян - Николя Ванье

— Можешь говорить, что хочешь, но местные больше смотрят на то, кто ты и откуда родом, чем на то, какой ты человек. Я знаю, что говорю, я все это испытала на своей шкуре!

— И ты думаешь — для мальчика лучше, если он будет слоняться по окрестностям, вместо того, чтобы помочь ему научиться ладить с другими людьми?

— Нет, я так не думаю. Но у меня голова идет кругом, когда пытаюсь для себя решить, делать или не делать, сказать ему или не говорить, объяснить или… Мне намного легче было бы…

— Что? Пойти воевать? Умереть? Тебе нужно сохранять выдержку, Анжелина. Ты нужна Сезару и Себастьяну… и деревне тоже. А теперь еще этот бош… Он наведывается в Сен-Мартен каждую неделю и все нам усложняет. Зачем бы ему приезжать так часто?

— Откуда мне знать? Я отдаю ему хлеб, и всё.

— Знаешь, что меня во всем этом беспокоит?

— Что же?

— Почему обер-лейтенант лично занимается делом, которое он мог бы запросто поручить солдатам? Он совсем не похож на простака… Нет, у его посещений обязательно должна быть причина!

Анжелина быстро перевела взгляд на проезжавшую мимо окна воловью упряжку, на которой везли сено. Только теперь она почувствовала, что замерзла. Зябко потирая руки, девушка сказала:

— Я так торопилась, что выскочила из дому без пальто! Мне пора. Да и в приемной полно людей…

— Послушай, я как раз собирался наведаться в овчарню. Хочешь, вместе поговорим с Сезаром?

— Ты же не расскажешь ему, что Себастьян бродил по горной дороге?

— Лина, ты должна посмотреть правде в глаза! Себастьяну нужно учиться сосуществовать с окружающим миром. Если он вдруг перестал вас слушаться, значит, с ним что-то происходит. Хочешь, я помогу тебе поговорить с твоим приемным отцом?

— Да, наверное… Если ты сам этого хочешь. Но только не выдавай Себастьяна, я ему обещала.

Она уже была у самой двери, когда доктор вскочил и схватил ее за рукав. Его пальцы соскользнули, ощутили ее теплую кожу и на мгновение задержались на ней.

— Когда закроешь лавку, зайди за мной, и мы пойдем вместе. Договорились?

— Хорошо! — Анжелина нахмурилась и после недолгого раздумья спросила: — А то, что мы пойдем вместе, тебя не беспокоит?

— Почему ты так говоришь?

— Ну, может быть это слишком рискованно и небезопасно для такой юной девы, как я? — Она засмеялась и вышла, довольная своей шуткой.

Что ж, Гийому пора понять — она способна на большее. Она хочет, чтобы он давал и ей какие-нибудь ответственные поручения. Ей была невыносима мысль, что ее щадят, считая слишком слабой.

В коридоре девушку поджидала Селестина. Вид у дамы был весьма желчный. Что, если она подслушивала под дверью? Это было бы даже кстати, подумала Анжелина. Пусть все знают: отныне им придется с ней считаться!

Когда Сезар задремал за бутылкой полынной водки, Себастьян воспользовался моментом и сбежал.

Зверюга поджидала его на тропе Глантьер, как и в первый раз. Но только теперь это была никакая не Зверюга. Просто пес. Друг. Себастьян подошел к собаке, однако даже не стал пытаться до нее дотронуться. Невозможно силой заставить кого-то тебя полюбить, верно ведь?

— Я рад, что ты вернулся. Вчера испугался, что ты больше не придешь. Я принес тебе сыра, но дам тебе его позже. Сначала покажу одно место! — И мальчик указал на горный поток, змеей извивавшийся между камнями. — Видишь тот песчаный пляжик? Я каждый день приходил туда и ждал тебя. Но ты тогда еще меня боялся, да? А это — мой любимый камень. На нем я люблю сидеть. Временами я тебя звал… а там, возле воды, оставлял тебе подарки. И однажды ты пришел, помнишь?

Пес внимательно смотрел на Себастьяна своими блестящими глазами.

— Идем?

Себастьян спустился к речке, прошел мимо «места для подарков», потом мимо того пляжика, где запускал по воде камешки. Россыпи валунов сменялись островками гальки, в некоторых местах горный поток разделялся на множество тонких ручейков, а ниже по течению его ложе расширялось, и он становился похож на настоящую реку. В этом месте на дне было несколько естественных углублений-купелей, в которых можно было вволю побарахтаться.

Пес обходил крупные камни и перескакивал через узкие ленты воды без намека на страх или нерешительность. При виде купелей Себастьян вскрикнул от радости. В самой большой из них отражались небо и деревья, которые словно бы текли над камнем. Этот естественный бассейн со всех сторон окружали крупные валуны, гладкие и блестящие, как чешуя форели. Если верить легендам, когда-то купели были мисками великанов, которые те однажды после хорошего пира потеряли у реки.

— Иди сюда! Здесь нет ничего страшного!

Себастьян прошел по плоскому камню и посмотрел на воду. Дно просматривалось отлично, однако вода наверняка была ледяная. Он подошел к самой кромке и через каучуковую подошву почувствовал холод горного потока — словно две стальные руки стиснули ему щиколотки. Обернувшись к собаке, Себастьян сказал:

— Ну, иди сюда! Или ты боишься?

Но пес оставался глух к его просьбам. Он попеременно смотрел то на мальчика, то на воду и с несчастным видом переминался с лапы на лапу. А потом жалобно гавкнул.

— Ай-ай-ай! Да ты испугался! Мокрая курица, вот ты кто! Пойми, ты плохо пахнешь и тебе надо помыться, а то я не смогу тебя гладить! Дедушка сразу учует, если я принесу на руках такую вонь! Ну давай, трусишка, прыгай!

Себастьян наклонился, зачерпнул горсть воды, брызнул ею на собаку и зажмурился от яркого солнца. Пальцы быстро замерзли, но он продолжал плескаться, опьяненный свободой и радостью. Внезапно рядом выросла тень и что-то мягкое ткнуло его в спину. Мгновение — и Себастьян уселся в ледяную воду! Пес победно гавкнул, а мальчик в ответ только звонко расхохотался.

— Значит, вот ты как?

Он схватил пса за шею, встал на ноги и попытался опрокинуть его в реку. До чего же ему теперь было холодно! Однако он упрямо цеплялся за спутанную шерсть, а собака отряхивалась, и брызги, похожие на кристаллы жидкого света, летели во все стороны. Его смех раззадорил собаку. Она перестала вырываться, и Себастьяну наконец удалось опрокинуть ее в воду. Забыв о холоде и мокрой одежде, он побежал по воде. Пес следовал за ним по пятам, и какое-то время они весело носились, то и дело обдавая друг друга брызгами. И вдруг среди массы грязной мокрой шерсти проглянуло что-то белое. Себастьян протянул к пятнышку руку, и пес тут же замер на месте.

— Так ты не серый? Подожди-ка, твоя шерсть, она…

Собака смотрела на мальчика озадаченно.

— Она белая! Ну-ка, ну-ка…

Он наклонился и набрал горсть камешков. Пальцы занемели, однако мальчик был слишком занят, отмывая собаке шерсть, чтобы обращать на такое внимание. Это была настоящая магия — дикий зверь на глазах превращался в великолепную, белую как снег овчарку-пату!