Спящая красавица - Барбара Картленд

— Неужели вы настолько несмелы — или скучны? — спросил маркиз. Ее глаза сверкнули, и он понял, что выбрал верное слово.

Любая женщина пуще огня боится прослыть скучной.

Не давая Оделле опомниться, он продолжал:

— Вот что я предлагаю: я вернусь раньше вас, чтобы никто даже на минуту не подумал, что мы встретились, а завтра скажу своим гостям, что королева срочно вызывает меня в Виндзор.

Оделла уставилась на него пораженным взглядом, и он поспешно добавил:

— Никто не подвергнет это сомнению, и перед завтраком я увезу всех своих гостей назад в Лондон.

— Как же вы это сделаете? — спросила Оделла.

— Легко, — ответил маркиз. — Главное — все правильно организовать. А вы присмотрите за домом, пока я не вернусь.

Он улыбнулся:

— Вы можете брать все книги, которые захотите, из библиотеки, но у вас не будет времени их прочесть, потому что я вернусь очень скоро.

— И что… потом?

Она не хотела вселять в него надежду этим вопросом, но он сорвался с ее губ прежде, чем она успела это предотвратить.

— В воскресенье, — сказал маркиз, — после завтрака я буду ждать вас в Фолли. Вы знаете, где это?

— Видела издалека, — кивнула Оделла. — Это за другой рощей, которая тоже принадлежит вам и так же красива, как Клифвуд.

— Почти, — сказал маркиз. — Несколько лет назад я запретил кому бы то ни было приближаться к ней, потому что это опасно.

— Опасно? — недоверчиво переспросила Оделла.

— Нет, конечно, — ответил маркиз. — Особенно после того, как я потратил немало денег и отремонтировал Фолли.

— И никто до сих пор не ходит туда?

— Не вижу причины делать из Фолли место для свиданий влюбленных, которые будут выцарапывать на стенах свои инициалы, или для игр детишек, которые устроят там пожар или переломают себе кости, лазая по карнизам. А я же потом еще плати докторам!

Оделла рассмеялась.

— Я понимаю, чем вы руководствовались, но, по-моему, это чистой воды эгоизм!

— Нисколько! — возмутился маркиз. — Элементарная осторожность. И вот теперь мы с вами можем там встретиться, и никто об этом не догадается.

— Я еще не сказала, что мы с вами встретимся, — возразила Оделла.

— Не верю, что вы можете быть столь жестокосердны и безразличны к тому, что так важно для нас обоих! — воскликнул маркиз.

— Но… нянюшка бы… не одобрила, если бы узнала! — нерешительно произнесла Оделла.

Но, говоря так, она понимала, что не сможет отказаться от предложения маркиза.

Что бы ни случилось, в воскресенье она поедет в Фолли.

Оделла была поражена, что каждый из слуг считал своим долгом прийти к нянюшке и сказать, как он удивлен неожиданным отъездом маркиза.

— Его светлость едва успели приехать! — восклицала старшая горничная. — И, я скажу вам, леди Беатон просто в неописуемой ярости!

Когда все уехали, Оделла спустилась в библиотеку.

Она с восхищением остановилась перед портретом первого графа, который висел на своем законном месте над каминной полкой.

Теперь она видела, насколько невероятным было сходство между ним и маркизом.

«Они оба очень, очень красивые!» — подумала Оделла.

Она с большим усилием заставила себя от вернуться от картины и подойти к книжным полкам.

Замки на всех оконных створках были укреплены, и она уже знала, что по ночам два надежных сторожа будут обходить здание.

Оделла с радостью думала, что теперь, после встречи с маркизом, она может беспрепятственно пользоваться библиотекой и не надо больше шарашиться в темноте в поисках книг.

— Я вас спасла, — победно сказала она первому графу перед тем, как уйти из библиотеки.

Оделла сама понимала, что это смешно, но ничего не могла поделать с собой: она считала часы, оставшиеся до воскресенья.

«Его светлость, несомненно, задержится в Лондоне или вообще обнаружит, что у него нет никакого желания возвращаться», — твердила она себе.

Но интуиция говорила ей, что он сдержит слово и будет ждать ее в Фолли, как они договорились.

В воскресенье утром, за завтраком, нянюшка сказала ей:

— Его светлость вернулся вчера поздно вечером, и, значит, сегодня тебе придется остаться здесь, чтобы он тебя не увидел.

— Я думаю, у него есть дела — иначе бы он не приехал, — заметила Оделла. — И он не увидит меня, если я выйду с черного хода. Ты же знаешь, нянюшка, как я хочу покататься на Стрекозе.

Нянюшка принялась спорить, но Оделла все же добилась своего, пообещав съездить в церковь с ней и с Бетти.

— Я заказала экипаж, — сказала ей нянюшка, — и, хотя Бетти послушная девочка и любит, когда поют, перед проповедью мы уедем.

В маленькой деревенской церквушке было не слишком много народу.

Оделла молилась о том, чтобы ее не раскрыли и она могла бы еще немного остаться в замке Комб вместе с нянюшкой.

Она надеялась, что Бог и мама услышат ее молитвы.

На обратном пути она чувствовала себя настолько счастливой, что ей хотелось петь во весь голос.

Правда, где-то в самой глубине души въедливый голосок твердил ей, что она так счастлива лишь потому, что скоро увидит маркиза, но Оделла решила не обращать на него внимания.

«Это всего только мимолетное приключение, — говорила она себе, надевая амазонку. — Завтра он возвратится в Лондон и больше никогда обо мне и не вспомнит».

Но она знала, что сама не раз будет о нем вспоминать.

Невозможно было войти в библиотеку без того, чтобы не вспомнить о нем.

Один из младших конюхов оседлал Стрекозу.

Оделла поехала от замка кружным путем, чтобы никто не заподозрил, что она направляется к Фолли, и выехала из леса чуть ниже нужного места.

На фоне светлого неба здание выглядело очень внушительно, но Оделла не увидела ни маркиза, ни хотя бы его коня.

Подгоняя Стрекозу вверх по склону холма, она твердила себе, что, конечно же, он забыл!

А чего еще можно было бы ожидать!

Но, спешившись, Оделла увидела его: маркиз стоял в дверях особняка и улыбался.

Сердце ее подпрыгнуло, когда он воскликнул:

— Вы приехали! Я так боялся, что вы забудете!

— А я испугалась, что вы забыли, — сказала Оделла, — потому что не увидела вашего коня.

— Сарацин с другой стороны, — ответил маркиз. — Я отведу Стрекозу туда же.

Он взял уздечку и повел Стрекозу вокруг здания, а Оделла вошла внутрь.