Клубничка по-шведски - Дарья Калинина

— Но ты говорил про то, что они сами выносят приговоры провинившимся, — снова перебила Арнольда Кира. — У них что, и судьи есть?

— Есть. И адвокаты есть, и даже прокуроры. И даже свои военные.

Кира ахнула. Нет, не могла она поверить в такое! Выходит, в их государстве уже долгое время существовало еще одно государство, поменьше и тщательно засекреченное.

— А как принимают в «союзники»? — спросила она.

Оказалось, что попасть в «союзники» было не так-то просто. И вступительный взнос в размере пяти тысяч американских долларов был самым последним, что могло повлиять на решение магистров, — принять новичка или отвергнуть его кандидатуру. В первую очередь рассматривалась польза, которую новый член общества мог принести остальным. И еще магистров интересовал сам человек как личность. Трусам, лжецам, морально неустойчивым людям — пьяницам, проституткам или наркоманам — в общество «союзников» путь был закрыт.

Для того чтобы окончательно отделить зерна от плевел, перспективным новичкам устраивали испытание.

— Мне-то сказали, что это чисто фиктивная процедура, — пояснил Арнольд. — Что решение принимается заранее, на собеседовании. А испытание при Посвящении в «союзники» — это некий красивый, хоть и мрачноватый ритуал, не более.

Однако на практике все оказалось совсем не так. Бедному Арнольду в качестве испытания поручили ни много ни мало — физически уничтожить человека.

— Что?

Кира ахнула уже в который раз. И кажется, за сегодняшний вечер им всем предстояло узнать еще немало потрясающих вещей.

— Тебе поручили убить человека? — не веря своим ушам, переспросила она у Арнольда.

— Да.

— И… И ты?

— И я не смог! — в отчаянии воскликнул Арнольд.

У трех подруг вырвался вздох облегчения. Трудно сказать, как бы они повели себя, покайся перед ними Арнольд в страшном преступлении.

— Я не смог никого убить, — продолжал расстраиваться Арнольд. — И потому, как они рассуждают, не прошел испытания. И теперь вся их шайка-лейка охотится за моей головой!

Так вот в чем была причина нервозности Арнольда. Вот почему при виде Галочки он пустился в бега. Боялся, что она привела за собой какого-нибудь «союзника», которому поручили устранение его, Арнольда.

— Да нет, — нерешительно пробормотала Леся. — Дичь какая-то! Не может такого быть!

— Говорю вам, эти люди способны на все! — заколотился в натуральной истерике Арнольд. — И они охотятся за мной. Галочка, скажи, к тебе ведь уже приходили?

— Нет, — пожала та плечами. — Никаких «союзников» я не видела. Были только бандиты от твоего соседа.

— Эти не в счет, — отмахнулся Арнольд. — Хотя… Вы точно уверены, что они посланы именно Валерой?

— Конечно, — убежденно произнесла Кира. — Он сам при нас рассказывал, как нанял пацанов, чтобы они вытрясли из Галочки пять тысяч долларов.

— С причитающимися им процентами.

— С процентами? — вспылил Арнольд. — Вот гнида! Ну, погоди, Валера! Дай мне только выкрутиться из этой истории. Я на тебе живого места не оставлю!

Подруги оставили его высказывания без комментариев. В самом деле, Арнольду еще самому предстояло спастись от неведомых «союзников», а потом уж заниматься наказанием гада Валеры.

— А по какому знаку, ты говорил, «союзники» узнают друг друга?

— Они скрещивают пальцы левой руки. Вот таким образом.

И Арнольд показал, сложив три пальца — большой, указательный и безымянный в своеобразную щепоть.

— Не посвященному в такие тонкости человеку это покажется простой случайностью. Но «союзник», если он окажется поблизости, мигом вычислит соратника и поймет, что тот нуждается в помощи.

— И поможет?

— Обязательно. Взаимовыручка — это их основное кредо.

— Ничего себе! Взаимовыручка! Да они же преступники!

— Нет, — помотал головой Арнольд.

— Как же нет? Устанавливают свои собственные законы, сами судят, сами казнят. Разве это не преступление?

— Они судят только преступников!

— А что за преступление совершил тот человек, которого тебе поручили убить?

Арнольд смутился:

— Я точно не знаю.

— Даже так?

— Я же вам уже говорил, что судят и выносят решение только магистры. Вчетвером. А остальные члены общества должны беспрекословно подчиняться им.

— И с тобой беседовали все четверо этих магистров?

— Нет, один человек.

— Мужчина или женщина?

— Я не видел его лица. Только завернутая в плащ фигура. Мне показалось, что она больше похожа на женскую. Но голоса было не разобрать. Какой-то механический, словно говорил робот.

— А еще детали?

— Встреча состоялась в темноте. Меня привезли туда с завязанными глазами. Что я мог рассмотреть?

— Б-р-р! — содрогнулась Кира. — Не позавидуешь тебе. Робот, в плаще и еще в темной комнате!

— Жуть!

— Мрак!

— Караул!

Арнольд переводил растерянный взгляд с одной девушки на другую.

— Вы мне не верите?

Что-то в его жалобно сморщившемся лице заставило сердца подруг дрогнуть.

— Верим!

— И вы мне поможете?

— Если это поможет найти Вовика, то, разумеется, поможем! — кивнула головой Кира. — Я так понимаю, что Вовик тоже завяз где-то в дебрях этой странной организации?

— Да!

— Хорошо, — согласилась Кира. — Тогда я полностью на твоей стороне.

— Раз уж на то пошло, подведем итоги, — предложила Леся. — Итак, Арнольдик, тебе поручили убить человека. Видимо, он совершил какое-то преступление против «Союза Четырех»?

— Точно! Он оскорбил одного из магистров!

— Как оскорбил? Физически или действием?

— Оскорбил так страшно, что только кровь могла смыть это оскорбление, — явно повторил Арнольд чьи-то слова.

— Фу-у! — сморщилась Леся. — Как высокопарно.

— Прямо пятнадцатый век!

— В наше время никто так уже не говорит!

— Это твой магистр так выражается?

— Да, — поник головой Арнольд. — Но мне плевать на него! Честное слово, плевать! Только за этим человеком стоит такая сила… такая!

И он весь сжался. Подругам стало его очень жаль. А уж Галочка так и вовсе расплакалась.

— Бедненький! Что они с тобой сделали? Ужасные люди! Хотели сделать из тебя палача!

— А я не мог! Не мог его убить! Ведь он не сделал мне ничего плохого. Напротив, я всегда считал его славным дядькой. Только с женой ему не повезло. Стерва, каких еще поискать! Муж открыто говорил, что не желает с ней жить. А она все равно не уходила.