Советско-Вьетнамский роман - Андрей Игоревич Фальков

Сибирь, до Москвы. Эскадрильи русских самолетов нападали на них, а американские летчики сбивали всех подряд. И долетели до Москвы. И превратили ее в пыль, между прочим. Четырьмя атомными бомбами. А потом политики, как всегда, вмешались и испортили все дело.

Хантер вспомнил Корею. Там русские и китайцы летали на поршневых самолетах против реактивной авиации миротворческого корпуса ООН. Хорошими они были миротворцами, быстрыми. С нарушителями санкций ООН расправились безжалостно. Практически всей Корее уже преподнесли демократические свободы. Операция шла успешно. Если бы не политики, все было бы отлично.

Хантер усмехнулся. Политики всегда мешают армии. Сначала устраивают миротворческую операцию, а потом, когда операция превращается в настоящую войну, отворачиваются от военных. И сваливают всю вину на них, а оплеванная армия должна искать оправдания.

Еще одно несоответствие в книге забавляло Хантера. В ней присутствовала авиация ПВО, но не было русских зенитных ракет. А Хантер помнил, как разведуправление заставило их наизусть выучить доклад о провале миссии Пауэрса.

Впрочем, это ерунда. Америка непобедима. Америка нажимает на кнопку, и цель поражена. Никакой крови. Никакой гибели летчиков и машин. Один массированный удар, и эта дикая страна сама придет к американской демократии.

В дверь постучали. Хантер быстро спрятал книгу. Вошел адъютант. В запечатанном пакете был новый приказ. Хантер внимательно прочел его и усмехнулся. Начиналось настоящее дело.

Глава 9. Довольно неприятная поездка полковника Шульца по тропе Хо-Ши-Мина

Торопись – тощий гриф над страною кружит!

Лес – обитель твою – по весне навести!

Слышишь – гулко земля под ногами дрожит?

Видишь – плотный туман над полями лежит? -

Это росы вскипают от ненависти!

Ненависть – в почках набухших томится,

Ненависть – в нас затаенно бурлит,

Ненависть – потом сквозь кожу сочится,

Головы наши палит!

В.Высоцкий

Баллада о ненависти

Американцы бомбили Винь тогда, когда им этого хотелось. Иногда их авиация не появлялась неделю, и мирные жители потихоньку возвращались к своим делам. Иногда они устраивали целую серию налетов на военные базы и громили их до тех пор, пока там не оставалось ни одного целого объекта. Иногда, совершенно не понятно, по какой логике, они высыпали часть бомб на жилые кварталы. В эти моменты все старались уйти из города в лес. Довольно быстро американская авиация уничтожила практически все, до чего могла добраться. Сидя в бомбоубежище, Шульц мрачно размышлял о своем военном опыте и понимал, что теперь перед ним развертывается совершенно иная война.

Первым делом американцы превратили в груду камня и железа военную базу, на которой находились торпедные катера и один эскадренный миноносец. После этого их транспортные и десантные суда, вообще ничего не опасаясь, начали перевозить в Южный Вьетнам части морской пехоты, оружие и вертолеты.

Зенитная артиллерия, на которую Шульц возлагал хоть какие-то надежды, подверглась мощнейшему нападению с воздуха уже во вторую неделю войны. «Фантомы», даже не приближаясь и не входя в зону ее действия, спокойно сфотографировали расположения и затем так ударили ракетами, что батареи не успели произвести ни одного выстрела. Все открытые базы, батареи, склады и другие объекты американцы утюжили фугасами и кассетными бомбами, не давая поднять головы. Авиация Вьетнама, на довольно старых МИГ-15, с вьетнамскими же летчиками, пыталась отбить эти атаки, но когда на одного вьетнамца наваливались три-четыре «Фантома», исход был предрешен.

А вот партизанские соединения, зарывшиеся в землю под пологом джунглей, вооруженные автоматами, пулеметами и переносными минометами, от налетов авиации пока что не страдали. Пару раз янки пытались стрелять по джунглям, но все потери ограничились убитой свиньей из подсобного хозяйства и пробитым котелком.

– Вот так, – полковник Тхи Лан выложил смятый котелок перед Шульцем, – так бы и с танками было.

Шульц взял котелок, повертел его перед глазами и отложил в сторону.

– Партизанские соединения пока что не выиграли ни одной войны против регулярной армии. Даже у нас, в войну в Белоруссии, партизаны хозяйничали в тылу врага, но отступали перед армейскими частями.

Дао Тхи Лан усмехнулся.

– Мы не партизаны. Мы – народно-освободительная армия.

– Только замашки у вас партизанские, – ответно усмехнулся Шульц.

– Партизана из леса только пехота выгонит.

– Американцы уже высадили пятидесятитысячный экспедиционный корпус. И на подходе еще силы. Они всерьез собрались воевать.

– Эти их рейнджеры нам не страшны. Не умеют воевать в лесу. Лучше скажи мне, товарищ Шульц, почему американские самолеты летают? Где ваши советские истребители? Где обещанная помощь? Нам хотя бы один, один авианосец!

– Насколько я видел, ваши войска не слишком страдают от авианалетов, – смутился Шульц.

– Туда посмотри, – Лан кивнул за окно, где дымились развалины города. – Видел, товарищ Шульц?

– Видел.

– А тропу Хо Ши Мина видел?

– Нет, – Шульц отрицательно покачал головой.

Тропой Хо Ши Мина, «дорогой имени дорогого руководителя компартии Вьетнама», называли самую важную и мощную транспортную артерию, проходящую с севера на юг Вьетнама. По ней днем и ночью шли грузовики с оружием, боеприпасами и продовольствием из Северного Вьетнама, социалистического Китая и республики Камбоджа в охваченные войной южные районы. Сама тропа представляла собой целую разветвленную сеть дорог, переправ, складов и перевалочных пунктов, которые без конца перемещались с места на место. Американцы жестоко бомбили эти объекты, пытаясь прервать связь, изо всех сил рвались к складам, но пока ничего сделать не могли. От десантов тропа хорошо охранялась партизанами, а авиация не могла эффективно бороться с ночными перевозками в сердце джунглей.

– Хочешь посмотреть?

– Хочу.

– Можешь завтра поехать со мной. Но предупреждаю. Это очень и очень опасно.

– На войне везде опасно, – Шульц, правду сказать, был слегка удивлен таким предложением. Вьетнамцы берегли русских советников. Видимо, нервы у Лана были на пределе.

– Американцы ведут настоящую охоту, и наше командование не рекомендует пускать иностранцев. Но тебе, как другу, могу показать.

– Спасибо, – кивнул Шульц. – Знай, товарищ Тхи Лан, мы принимаем все меры, чтобы помочь вашему народу. Возможно, скоро к вам прибудет новейшее оружие, созданное советскими учеными, и только недавно запущенное в производство. Но я сам должен посмотреть, в каких условиях его будут применять.

* * *

В этот раз ехали ночью, вчетвером, не считая водителя. Лан и Шульц подсели в «Газик» к двум вьетнамским командирам, направлявшимся в северо-западные районы. Ехали в абсолютной тьме, пристроившись в хвост колонны из двух грузовиков, доверху нагруженных какими-то ящиками и закрытыми брезентом. Ни фар, ни огней не включали. Запрещалось даже курить, чтобы огонек сигареты не выдал их расположение. И уж совсем поразило