Орудие войны - Паоло Бачигалупи

Ему нужна пушка.

С другой стороны, может быть, и хорошо, что ее не было. Оружие, которым воспользовался отряд убийц, очень сильно отличалось от того, что было у них в Затонувших городах.

Возможно, отсутствие пушки спасло ему жизнь, потому что он, конечно, выступил бы против тех солдат, даже если бы она была, – и его бы изрешетили точно так же, как груду мяса, лежащую на дороге.

Во время бойни он спрятался за рядом электрорикш. Оттуда он выглядывал на улицу и успел остановиться как раз тогда, когда стрелки в форме Берегового патруля сбежали по старой кирпичной лестнице.

Форма-то формой, но это точно не был Береговой патруль. Береговой патруль Ван очень не любил. Обычно они самоутверждались, побив тебе морду и засадив в кутузку, откуда потом Ошо выкупал твою пьяную задницу.

Но они никого не убивали.

Так что Ван скорчился в укрытии, сжимая Глаз Норн, и убийцы прошли мимо, полагая, что он обычное жалкое отродье войны, а не опытный разведчик Объединенного патриотического фронта. Он почти почувствовал себя оскорбленным.

Береговой патруль растягивал все больше и больше неоново-зеленых лент. Место преступления. Запрещено. Пара офицеров – судя по нашивкам на плащах – начала задавать вопросы, требуя от случайных свидетелей истины.

Пора валить.

Ван поднырнул под ленту и пошел по улице. Смешно, что они так носятся с одним мертвецом. В Затонувших городах тела плавали в каналах, и их объедали рыбы. Они годами лежали в заброшенных зданиях, гнили и разлагались, и их кости глодали еноты, крысы и койволки. А здесь пятьдесят разных людей в шести разных формах ведут себя так, как будто один мертвый плюсовой кого-то волнует.

Через несколько кварталов он вошел в старинный дом и полез вверх по скрипучей лестнице. Это была ночлежка для списавшихся на берег матросов. Сильно пахло гашишем и опиумом. Смеялись шлюхи. Нужную квартиру Ван нашел на четвертом этаже. Подождал, пока пройдут шлюха с клиентом, и постучал в дверь.

Туктук-тук-тук-туктук. Старый сигнал еще со времен Объединенного патриотического фронта.

Заскрипели замки, и Ошо показался из-за двери.

– Ты где был, мать твою?

– Ты слышал выстрелы? – спросила Маля, когда Ван вошел.

– Слышал? – Он усмехнулся. – Я там был. – Он выгрузил лекарства на кухонный стол. – Местные расстреляли какого-то плюсового прямо перед клиникой. На куски разорвали.

Он подошел к грязному фасадному окну и выглянул наружу. Отсюда он видел только красно-синие мигалки дальше по улице и их отражения в мокрых стенах и лужах.

– Перегородили всю улицу. Настоящее побоище. Вы не поверите, сколько народу возится с одним мертвым плюсовым, – он указал рукой, – смотрите. И еще одна «Скорая», как будто одной мало. Лучше бы мусорщиков прислали, там такая гора мяса…

Ошо и Маля молчали.

– Что такое? – Он обернулся. – Что не так?

Они оба хмуро смотрели на Тула, который лежал на продавленном диване, сильно прогибающемся под его весом. Получеловек спал. Ошо посмотрел на Малю одним из своих мрачных взглядов, она кивнула. Настоящий разговор, но ни одного слова не сказано.

– В чем проблема? – спросил Ван.

– Это, по-твоему, совпадение, отродье несчастное? – спросил Ошо. – Думаешь, кто-то просто решил пристрелить плюсового у ветеринарной клиники как раз тогда, когда ты покупал мешок средств против ожогов?

– Не знаю. Это точно был отряд ликвидаторов. Минимум два отделения из четырех человек. И еще снайпер, наверное. Гигантские пушки. И разрывные пули.

– Они за ним следят, – перебила Маля. – «Мерсье» все еще следит за Тулом.

Ван почувствовал себя идиотом.

– Ты уверена? Всего один труп. Люди же постоянно друг в друга стреляют.

– Убийство? На Побережье, – переспросил Ошо, – средь бела дня?

– А мне откуда знать? – возразил Ван. – Я не местный. Просто решил, что плюсовой кому-то мешает.

– Тут тебе не Затонувшие города, идиот. – Ошо уже ушел в соседнюю комнату будить Аиста и Стика: – Кто-нибудь, на крышу. Посмотрите, что происходит, – приказал он.

– Думаешь, они сюда придут? – спросил Ван.

– Будем надеяться, что нет, – мрачно ответил Ошо.

– За мной никто не следил! На меня даже не смотрели!

Аист и Стик выглянули в окно.

– У них там серьезные пушки?

– Да уж наверное! – Ван попытался воспроизвести звуки выстрелов. – Бамбамбамбам БУМ! Получеловека разорвало. По всей улице раскидало.

– Почему хорошие пушки вечно достаются другим? – пожаловался Стик.

– Если бы у тебя была такая, ты бы себе задницу отстрелил, – сказал Аист.

– Что ты собираешься делать? – спросил Ошо у Мали.

Вану не понравилось ее выражение лица. Она стояла, уперев руки в бока, и смотрела на Тула в недоумении.

Она не знала, что делать.

Это беспокоило Вана куда сильнее, чем отряд ликвидаторов или ракеты, сброшенные на Затонувшие города. Обычно у Мали был план. И у Ошо тоже. На них можно было положиться. Они всегда представляли, что делать, как бы плохо ни было, и всегда помогали.

Но теперь она боялась, и Ошо смотрел на нее так, как будто все решения принимала она, а он ничего и придумать не мог.

– Маля? – еще раз спросил Ошо.

– Они должны были расстрелять Тула, так?

– Ну, в такие совпадения я не верю.

– Может быть, они ушли, – предположила Маля, – когда убили другого. Может быть, им этого хватило.

– А если бы я рассказал тебе такую сказочку?

– Мы не сможем его унести, – сказала Маля, – только посмотри на него.

– Здесь мы в ловушке.

К удивлению Вана, Маля принялась потрошить мешки с лекарствами и распаковывать шприцы.

– Мы должны поставить его на ноги. Это единственный способ. Если он выздоровеет, он сможет сражаться.

– Это и есть твое решение? – спросил Ошо. – Ты представляешь, сколько времени…

– Нет! – Голос у нее дрогнул. – Если ты хочешь вернуться на корабль, пожалуйста. Но я его не оставлю.

– Норны! – выплюнул Ошо. – Хорошо, мы остаемся. Пока. Аист и Стик, наблюдайте. Осматривайте улицу. Мы ищем людей в форме Берегового патруля. Они могут стучать в разные двери.

Он повернулся к Вану, но Ван уже стоял у окна – он и сам все знал.

– Я буду смотреть. Может быть, кого-нибудь узнаю.

Заняв позицию, Ван покосился на Тула. Спящий плюсовой был еще страшнее, чем обычно. Сонное чудовище, сейчас утыканное резиновыми шнурами капельниц. Чем больше пакетов с жидкостью Маля развешивала по стенам, тем сильнее все это походило на жуткий эксперимент. Трубки тянулись к его шее, запястьям, ногам.