Возвышение Бузинкина - Андрей Коткин

тягаться. Ну, и дюжина крейсеров, не считая всякой мелочи, на удивление довольно немногочисленной. Это против четырех земных крейсеров (последний, четвертый, «Адмирал Апраксин», на котором Игорь Черновол, по рассказам его сестры, Надежды, служит, буквально позавчера с Земли прибыл). Удача еще, что крейсера у маркизата небольшие. Они наилучшим образом подходили под специфику этого государства: небольшая площадь территории, прыгать далеко никуда не надо, а, зато, скорость коротких прыжков чуть выше, при равной затраченной на единицу массы энергии, у кораблей именно с небольшой массой. Короче, сражение будет кровопролитным и шансов у землян очень мало…. Было бы, если бы не Бузинкин с его собственным линкором.

Или вы что? Поверили, что столь мощную единицу адмиралы так бездарно сольют в канун самого серьезного сражения? Вот и вражеский адмирал, похоже, не до конца поверил. А про линкор и его точное расположение он разведданные явно имел. Иначе просто не обратил бы внимание на кусок металла. Один из многих, болтающихся в космосе, почти без признаков излучаемой энергии. Да его даже самыми сильными сканерами не различить было!

С авианосца поднялась туча малых летательных аппаратов и в сторону болтающегося в астероидном поле линкора двинулась. В принципе, очень правильное решение, избавиться от возможной потенциальной угрозы. Возможно, пилотам штурмовиков даже дали задание не разносить весь гигантский корабль полностью, вдребезги и пополам, а ювелирно отстрелить ему разгонные двигатели, чтобы случайно не ожил и в драку не влез. Или когда про удаление чего-то говорят, то не ювелиров, а хирургов поминают? Впрочем, не суть. Для начала, штурмовики вынуждены были свою скорость заметно сбросить, чтобы всю астероидную мелочь на себя не собрать. Очень уж здесь шахтеры намусорили. Как специально…. Потом некоторые из атакующих аппаратов начали выходить из строя. Мины. Про них агентами тоже доложено было. Потому и продвигались почти крыло к крылу, сомкнутым строем. Чтобы как можно меньшую площадь по фронту захватить. Мины же по всему объему вокруг охраняемого объекта рассеяны, а тут первые, конечно, огребут, но уже вторые беспрепятственно цели достигнут. А большая часть оставшихся мин так и останется болтаться в космосе, не подозревая, что охранять-то им уже, собственно, и нечего.

И вдруг… разом сотни пусков зенитных ракет с нескольких крупных астероидов как назло оказавшихся на курсе атакующей своры. А у штурмовиков и скорости то толком нет, да еще скучились неимоверно. В такой ситуации даже относительно тихоходные устаревшие ракеты с устаревших же миноносцев планетарной обороны, состыковавшихся с астероидами и затихарившихся на время, оказались чрезвычайно эффективными. А что ракет много… так, собственно, эти корабли когда-то и строились российскими инженерами, не знавшими толком еще тактико-технических характеристик оружия новых потенциальных врагов для борьбы с космической авиацией. Это потом на Земле получили сведения, что в связи с чрезвычайной насыщенностью флотов галактов дальнобойными энергетическими орудиями, такие зенитные корабли в бою практически обречены. Но тут же уникальная ситуация получилась, когда практически все к месту оказалось. А штурмовики нападавших, уходя от ракет, еще и в стороны шарахнулись…, собрав на себя большую часть затаившихся среди астероидов мин. А кое-кто, так и без мин обошелся... очень намусорено осколками в этой части космоса было.

Разумеется, игра вовсе не в одни ворота шла. Штурмовики выпустили часть ракет, предназначавшихся разгонным двигателям линкора, по более актуальным для них в эту минуту целям. Много выпустили. А еще пуски осуществили те из штурмовиков, которые в этот вылет в качестве торпедоносцев подвизались. А раз торпедоносцы, то, значит, торпеды. И вот эти торпеды уже не против стареньких зенитных миноносцев отправились. Вскоре совокупные взрывы их озарили космос. Адмирал Зар Раск мог быть спокоен. Ценой потери чуть ли не половины своей наличной авиации он разделался с линкором, который мог в неудачный момент стать огромной занозой в мягком месте атакующих. Визуально оценить разрушенный корабль, правда, не получилось. Намусорено, да и мин вокруг еще много осталось, но излучать в пространство паразитарную энергию от работавших на холостом ходу реакторов и некоторых механизмов он прекратил.

От почти орбиты пятой планеты, где все события разворачивались, до четвертой с защитным ордером Российской эскадры, выстроенной вокруг флотской военной базы, по космическим меркам рукой подать. Но флот агрессоров шел это «рукой подать» практически сутки. С опаской, с оглядкой, шарахаясь от каждого залетного метеорита. Очень уж адмирала маркизатского впечатлила ловушка, устроенная его авиации вокруг замершего в неподвижности старенького линкора.

Но вот, дошли. Два строя кораблей и прочих сооружений, выстроившись друг напротив друга, принялись ожесточенно между собой перестреливаться, принимая вражеские выстрелы на собственные силовые экраны. Плюс, понятное дело, авиагруппы друг против друга выпустили. Весьма куцые и побитые группы, особенно со стороны пришлой эскадры. Там штурмовики, даже и на борт своего авианосца возвратившиеся, многие повреждения имели от осколков астероидов и поражающих элементов зенитных ракет.

А еще, к врагу летели затерявшиеся среди летательных аппаратов торпеды. Все по науке. Тем неожиданней для флотских маркизата стал огонь им во фланг главным калибром линкора. Из практически чистого участка космоса, один астероид там только и плавал. Того самого линкора, который они, вроде как, успешно, ценой многих потерь, уничтожили. Почти разом два крейсера замерли в полнейшей неподвижности среди целого сонма осколков, разлетевшихся от них в момент попадания вольфрамовых болванок, разогнанных до скорости в одну десятую от световой.

Это вообще ужасно неприятный факт для врага, когда удается его вот так застичь, в строгом соответствии с жестокими законами военной науки, противопоставив его слабым сторонам свои сильные. Линкоры, они же и придуманы, чтобы с вражескими крейсерами успешно в кратчайшие сроки разбираться. Крепкая броня и особо мощный фронтальный щит, спокойно удерживающий огонь главного калибра крейсеров в сочетании со сверхмощным орудием с одного — двух ударов, выносящим крейсера врага. Против линкоров эффективна малая авиация, но именно ее-то у вражеского адмирала в распоряжении практически не оставалось. Он ее всю оправил боевую станцию атаковать, и отзывать уже слишком поздно. Еще помочь мог собственный линкор, но не сразу, далеко не сразу. А вот его в этот момент, как раз, и терзали верткие штурмовики, перемежаемые близкими подрывами пришедших вместе с этими штурмовиками торпед. Осталось только хоть одному из земных крейсеров, пройдя сквозь огонь смешавших свой строй крейсеров, достичь замершего за боевыми порядками авианосца врага — и все, партия сделана! Всякие эсминцы и прочие корветы против полноценного крейсера с не сбитыми еще щитами — не пляшут.

Поняв свои ближайшие перспективы, адмирал Зар Раск скомандовал общее отступление.

Только это еще умудриться надо, из боя