Ключ от проклятой комнаты - Анна Князева

«На шестой! Как можно скорее к Лере! – Вздрагивая от нетерпения, она снова нажала кнопку: – К Наде, к Маше… к кому угодно, лишь бы все рассказать!»

Дверь закрылась, раздался глухой щелчок, включился подъемный механизм. Громыхнув, лифт, словно живое существо, пробудился и заурчал. Цифры на индикаторе сменяли друг друга: 2…3…4…5…6…

Лифт замер, и Ева вырвалась из кабины. Двери за ее спиной мгновенно закрылись. Она поняла, что вышла не там. А когда увидела замусоренный коридор с вырванными дверьми, до нее дошло, что она находится на необитаемом седьмом этаже.

Развернувшись, Ева стала беспорядочно нажимать кнопки вызова лифта. Ни одна из них не подавала признаков жизни. Было слышно, как по шахтам скользят кабины. Одни опускались вниз, другие поднимались наверх. До седьмого этажа не доходила ни одна из них.

Ева в отчаянии заколотила кулаками по створкам.

– Помогите… – прохрипела она, пребывая в полной уверенности, что повторяет судьбу Риты. – Помогите…

В спину ей кто-то смотрел, а у нее не хватало мужества обернуться. В хромированной детали двери лифта она заметила пятно. Оно переместилось вправо. Ева сжалась и закрыла глаза.

– Помогите… – ее голос прозвучал жалобно и неубедительно, – помогите… – повторила она шепотом.

За спиной что-то загрохотало. Ева втянула голову в плечи, но ничего не произошло. Наконец она отважилась обернуться. Позади никого не было, только перекатывалось упавшее на пол ведро.

Она снова бросилась нажимать кнопки вызова, но тщетно. На седьмой этаж кабины лифтов не поднимались. Тогда Ева решилась на отчаянный шаг, она со всех ног кинулась к выходу на лестницу. Решив не смотреть по сторонам, все же косила глазом, опасаясь, что в одной из комнат ее поджидает маньяк.

Вдруг она заметила мужскую фигуру, которая исчезла в конце коридора. В Еве внезапно проснулся азарт охотника, и она с удвоенной скоростью помчалась дальше. Выскочив на лестничную площадку, прислушалась, но шагов не услышала. Зато за стеной раздался отчетливый скрежет, потом мощный гул. Со страху Ева буквально скатилась по ступеням на шестой этаж.

Через минуту она ворвалась в приемную Шостока.

– Что? – вскочила со стула Лера.

Ева заорала:

– Здесь все как в «Шелковом сердце»! Сначала погиб друг Люсика! Потом Рюмина выпала из окна! – Ева опустилась на стул и обессиленно выдохнула. – Понимаешь?..

– Нет.

– В восьмидесятой серии погиб друг Люсика. Друг по сериалу, естественно. Он, как и Реутов, свалился в емкость с бетоном! А спустя несколько серий Рюмина, как и Рита, выпала из окна.

Лера предположила:

– Возможно – это совпадение. Не будем спешить с выводами.

– Ты не видела сегодняшней серии, – задыхаясь, сказала Ева.

– И что?

– Ты не видела, что было дальше, – повторила она.

– Расскажи.

– Сегодня убили адвоката.

– Я не помню, кто это.

– А тебе и не нужно помнить. Главное – знать, где именно это случилось.

– Где? – В ожидании ответа Лера непроизвольно напряглась. – Ну?

– На карнавале…

– Это правда? – спросила Казанцева.

– Зачем мне врать, – обиделась Ева.

Лера потянулась к телефону:

– Если все так и есть связь с сериалом, мы должны предотвратить следующее убийство. Позвонить следователю? – Она подняла и опустила трубку. – Только не знаю, что ему сказать…

– Что в «Шелковом сердце» адвоката убили.

– Нас никто не примет всерьез. У меня есть другое предложение.

– Никуда не ходить? – догадалась Ева. – Или сказать Кравченко, чтоб отменил карнавал.

– Наоборот. Пойти на карнавал и наблюдать.

– За кем? – Ева не понимала Леру.

– За всеми.

– Думаешь, мы сумеем…

– Другого выхода нет.

Утерев ладонью глаза, Ева тихонько всхлипнула:

– Я не сказала главного…

– Ну…

– Теперь я знаю, как Рита туда попала.

– Куда?.. – Лера оторопела.

– На седьмой этаж… Со мной случилась та же история, и, кажется, я видела там убийцу.

– Когда?

– Десять минут назад.

– Где?

– На седьмом этаже. – Сдерживая подступившие слезы, Ева закинула голову назад. – Одного не пойму, как ему удается поднимать туда лифт, кнопки седьмого этажа давно заблокированы.

Лера сняла трубку.

– Кому ты звонишь? – спросила Ева.

– Шанта-Жорке, – сказала та. – Нужно поговорить.

Трудовая жизнь Филиции Павловны была не лишена приятных моментов. При покупке новогодних призов ей удалось присвоить треть выданной на них суммы. И можно было бы сказать, что жизнь удалась, если бы не директор компании «Чемодан счастья».

При первом знакомстве Иван Васильевич Трешкин приглянулся Филиции Павловне. Более того: она решила с ним пофлиртовать. Ее ничуть не смущал собственный возраст. Во-первых, она стопроцентно владела искусством флирта, во-вторых, имела твердое убеждение: чем старше вино, тем больше оно пьянит, а следовательно, выше ценится.

Трешкин не заметил ее кокетства. Прижав портфель к животу, он молниеносно перемещался по коридорам бизнес-центра: привозил аппаратуру, юнцов с длинными волосами и наголо стриженных девушек. На всей этой братии стоял штамп креативно-позитивных, что было по-своему скучно и до тошноты предсказуемо. Не понятно, кто из этой шушеры собирался исполнять роль Деда Мороза, а кто – Снегурочки.

Филиция Павловна была готова ко всему, но только не к тому, что случилось за день до карнавала. На ее формальный вопрос о помощи Трешкин провозгласил:

– Сапоги должен тачать сапожник, а карнавалы делаем мы! – И выдал большой список поручений. Филиция Павловна с жаром отринула наглые притязания Трешкина, заявив, что за все им уже заплачено. Но тут выяснилось: заплачено не за все.

Арендаторы, поставленные перед выбором, платить или нет, предпочли более выгодное – не платить. А Кравченко не любил вкладывать деньги в чужие удовольствия (другое дело – в свои). Новогоднему карнавалу присвоили статус экономварианта, и теперь Филиция Павловна должна была напрягаться из-за чужой скупости.

Слава богу, ей удалось установить в вестибюле елку и даже украсить ее экстренно закупленными игрушками (четверть суммы она положила себе в карман).

– Надувные шары! Вы купили надувные шары? – спросил Трешкин, встретившись с ней в вестибюле.

– Нет! – с достоинством ответила комендантша. Но что-то ей подсказало: придется расстаться с частью украденных денег.