Трон - Аманда Хокинг

– Она все равно докопается, – выл Дункан.

– Я сохраню тебе твою работу, – пообещала я, но он все равно смотрел с недоверием. – Я же принцесса, мне по статусу полагается иметь людей, которыми я повелеваю.

Тревоги на лице Дункана поубавилось.

– Мне нужно идти. Никому не говори, где я.

– Да тут же такой переполох поднимется.

– Тогда… – я обвела комнату взглядом, пытаясь что-нибудь придумать, – тогда оставайся здесь. Если кто-нибудь будет меня искать, скажи, что я принимаю ванну и просила не беспокоить. Я – твое алиби, а ты – мое.

– Вы уверены?

– Да, – соврала я. – Мне пора. И спасибо тебе.

Дункан все еще сомневался, правильно ли мы поступаем, но выбирать ему не приходилось. Я выскользнула из дворца и полетела прочь. У Элоры были и другие искатели, которые расхаживали по дворцу, присматривая за порядком, но мне удалось миновать их незамеченной.

Толкая массивные ворота парка, я поняла, что даже не могу объяснить своей спешки. Зачем мне нужно видеть Финна? Что я буду делать, когда увижу его? Уговаривать убежать со мной? А хочу ли я этого?

Что еще я надеялась узнать?

Ни на один вопрос ответа у меня не было. Я знала только, что мне надо его увидеть. Я бежала по петляющей дорожке на юг, припоминая инструкции Дункана.

Дорожка привела к крутому спуску Вдалеке раздавалось блеяние. На него я и помчалась. Одолев спуск, увидела небольшой домик, будто приклеенный к утесу. Он был спрятан в таких густых зарослях, что если бы не дым из трубы, то проще простого проскочить мимо. Пастбище, огороженное деревянным заборчиком, располагалось пониже, в долине. За оградой паслись серо-белые козы. Впрочем, все мне казалось серым – и пасмурное небо, и лес за спиной. Даже красные листья, устилавшие тропинку к дому, выглядели какими-то вялыми, блеклыми. Ну вот, я на месте. И не имею ни малейшего представления, что делать дальше. Я обхватила себя за плечи и судорожно вдохнула. Постучать в дверь? И что сказать? Он ушел. Он сделал свой выбор, и мне это известно.

Я оглянулась на дворец, размышляя, не вернуться ли, пока не поздно, без свиданий-экспромтов с Финном. Но тут послышался женский голос.

– Я вас уже покормила, – обращалась женщина к козам.

Она шла через пастбище, видимо из небольшого сарая, что стоял на дальнем краю луга. Подол изношенного платья волочился по земле, отяжелев от грязи. На плечи наброшена темная накидка, а темно-каштановые волосы туго затянуты в два симметричных узла. Козы теснились у ее ног, выпрашивая лакомство. Осторожно расталкивая животных, женщина с трудом прокладывала себе дорогу и потому заметила меня не сразу.

Увидев меня, она замерла. У нее были такие же черные глаза, как и у Финна. Она была очень миловидна, вот только ее красота поблекла, как и все здесь. Должно быть, ей не больше сорока, но лицо огрубело от ветра и солнца. Выглядела она так, будто всю жизнь провела в непосильных трудах.

– Я могу вам помочь? – спросила она вежливо.

– Ну… – Я еще крепче вцепилась в собственные плечи, оглянулась на дорогу. – Нет, спасибо, наверное, нет.

Женщина открыла калитку, прикрикнула на коз и вышла из загона. Она остановилась в нескольких шагах от меня и смерила неодобрительным взглядом, вытирая грязные руки о фартук.

– Холодает, не хотите зайти внутрь?

– Спасибо, но я…

Я хотела извиниться и уйти, но она меня перебила:

– Думаю, вам нужно зайти.

Она направилась к дому. Я не двинулась с места, полная сомнений, но женщина не закрыла за собой дверь, и из дома вырвался теплый аромат. Это был восхитительный запах овощного рагу, такой манящий, домашний и до того дурманящий, что почти уже и несъедобный, потому что еда так соблазнительно пахнуть не может.

Когда я вошла в дом, хозяйка, уже без накидки, стояла возле печки. На плите булькала закопченная до черноты кастрюля – то самое овощное рагу с волшебным ароматом; женщина помешивала его большой деревянной ложкой.

В доме все было просто и по старинке, даже пол был земляной. Именно так я и представляла себе жилище троллей – настоящая пещера из сказки про Белоснежку.

Центр кухни занимал грубый, весь в порезах, шрамах и царапинах, стол, в одном углу стояла метла, а под каждым из маленьких круглых окошек – небольшие ящички с цветами. Розовые и ярко-лиловые петунии радовали глаз.

– Ужинать будете? – спросила женщина, посыпая чем-то рагу в кастрюле.

– Что? – удивилась я.

– Ну чтобы мне рассчитывать. – Она повернулась ко мне: – Если будете ужинать, нажарю лепешек.

– Ах, нет, что вы, не нужно.

Это было не приглашение, хозяйка просто опасалась, что я их объем.

– Но все равно, спасибо.

– Что же вам нужно? – Взгляд темных глаз был такой же колючий, как у Финна, когда он злился.

– Но вы… – я запнулась, сбитая с толку ее вопросом, – вы же сами пригласили меня войти.

– Вы там прятались, и дураку ясно, что вам что-то нужно. – Она достала тряпку из жестяного тазика, служившего раковиной, и принялась тереть стол, хотя он был совершенно чистый. – По мне, так можете уходить, и дело с концом.

– А вы знаете, кто я? – вкрадчиво спросила я.

Я вовсе не собиралась хвастаться титулом или демонстрировать свое превосходство, но грубость этой женщины меня задела.

– Разумеется, я знаю, кто вы, – ответила женщина. – Да и кто я есть, вам известно наверняка.

– А кто вы есть?

– Аннали Холмс, нижайшая подданная королевы. – Она перестала тереть стол и одарила меня суровым взглядом. – А еще я мать Финна, и если вы явились, чтоб его повидать, то дома его нету.

Я бы, может, и расстроилась от того, что не застала Финна, но сейчас была слишком ошеломлена столь негостеприимным приемом. Меня будто в чем-то обвиняли.

– Я нее-е… – проблеяла я. – Вышла прогуляться. Подышать свежим воздухом. Больше ничего.

– Да уж конечно, ничего больше.

– Мы с вами ведь случайно встретились.

– Может, оно и так. Но я хорошо знаю вашу матушку. И своего сына я тоже знаю неплохо.

Вот теперь до меня дошло, откуда ноги растут у этой злобы. Несколько лет назад у моей матери случился роман с ее мужем. Аннали, конечно же, знала об этом. Господи, какая же я тупица, не могла догадаться раньше.

Сначала моя мать чуть не разрушила жизнь этой женщины, теперь я переворачиваю с ног на голову жизнь ее сына. От волнения у меня пересохло в горле. Не стоило сюда приходить, мои родственники уже причинили достаточно беспокойства этой семье.

– Мама! – донесся детский голос.