Хрустальное озеро - Мейв Бинчи

Когда толпа вышла на улицу, продуваемую ледяным ветром, Стиви Салливан сумел оказаться рядом с Дейдрой Хэнли.

— Ты придешь ко мне домой, когда… ну, когда все закончится?

— К тебе домой? Ты с ума сошел!

— Моя мать в это время будет напротив. У Макмагонов.

— Да. И моя тоже.

— Мы увидим из окна, когда они выйдут, и ты сможешь незаметно вернуться домой.

— Из какого окна? — Она облизала губы.

— Моей спальни…

— Ты шутишь?

— Кровать лучше, чем диван, правда?

— Во всяком случае, лучше, чем сиденье автомобиля.

У могилы матери Кит спросила сестру Мадлен:

— Теперь ее душа успокоится?

— Она давно успокоилась, — ответила сестра Мадлен. — Успокоимся и мы, потому что похоронили ее с миром.

Перед взором Кит возник белый конверт с надписью — «Мартину».

Сестра Мадлен крепко сжала ее руку:

— Прошу тебя, помни о том, что Элен хотела видеть свою дочь сильной и смело смотрящей в будущее, а не в прошлое. — Кит взглянула на сестру Мадлен с изумлением. Мать действительно хотела этого и выражала свое желание почти теми же словами. — Вот о чем тебе отныне следует думать. Твоя мать будет покоиться с миром, зная, что ты стала такой, какой она мечтала тебя увидеть.

Кит осмотрелась по сторонам. Жители Лох-Гласса готовились прочитать десять молитв за упокой души Элен Макмагон. И это стало возможным благодаря ей, Кит.

Девочка расправила плечи.

«Мама, я сделаю все, что в моих силах», — пообещала она и потянулась к большой холодной руке отца и маленькой дрожащей ладошке Эммета.

Они стояли у могилы. Шел дождь.

Элен Макмагон закурила вторую сигарету. Ей нужно было успокоиться и подумать.

Такого она от Мартина не ожидала. Она полностью сдержала данное ему обещание. Сказала, что не сможет любить его всей душой, потому что не сумеет забыть Льюиса Грея. Сказала, что будет верна Мартину и постарается быть ему хорошей женой, если он позволит ей делать то, что она считает нужным, и не принимать участия в скучной жизни маленького городка.

Поклялась, что если уйдет от него, то обязательно объяснит причину. И все подробно описала в письме, оставленном перед уходом в его спальне. Написала о ребенке. О новой встрече с Льюисом, сказавшим, что их разлука была ошибкой. И что они должны воспользоваться своим шансом на счастье. Написала, что ничего не возьмет с собой. Ничего из того, что дал ей Мартин.

На это письмо ушла целая неделя. Неделя, предшествовавшая уходу. Пусть Мартин объяснит всем причину ее отсутствия как хочет: ушла к другому, уехала к родственникам, заболела и нуждается в лечении. Выбор за ним. Впрочем, если задуматься, обмен получался неравноценный. Она давала ему возможность спасти свою репутацию, но брала куда больше.

Элен сообщила Мартину адрес и телефон лондонской организации, оказывающей помощь беременным ирландкам. Написала, что будет там каждый день с четырех до шести. Если Мартин захочет ей что-то сообщить, пусть позвонит.

Они приехали 30 октября, во второй половине дня, промокшие и уставшие. Элен тошнило. Она выполнила обещание и просидела у телефона четыре дня. Но звонка не было.

Элен написала, что не станет сама обращаться к Мартину, пока тот не решит, как быть. Конечно, ему понадобится время, чтобы все осмыслить. Торопить его она не будет. Она двадцать раз пыталась рассказать ему все, но он каждый раз либо мило увиливал, либо отпускал свои глупые детские шуточки. Поэтому сообщить о своем чрезвычайно важном решении она могла только одним способом: в письменной форме.

Хотя Элен мучительно хотелось сейчас узнать, что Мартин сказал о ней детям, но обещание есть обещание. Теперь слово за ним.

Первые дни совместной жизни с Льюисом Греем, которого она любила всегда, были омрачены ожиданием. Элен копила силы и искала доводы для нелегкого разговора с Мартином, который наверняка станет уговаривать ее вернуться.

Он скажет, что только чудовище может бросить своих детей. Но теперь у нее другой ребенок, за будущее которого она отвечает. Конечно, Мартин не унизится до того, чтобы привлечь к делу детей. Он не станет обращаться с ними как с пешками. Если Мартин сохранит спокойствие и благоразумие, она даст ему совет. Элен заранее отрепетировала фразу о том, что со временем все забывается. Многие люди покинули Лох-Гласс по той или иной причине, и никто о них не вспоминает. Несколько недель люди будут задавать вопросы, а потом скандал утихнет. Мартин перестанет вызывать жалость и насмешки.

Она перед мужем в долгу, а потому сделает все, что будет в ее силах.

Элен ждала его звонка, но тщетно.

— Позвони ему сама, — советовал Льюис.

— Нет, — неизменно отвечала она.

— О господи, Елена, уже понедельник. А ты уехала в среду. Его тактика сведет нас с ума.

— Тактика тут ни при чем, Льюис. Мартин не такой.

Пышные темные волосы обрамляли лицо Льюиса, побледневшее от усталости. На нем был темно-синий пиджак в тон глазам. Элен смотрела на Грея и думала, что красивее его нет никого на свете.

Стоило Элен увидеть Льюиса, как все остальные мужчины перестали для нее существовать. Она до сих пор не могла поверить, что Льюис вернулся. Когда Грей сказал, что просто дал волю алчности, уйдя к богатой женщине, Элен поняла, что это правда.

На лице Льюиса появились морщины. Они делали его еще красивее, но это были морщины печали. Он был счастлив, что Элен сумела простить его. Забыть измену и предательство.

— Я не заслуживаю тебя, — твердил Грей после их новой встречи. — Не понимаю, почему ты меня не прогнала.

Прогнала? Прогнать Льюиса Грея? Мужчину, о котором она мечтала с двадцати трех лет и продолжала мечтать, несмотря на то что в двадцать пять вышла замуж за Мартина Макмагона? Мужчину, о котором она думала каждый раз, когда с закрытыми глазами отдавалась Мартину?

Прогнать? Если бы Элен знала, что может его вернуть, она обошла бы для этого весь свет. Но Льюис сам нашел ее, тайно приехав в Лох-Гласс. Он понял, что Элен — его единственная любовь. И он совершил ошибку, сойдясь с другой женщиной. Отсюда следовало, что Элен тоже совершила ошибку, попытавшись полюбить Мартина Макмагона — доброго, честного аптекаря из Лох-Гласса. Обоим было ясно, что нужно бежать отсюда. Это доказывали короткие часы счастья, украденные весной и летом в лох-гласских рощах. Беременность Элен только ускорила ход событий.

Они грезили о предстоящих приключениях, как влюбленные подростки, которым надоело прятаться от любопытных взглядов жителей маленького городка. Как они будут жить в Лондоне? А вдруг столкнутся с кем-нибудь из обитателей Лох-Гласса? Например, с Лилиан Келли, тайно приехавшей удалять волосы с лица, или с миссис Хэнли, разыскивающей что-нибудь необычное для своего магазина? Они насмешничали, говорили, что все это бред, но сразу после приезда Элен пошла в парикмахерскую и сделала новую прическу. Правда, это было не столько попыткой изменить внешность, сколько символом начала новой жизни.