Девушка за спиной - Илья Казаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Никита был красный.
– У тебя на белое аллергия, что ли? – спросил Алексей. – Как у меня?
Он замотал головой. Отрицая догадку.
– Я предложил им…
– Ну?! – поторопили мы. Одновременно и возбужденно.
– Я предложил им заняться сексом, – закончил Никита.
Мы зааплодировали. И заржали.
– Так дословно и написал? – спросил я. – Предлагаю заняться сексом?
– Да, – ответил он. – То есть нет. Ну, короче, написал: «Трахни меня!»
– Всем одновременно?
– Да, – повторил Никита. – То есть нет. Предложил всем, но хотел не со всеми, а с каждой.
Я повторил. Оценив фразу.
– Не со всеми, а с каждой. Романтично.
– И что? – перебил меня Алексей. – Ответили?
– Да, – сказал Никита. – Все.
Мы переглянулись. Сказали с уважением:
– Ничего себе!
Потом вновь выговорили быстро и в унисон:
– И что дальше?
– Не знаю, – сказал он.
И это был голос расстроенного и напуганного человека.
– Перед Таней мне неудобнее всего. Ее новый залез в ее телефон и прочел. Устроил скандал.
– Почему? – спросил я.
– Опять, – сказал он.
Мы не поняли.
– Что опять?
– Слово «опять». Я написал про секс: «опять».
– А-а-а, – снисходительно сказал Алексей. – Неприятно, конечно. Когда твоей женщине ночью такие сообщения приходят.
– Она думала, что это от мамы, – тихо ответил Никита. – Мама в больнице. Попросила прочитать.
– Надеюсь, что его это завело, – сказал Алексей. – И у них потом после скандала было всё топ!
Я узнал о них из этого разговора больше, чем за весь последний год.
– Тебя бы это завело? – спросил я.
– Конечно, – подтвердил Алексей.
– Ты извращенец, – сказал я. – Три года женат. Все хорошо, а в голове черт знает что.
– То есть она тебе не сказала? – спросил Никита подозрительно грустно.
– Что не сказала? – переспросил Алексей и вдруг что-то понял. Встал.
Никита тоже встал. Обреченно.
– Ты хочешь сказать, что ты был с Катей, а потом познакомил меня с ней и ничего не сказал?
Никита молчал.
– Какой же ты урод, блин! Сволочь!
– Погоди, – примиряюще поднял я руки. – Ты же сам сказал, что тебя бы это завело. Вот он и спросил. Если это не важно, в чем проблема?
Алексей швырнул пустую бутылку в кусты. Она ударилась о траву и не разбилась.
– Стоп! – крикнул я. – У меня ребенок. Он там босиком бегает. Возьми себя в руки.
Алексей смотрел на нас с ненавистью.
– Да я пошутил, – сказал Никита. – Просто пошутил. У нас с ней никогда ничего не было. Я только через тебя с ней познакомился.
– Слово? – спросил Андрей недоверчиво.
– Слово, – сказал Никита, и они хлопнули друг друга по рукам.
Я сходил за бутылкой. Принес ее.
– А другие? – Алексей всё не мог остыть. – Что они ответили?
– Две хотят, чтобы я вернулся. Три пишут, что я извращенец и садист, но на секс с ними могу рассчитывать.
Мы посмотрели на него с уважением.
– Такие страсти, – сказал Алексей. – Ты просто гигант. Идешь по трупам.
– Не знаю, что теперь делать, – вздохнул Никита. – Это ведь не я писал.
– А кто? – спросил я.
– Другой я. Из подсознания. Они ему нужны, а мне нет.
– Во клиника! – с восторгом сказал Алексей и пихнул меня. – А ты что молчишь?
– Вижу один выход, – ответил я.
– Какой? – спросил Никита с проблеском надежды.
– Ты пишешь им веселый, а ждешь их приезда грустный. Отсюда и разрыв матрицы. Надо было написать: приезжай прямо сейчас. Тогда были бы угрызения совести, а не вопросы.
– А если бы они все вместе приехали? – уточнил Никита. – Ты об этом не думал?
– Погоди, – сказал я и пошел в дом.
Зашел в кабинет и долго рылся в ящиках шкафа. Наконец нашел, что искал и пошел к ним.
Бутылка была уже пуста. Они открывали вторую.
Я надел ему алюминиевую медаль из моего институтского прошлого на шею и отсалютовал.
– Что это? – спросил Никита, и они начали читать вслух гравировку.
Там было написано: «За первое место в беге на средние дистанции».
– Отбор по Дарвину, – сказал я. – Кто первая приедет, той и приз.
– Круто! – крикнул Алексей. И подтолкнул нашего друга. – Давай пиши.
– Что писать? – спросил он, но ему уже становилось веселее.
– Рассылку свою.
– Я бы написал так, – сказал я. – Жду сегодня у меня, буду дома в десять.
– Жаркие! Зимние! Твои! – воскликнул Алексей.
– Зимние – это лишние, – сказал я. – Это летняя Олимпиада.
– Посмотри, как она на нас смотрит, – присвистнул Максим и показал, куда нужно было смотреть.
Рыжая. Красивая. Но не одна.
За их столиком было трое. Мужчина и две девушки. Он мог быть с ней. Она могла быть с ними. Они могли быть каждый по себе.
– Хорошая, – согласился я.
Я думал, только мы могли прийти в клуб к девяти вечера. Оказалось, что нет. Но мы пришли так рано, чтобы поужинать. А они сидели так, словно за их столом только одни девчонки – бутылка шампанского, и всё.
– Опять на нас смотрит, – отметил друг. – Что делать?
– Дождись, когда она из-за столика встанет, и перехватывай на обратном пути. Или подсаживайся, когда эти двое уйдут, – предложил Алексей. – Ты как маленький.
– Советы и я могу давать, – отрезал Максим. – Дело нехитрое. Главное – прочувствовать момент, меня это волнует. – Он снял очки, протер, снова надел. – Какой же у нее взгляд. Особенный.
Мы снова посмотрели туда. Я без очков про взгляд ничего конкретного сказать не мог. Выжидающе уставился на еще одного друга. Тот пожал плечами.
– Да. Необычно.
– А что необычного? – спросил я, не видя и не понимая.
– Вроде бы мимо тебя смотрит, а вроде и на тебя, – сказал Максим.
По-моему, он был уже влюблен. Магия ночного клуба, не иначе. Пусть даже пока только вечернего.
– Я когда в Лувре первый раз был, все «Джоконду» хотел увидеть, – вспомнил он и задумался.