Неправильный инквизитор, ведьма и сын старосты - Екатерина Бакулина

Гус слушал.

Что он тогда думал обо мне?

Что я ведьма, да. Ведьма. Сила есть. Но что сила, сама по себе, в человеке меняет? Делает ли сразу чудовищем?

Гуса с детства учили с силой управляться. Пусть не столько использовать, этому за пределами Ордена не учат, но не пугаться, порыв загасить, так чтобы безопасно для всех. Он ведь огонь. Если огонь в себе держать, не давая вырваться, он сожжет. Зато можно огонь аккуратно увести в землю.

Сам Гус молчал. Больше слушал и кивал чему-то своему. Всю ночь кивал, пока на утреннюю молитву не зазвонили.

А днем ко мне уже совсем другие дознаватели с каленым железом пришли.

Им моя правда была не нужна, у них своя была, готовая. Им надо было, чтобы я все подтвердила и покаялась. Что ведьма и тварь, по наущению Темного двоих извела, поддалась злой силе. А я упрямая, сказала, что каяться мне не в чем. И что ублюдки те получили по заслугам. Пусть один помер, другой хоть и выжил, но совсем дурачком стал. Они и так умом не отличались. Мне не жаль.

С того дня много шрамов мне на память осталось.

Что было вечером потом, я помню смутно. Гус пришел и сказал, что мне нужно бежать, он поможет. Но идти я не могла, даже стоять толком не могла, куда уж бегать. Все как в бреду, ноги не слушались и темнело в глазах. Тогда Гус просто взвалил меня на плечо и понес…

Он не собирался сбегать из Ордена сам, только меня вывести. Но куда мне самой?

Его спасло лишь то, что он обет Ордену еще не давал. Если бы обучение до конца прошел, клятву принес, то любое открытое непослушание его бы и убило. Выжгло бы изнутри. А так…

На нем только метка орденская лежала, по этой метке отследить могли. И эту метку я потом сама выжигала, и магией и тем же каленым железом. Выжгла. Гус объяснил как. Сидел только стиснув зубы, бледнея. Советы давал. Сам справиться не мог, на метке защита хитрая, если пытаешься сам, то сразу сознание теряешь. А с меткой нам далеко не уйти, найдут. Я справилась. Меня правда в конце так отдачей накрыло, что я только через две недели в себя пришла. Но Гус, освободившись, сумел меня дотащить в лес и там спрятать.

Сложно было.

Страшно.

Но страшнее всего по началу. Все казалось, что за нами следят, что за каждым кустом орденские венаторы поджидают. Потом привыкли, немного успокоились.

Гус говорил, что у него давно мысли были: не сможет он в Ордене служить, не видит такого уж зла в диких магах, и не пошел бы… но так безумно хотелось научиться с силой управляться, а кроме Ордена этому нигде не учат. Больше нигде нельзя. Либо ты получаешь благословение Пресветлого Отца и служишь ему до конца дней, отрекшись от мирских наслаждений, либо, если личные цели тебе дороже, считаешься порождением Темного. И тогда тебе одна дорога - на костер. Большая сила - большая ответственность перед Пресветлым Отцом.

Вольные венаторы, которые с патентом охотятся, тоже Ордену клятвы приносили, отслужили положенное количество лет, получившие разрешение на самостоятельную практику. Раз в три года проходят аттестацию в Таламанке.

Он думал, что сможет вытерпеть срок и уйти…

Но вышло иначе.

Три года, как сбежали. И сейчас вот думаю - что-то произошло тогда. Я не поняла, но это ничего не значит. Ровно три. Гус свою и мою свободу так оплатил.

- Стой! - Гус руку поднял, сам замер. - Тут что-то есть.

Вытянулся, словно пес, прислушался. Глаза прищурил.

Я прислушалась тоже, закрыла глаза, сжав в руке камешек.

Направление точно правильное, и все ближе… Что я чувствую здесь? Стефан живой, но что-то нехорошее происходит. Нет, не умирает он, еще вполне крепкая связь… Скорее тупую ноющую боль ощущала.

Но что это значит - сказать не могу. Телесная или душевная боль – не сказать тоже.

И что почуял Гус – не сказать.

- Где-то рядом твари, - шепнул Гус, предостерегая. - Вроде той, что была на кладбище.

У меня холодок по коже.

- Твари? Много их?

Гус плечами пожал.

- Точно не одна. Хреново, конечно. Я и с одной еле справился… Не знаю. Надо поближе посмотреть.

И очень не хочется в это соваться. Но Гус уже след взял. Да и деньги взял за это дело, обратного пути нет, если вернуть, то Темному отдать нечем будет. Надо справиться, выбора нет.

- А та тварь на кладбище за кем приходила? - спросила я.

- Сложно сказать, - Гус дернул плечом, чуть раздраженно, я его отвлекала. - Меня она сначала почти не видела, - сказал со вздохом. - Игнорировала. А вот Коена почувствовала сразу, сделала стойку. Но и его трогать не спешила. Только смотрела. Значит, хоть он и причастен к этому, но пришли не за ним. Или за ним, но команды не было. Может, ждала чего-то.

- Смерти Стефана?

- Может и ее, - согласил Гус. - А может, Тодор как-то договорился, что у него будет отсрочка, и он другую жертву принесет, не сына. И если не принесет, тогда и за нашим Коеном придут.

Крепко мы влезли в это дело.

- Отобьешься? – спросила я.

Гус хмыкнул невесело.

- А куда мне деваться? Придется отбиваться. По идее, трижды приходят, один раз уже отбились. Еще два. Коен неплохо держался на кладбище. Там таким ужасом накрыло, что никто бы не устоял, у меня и то все внутри узлом сворачиваться начало. А он ничего, стоял, молодец, даже за оружие пытался хвататься, руки только не слушались. Я в тварь огнем швырнул, но она не на меня, а на Коена понеслась, словно меня не видела. Но Коен не побежал. Правда и сделать ничего не мог, но то, что не побеждал - тоже важно, мне хоть за ними бегать не пришлось. Заблевал-то все потом, когда тварь сдохла, и отпустило. Из него бы толк вышел… хотя ему это не по душе.

Воевать… Коен деревенский парень, ему хозяйство ближе.

- А тебе по душе?

- Мне? - Гус засмеялся даже. - Да у меня с самого рождения выбора не было. Иди: воюй и командуй, мне поля пахать никто не предлагал. Меня ж натаскивали… Эль… - он замер снова. - Стой.

- Что?

- Сигналки натянуты. Нас ждут.

- Думаешь, нас? - у меня так сердце сразу ухнуло.

- Возможно, не конкретно нас, но кого-то, кто пойдет Стефана искать. Нити туда, вглубь, тянутся, - Гус задумался. - А может и нас… если Тодор сюда раньше успел.

- Как?

- Верхом. - Пожал плечами. - Как там твой камешек? Далеко нам?

Далеко. Точно не рядом же с городом его держат, но дневной переход, не больше. Отсюда я отчетливо стук сердца чувствую, а еще… страх и отчаянье. Видимо, дела Стефана плохи, может быть ранен, или просто на спасение не очень надеется.

Я все это Гусу и объяснила.

- Давай так, - сказал он. - Пойдем сейчас вдоль сигналок по периметру, посмотрим, где брешь. Кольцом окружать и держать все постоянно - это очень много сил надо, я сомневаюсь… Лес слишком большой. Но хуже всего то, что с ними маг. Твари сигналок не ставят.