Неестественный свет - Фиделис Морган

— Всего-навсего обычное оборудование для лабораториума. — Он пристально посмотрел на Элпью поверх пенсне. — Оно используется при работе с металлами.

Когда он подвинул листок к Элпью, дверь у нее за спиной распахнулась и в лавку вбежал мужчина в коричневом, который недавно на ее глазах вошел в дом Уилсонов. Он задыхался и пребывал в сильном волнении.

— Солевой раствор. С горчицей… — Сдвинув парик назад, он вытер катившийся по лбу пот. — Рвотное, противоядие. Быстро!

Он выкрикнул последнее слово, и аптекарь даже отскочил назад.

— Что случилось? — Элпью посмотрела в окно. Парадная дверь была открыта, и несколько мужчин-слуг, которых она видела прошедшей ночью, стояли на улице, размахивая руками и возбужденно переговариваясь.

— Она приняла яд. Миссис Уилсон умирает.

— Какой яд?

— Откуда же мне знать? — истерически выкрикнул мужчина.

Перегнувшись через прилавок, аптекарь схватил его за камзол.

— Скажите мне, какой яд. И я дам вам противоядие.

— Я не знаю. Я всего лишь юрист. — Мужчина снова отер лоб. — Ее рвало всю ночь. Она вся в блевотине. Без сознания. Бледная. Смертельно. Едва дышит.

— Скажите мне, что делать, сэр, — резко повернулась к аптекарю Элпью, засовывая данную им бумажку за вырез. — Я все сделаю.

Аптекарь, хромая, вышел из-за прилавка.

— Возьмите образец того, что она приняла, пусть даже самую малость, и принесите мне. Быстро.

Выскочив из лавки, Элпью бросилась к дому.

— Что она приняла? Аптекарь хочет знать! — крикнула она, пробегая мимо слуг.

Никто не сдвинулся с места. Тогда она вцепилась в высокого парня в темном завитом парике.

— Идем со мной. Покажешь дорогу.

— Я не имею к этому никакого отношения! — закричал юноша, стряхивая руку Элпью. — Я здесь не работаю. Я всего лишь слуга ее юриста! Я с ней даже не знаком.

Элпью повернулась к другим, стоявшим на ступеньках.

— Быстро! — И, схватив за галстук лакея, затащила его в дом.

Вдвоем они бегом поднялись по лестнице в спальню миссис Уилсон. Вдова Бо неподвижно лежала на кровати, ее бледное лицо было странного зеленоватого оттенка.

У кровати стояла чашка. Элпью схватила ее и кинулась назад в аптеку.

Адвокат теперь рыдал. Она протянула чашку через прилавок, и, хорошенько разглядев, обнюхав и растерев между пальцев серебристый порошок-осадок, аптекарь объявил:

— Сурьма. Рвотное ей нужно меньше всего. Заставьте ее встать. Водите по комнате. Промывание желудка. Вода, вода и еще раз вода. Затем вставайте на колени и молитесь.

Элпью смотрела, как юрист, спотыкаясь, перебежал через дорогу и вошел в дом, прихватив своего «слугу» (как тот сам себя назвал). Юноша упирался и протестовал.

— Зачем такой женщине, как она, лишать себя жизни? У нее же есть всё! — Аптекарь тоже смотрел на дом Уилсонов.

— Вчера вечером погиб ее муж, — тихо проговорила Элпью. — Убийство.

Аптекарь издал шипящий звук.

— Так, значит, — сказал он. Словно это все объясняло.

Мимо лавки бочком проскользнула какая-то девушка, глядя в окно-витрину и заслоняя улицу. Элпью внезапно узнала ее. Бетти! Служанка миссис Уилсон. На ней был широкий плащ с капюшоном, под мышкой она держала узел. И смотрела она не в магазин, сообразила Элпью. Скорее было похоже, что она отворачивается от дома Уилсонов. Старается остаться незамеченной. Элпью попрощалась с аптекарем и, торопливо выйдя из лавки, успела увидеть, как Бетти свернула на Ладгейт-хилл в направлении Флит-стрит.

Держась от девушки на приличном расстоянии, но не теряя ее из виду, Элпью проследовала за ней мимо кладбища при церкви Св. Бригитты и по узкой дороге позади тюрьмы Брайдуэлл.

Потом девушка нырнула в переулок не больше ярда шириной. Элпью поняла, куда они направляются. Снова в грязные и опасные притоны «Эльзаса» — в Солсбери-Корт, где Бо заставил их поплясать в ту ночь, когда его якобы похитили.

Она дала девушке скрыться из виду, будучи уверена, что сможет проследить за ней по стуку ее каблуков.

Стук умолк. Элпью кинулась в переулок — как раз вовремя, чтобы увидеть, как плащ Бетти исчезает за низкой дубовой дверью.

Подбежав, Элпью прильнула к замочной скважине, но разглядеть что-либо было трудно. Снаружи здание казалось складом, частью причалов на Темзе — переулок проходил всего в нескольких ярдах от кромки воды.

В глухой стене здания было всего два зарешеченных маленьких полукруглых окошка на уровне земли. Элпью нагнулась, пытаясь рассмотреть, что там внутри. Однако решетка на окнах была частой, и не только грязь, как заподозрила Элпью, не позволяла заглянуть в подвал. Изнутри окошки были закрашены черной краской.

Ударил колокол. Вероятно, полуденный перезвон в Брайдуэлле, подумала Элпью.

Она в тревоге вскочила. Полдень! У нее же неотложные дела. Подобрав юбки, она пустилась бежать.

Графиня поднялась в маленькую деревянную повозку. Руки ей снова связали, и все попытки ее светлости поправить угрожающе съехавший набок парик ни к чему хорошему не приводили.

Служители Ньюгейтской тюрьмы забрались на козлы, и один из них, щелкнув языком, заставил лошадь тронуться.

Графиня всматривалась в сновавшие по Стрэнду толпы в надежде увидеть Годфри. Она должна получить свою книгу. Это был исчерпывающий свод английских законов, содержавший описание многих успешных защит против обвинений в убийстве и нанесении увечий.

Покачиваясь, тележка катила вперед. Кое-кто останавливался и глазел, некоторые даже свистели, но графиня надменно смотрела на них из-под скособочившегося парика, продолжая взглядом искать Годфри с драгоценной книгой законов.

Внезапно, накренившись на правый бок, повозка свернула с Флит-стрит на Шу-лейн.

— Почему мы повернули? — требовательно спросила графиня. — Ведь проще всего проехать вдоль Нового Канала.

— Только не сегодня, любезная, — проворчал через плечо один из стражников. — Слишком скользко. Лошади опасно идти вдоль воды. Если она туда кувыркнется, мы никогда ее не вытащим.

— Да и ты камнем пойдешь на дно, — засмеялся его напарник.

Графиня втянула щеки, постаравшись не обращать внимания на его грубое замечание. Но, обеспокоившись, что чета Кью может стоять у своей типографии или идти по улице, она все время, пока ехали по переулку, сидела тихо, наклонив голову. В конце Шу-лейн повозка свернула на Холборн. Годфри по-прежнему не было и в помине. Она надеялась, что старику хватит ума понять, что маршрут изменился, и он не ждет ее как дурак не в том месте.

Переезжая Холборнский мост, она вглядывалась в берега канала, но потом сообразила, что с ее зрением не увидит его, даже если он там и стоит.