Сочинения в трех томах. Том 3 - Майн Рид

— Сейчас четверть первого.

— Только? Признаться, я думал, что уже гораздо больше. В таком случае мы успеем прокатиться в Пунта-Педро. Петушиный бой обещает быть сегодня очень интересным. Дон Мануэль поставил на своего петуха большую сумму. Я с удовольствием рискну двумя-тремя дублонами. Мы весело проведем время и сговоримся обо всем с Диацем. Итак, в путь!

Всадники снова пришпорили коней и, проехав небольшой кусок по главной дороге, свернули на другую, ведущую в Пунта-Педро. Ревность и злоба продолжали терзать их. Они мчались галопом, как будто преследуемые кем-то. Между тем дуэль, к которой они так стремились, могла кончиться смертью или для одного из них, или для обоих.

Глава XII

КАВАЛЬКАДА

Мыс Пунта-Педро находится не в заливе Сан-Франциско, а на берегу открытого океана. Чтобы попасть туда со стороны города, необходимо перевалить через горный хребет, являющийся как бы ветвью береговых гор, постепенно повышающихся к югу и известных среди калифорнийских испанцев под названием гор Сан-Бруно. Беря начало у подошвы последней из этих гор, мыс Пунта-Педро вдается в океан. В этом месте морской берег очень дик, на редкость живописен и почти совершенно необитаем. Лишь кое-где виднеются одинокие хижины охотников за тюленями и рыбаков. Самый мыс тоже пустынен.

Дорога из города в Пунта-Педро проходит через Долорес — старинную миссию францисканских братьев, портом которой, как уже говорилось, служил поселок Иерба Буене, впоследствии переименованный в Сан-Франциско.

На эту-то дорогу и выехали де Лара и Кальдерон. Некоторое время они скакали во весь опор, не произнося ни слова и глядя на развалины миссии, смутно вырисовывавшейся вдали. Вопреки обыкновению, дорога не была безлюдна. Едва успела улечься пыль, поднятая копытами калифорнийцев, как на ней появились еще несколько всадников. Они тоже направлялись в Долорес, но ехали относительно медленно. В кавалькаде участвовали и дамы.

Называть этих всадников по именам вряд ли стоит. Достаточно сказать, что под ними были те самые лошади, которых мы уже видели во дворе гасиенды дона Грегорио. Руководствуясь наставлениями своего отца, Кармен предложила гостям совершить верховую прогулку. Старый баск считал, что ничто не может доставить английским морякам большего удовольствия, чем поездка по окрестностям его гасиенды с остановкой в старинной миссии, считавшейся одной из достопримечательностей Сан-Франциско.

Подобно большинству калифорнийских молодых девушек, дочь дона Грегорио Монтихо очень любила ездить верхом и добрую половину свободного времени проводила в седле. Она была отличной наездницей. Ей ничего не стоило взять самый высокий барьер или перескочить через пропасть. В искусстве верховой езды она смело могла бы соперничать со всеми английскими Дианами. Псовая охота не входила в круг ее развлечений. Зато она часто охотилась за мустангами. Тот мустанг, на котором она обыкновенно ездила, был приручен еще только наполовину. Изнервничавшись за долгое пребывание в ненавистной конюшне, он бил копытами землю, тряс головой и то и дело становился на дыбы. Прекрасная амазонка обращала мало внимания на его капризы. Весело улыбаясь, она вонзала шпоры в крутые бока упрямца и изредка прибегала к помощи хлыста.

Великолепно справлялась с лошадью и Иньеса, в совершенстве изучившая все калифорнийские приемы верховой езды. Обе сеньориты представляли собой зрелище, показавшееся бы странным каждому человеку, впервые попавшему в эту часть Америки. Мужская посадка, полумужской костюм, широкополые фетровые шляпы, шаровары, высокие сапоги с отворотами и большие блестящие шпоры — все это придавало им крайне живописный вид. Молодые девушки были очень хороши: ласковый ветер Южного моря загибал поля их сомбреро, играл их мягкими волосами, окрашивал нежным румянцем их щеки. Они разгорячились от быстрой езды. Огонь, и без того горевший в их глазах, стал еще ярче.

Английские моряки не спускали со своих дам взоров, полных самого пламенного восхищения. Они полюбили очаровательных испанок с первой встречи. Но только в этот день любовь их созрела окончательно. Они решили воспользоваться совместной верховой прогулкой, чтобы сделать своим спутницам предложения.

Всадники ехали попарно, Кроуджер рядом с Кармен, Кедуолладер рядом с Иньесой. Молодые моряки были в форменном платье. Нельзя сказать, чтобы этот костюм очень подходил для такой прогулки. Верхом в морской форме! В Англии это произвело бы в высшей степени курьезное впечатление. Каждый деревенский мальчишка расхохотался бы при виде наших героев. Но в Калифорнии нравы совсем иные. Там принято ездить верхом в самых разнообразных костюмах.

Эдуард Кроуджер нисколько не был смешон. Мундир изящно облегал его стройную мужественную фигуру. К тому же в ранней юности ему часто приходилось охотиться по целым дням; он ездил верхом превосходно. Заметив это с первого взгляда, Кармен Монтихо испытала прилив радостной гордости. Итак, предчувствия не обманули ее! Человек, которому она отдала свое сердце, во всем и всегда на высоте!

С другой парой дело обстояло менее благополучно. Вилли Кедуолладер был плохим наездником. Ему почти никогда не приходилось кататься верхом. Это сразу бросалось в глаза. Он держался в седле довольно неуклюже. Однако сознание этого не причиняло ему ни малейшего огорчения. Молодой валлиец без умолку смеялся над самим собой. И чем меньше слушалась его лошадь, тем громче и беззаботнее становился его смех.

Может быть, читатель хочет узнать, какими глазами смотрела на своего спутника Иньеса Альварец? Я охотно удовлетворю его любопытство. Молодая андалузка смотрела на мичмана нежнее, чем когда бы то ни было. Он нравился ей. Она от души вторила его хохоту, бесконечно восхищаясь его наивностью и отдавая должное мужеству, которое он проявлял в беспрерывной борьбе с мустангом. Она знала, что родная стихия ее избранника не суша, а море. Она верила, что на корабле он ловок, как акробат, и смел до безумия. Она замирала от восторга, представляя его себе карабкающимся по мачтам. Не беда, что он держится в седле, точно куль с мукой! Не беда, что он не справляется с мустангом! Зато громадные белогривые волны беспрекословно повинуются ему. Он реет над ними, как альбатрос.

Все время любуясь друг другом, участники веселой кавалькады быстро достигли старой миссии. Поворачивать назад им не хотелось. Они не испытывали никакой потребности в отдыхе. Прогулка не удовлетворила их.