Уролога.net - Оганес Диланян

Мозговой оболочкой, хоть твердой, хоть мягкой, член не реконструируют. Мы не изверги.

— …Тут без вариантов. Надо оперировать, — вынес вердикт Диланян.

— Меня уже дважды оперировали, — хмуро произнес пациент, рослый малый с наглым и надменным выражением лица. — Проходит два-три месяца, и все то же самое — мочиться практически не могу.

— Угу, угу, я вижу, — Диланян внимательно читал выписки из больницы. Строки «протяженное сужение мочеиспускательного канала», «технические сложности при прохождении через висячий отдел уретры», «уретротомия» навевали на него тоску.

А все дело было в том, что молодой парень, которого Диланян собрался оперировать, заболел гонореей. «Вылечил» ее самостоятельно и через полгода получил диагноз «Протяженное рубцовое сужение мочеиспускательного канала». Дважды этот канал подвергали уретротомии, то есть, по сути, входили в него цистоскопом и резали изнутри холодным ножиком… А теперь Диланян хотел разобрать член наглого и надменного парня, продольно вскрыть уретру и расширить ее путем «буккальной пластики». То есть, говоря по-простому, взять кусок слизистой щеки и вшить его к уретре, добившись тем самым увеличения ее диаметра. Это он и объяснил пациенту. Пациент немедленно пришел в ужас.

— Доктор, как это слизистую щеки? Как это в уретру?

Диланян терпеливо нарисовал и объяснил.

— Это сам господь бог меня наказывает за блуд и обман! — вдруг воскликнул пациент и истово перекрестился. — Да, да, за блуд и обман! Теперь у меня вместо члена будет щека, а на месте щеки — дырка!

Диланян понял, что объяснения не дошли до парня.

— Не всю же щеку я возьму, лишь маленький кусок слизистой… Изнутри… Снаружи ничего не будет видно…

Но парень словно не слышал. Он поднял глаза к потолку, внимательно осмотрел вполне даже урологический плакат, висящий над головой Диланяна, и выдал:

— Господи, прости мя, грешного…

Диланян повернулся, осмотрел плакат и разозлился:

— Ты! Прекрати сейчас же молиться на мочеполовую систему! Сейчас же, я сказал! Сядь и расскажи, как ты согрешил!

Парень тяжко вздохнул:

— Да я… Понимаете, я девушке в коктейль «Виагру» сыпанул…

— Зачем? — оторопел Диланян.

— Ну… чтоб она возбудилась и мне дала, — смутился парень.

— Тьфу ты, прости господи, — аж скривился Диланян.

— Ну да… Вот и я говорю… — Пациент опять поднял глаза к изображению мочеполовой системы.

— Прекрати! Рассказывай дальше.

— Ну что дальше… Она не возбудилась…

— Это и ежу понятно. «Виагра» на женщин в этом смысле не действует! — важно изрек Диланян.

— Ну да… Но она мне все равно дала! — горделиво сказал парень, посмотрел на плакат мочеполовой системы и испуганно сник.

— Э-э-э… Как так? — оторопел Диланян. — «Виагра» на женщин не влияет!

— У нее голова разболелась… Очень сильно… А я посреди ночи пошел и купил для нее кучу лекарств… Она оценила мою заботу и… дала.

— Хм-м… Ну да… «Виагра» вызывает головную боль, — задумчиво сказал Диланян.

— Ну вот. А через три дня я проснулся, и с конца у меня капало… Я туда сразу хлоргексидину налил…

— Дурак ты, братец, — обреченно резюмировал Диланян и выписал парню направление на госпитализацию.

— Господи, ты наказываешь меня за мои грехи, грехи моего отца, деда и прадеда! — изволил беситься его светлость князь Горисский Диланян, по совместительству врач-уролог. — Ибо наказывать человека так жестоко за одни только его грехи было бы слишком несправедливо!

— Оганес, я тоже не безграмотная и читала Ходжу Насреддина, — ответила главный редактор модного издания Татьяна Александровна, нервно постукивая ноготками по столу. — Но эту твою статью опубликовать я не могу!

Разговор происходил в редакции, куда Диланян пришел выяснить причину отказа в публикации статьи. Поступок для него беспрецедентный, ибо к отказам он всегда относился ровно, тут же выкладывал статью у себя в дневнике и получал отзывы, доказывающие, что статья была стоящая, а вы, уважаемый зловред, грызите себе локти и не смейте возлежать с отроковицей! Но на сей раз вопрос был принципиальный: статью надо было публиковать, и надо было публиковать именно для женской аудитории.

— Да приснится тебе агглютинация О-фактора патогенности к твоим гликозаминогликанам! — предал редакторшу анафеме Диланян. — Да ощутишь ты императивный позыв к микции! Почему ты не хочешь публиковать мою статью?

— Вот как раз поэтому, — Татьяна Александровна давно привыкла не впадать в эмоции в ответ на проклятия. — Твоя статья изобилует терминами! И еще, это же полная чернуха!

— Почему чернуха? — удивился Диланян. — Обычный рабочий процесс!

— Оганес, — устало бросила редакторша. — Может быть, для тебя это в порядке вещей. Но журнал наш читают обычные люди. Психически, как правило, нормальные. Не безумцы и не извращенцы.

— Я безумец и извращенец?! — взбеленился Диланян. — О, грязная помесь паука и гиены…

— Погоди, — зловред нетерпеливо махнула рукой. — Слушай, цитирую: «Медсестры избегали входить в операционную, ибо там пахло кипяченой мочой и жженой плотью». Это нормально?

— Ну… — не нашел что возразить Диланян.

— Оганес. Я в день читаю двадцать — тридцать статей. Привыкла ко многому. Но даже я… — голос редакторши сорвался на крик, — …даже я испытала тошноту и вчера весь день ничего не могла есть после прочтения этой твоей порнографии! Не пойдет она в печать!

— У тебя когда-нибудь был цистит? — после минутной паузы поинтересовался Диланян. — На пару дней?

— Был. Я на холодном камне посидела. Выпила таблеточку, и все! — выдохнула редакторша.

— А вот представь, что это состояние с тобой каждый день. С утра и до вечера. Что ты не можешь выйти из дома, потому что постоянно хочешь мочиться. Что ты боишься мочиться, потому что это больно. Ты не можешь жить половой жизнью, ибо каждый половой акт для тебя заканчивается таким обострением, что ты проклинаешь партнера на чем свет стоит! — сделал последнюю, отчаянную попытку Оганес.

Острый цистит — воспалительное заболевание мочевого пузыря, связанное с проникновением в него инфекции. Заболевание характерно для женщин ввиду короткого и близко расположенного к аногенитальной зоне мочеиспускательного канала.