Наполеон. Книга 1. Путь к славе - Игорь Пронин

— Нет, друг мой, тебя я с ложечки кормить не стану, — фыркнула она. — Мы недостаточно близко знакомы. А еще, Александр, хочу тебе сказать одну вещь. Ко всему можно привыкнуть. И к гибели друзей — тоже.

— Ты не знаешь, каким чудесным человеком был Карл Иванович… — простонал Остужев. — Мари, он научил меня всему, что я знаю.

— Ты должен понимать, что сейчас он приказал бы тебе поесть. — Мари присела рядом. — Клод задремал, а ведь собирался рассказать тебе о предметах. Они не только меняют цвет глаз.

— Что же еще? — без особого интереса спросил Александр.

— Они меняют человека. Один предмет позволяет стрелять без промаха, другой — повелевать людьми, третий сделает тебя сказочно прекрасным в глазах женщин. У каждого свое свойство.

— Начинаю понимать, — поневоле Остужев оживился и поднял голову. — А какое свойство у льва?

— Он вселяет в обладателя смелость. Но не только в него. Солдаты, целая армия, которая его окружает, пойдут на подвиги ради победы. — Мари вложила ему в руки нож и вилку. — Ты ведь читал, наверное, про удивительных полководцев? Никогда не удивлялся — как это получилось, что македонцы сидели в своей Македонии, ничем особенным от других греков не отличались, а потом вдруг завоевали и Грецию, и еще половину мира?

— Ты думаешь, у Александра Македонского была эта фигурка? — Остужев задумчиво отрезал кусочек бифштекса. — Вообще-то он гениальный стратег. И еще он, кажется, придумал ходить в бой фалангой.

— Ну да, — усмехнулась Мари, — великое изобретение! До него никто не мог придумать. И выставить свою фалангу против его — тоже никто не догадался. Македонцы бились как герои, каждый, потому что их вел за собой лев. Понимаю, в это трудно поверить. Какая-то блестящая игрушка… Ты до конца осознаешь силу предметов, только когда увидишь, как они действуют. Но пока про льва: как ты думаешь, что случится, если в Европе появится полководец, обладающий львом?

— Да какой из Колиньи полководец? Он же коммерсант.

— А при чем здесь Колиньи? У Колиньи лев работать не будет, он взят силой. А артефакт сохраняет работоспособность, только если передан новому владельцу добровольно, а не отнят или украден. Но вот если Колиньи подарит фигурку кому-нибудь из своих соратников, да не абы кому, а хорошему военному..

— Никто не устоит? — спросил Остужев с полным ртом. — Новый хозяин завоюет мир?

— Да не он! Арки завоюют мир. А люди даже не поймут.

— Но почему арки сами не могут этого сделать, если у них есть эти предметы? Зачем им люди?

Я не встречалась с арками. — Глаза Мари блеснули, и стало понятно, что ей бы очень этого хотелось. — Клод говорит, что предметы, видимо, на них не действуют. И еще есть некоторые причины, по которым они предпочитают делать все руками людей. Предметы — вот их главный козырь. За предметы люди готовы отдавать жизни, совершенно не понимая, что ими лишь пользуются. Останься с нами, Александр. Хотя бы чтобы отомстить по-настоящему этим нелюдям.

Утром люди Дюпона нашли ему новую квартиру — оставаться на одном месте было слишком опасно. Его искали по всему Парижу, даже часть полиции подкупили. Осторожно поддерживая раненого шефа под руки с обеих сторон, Александр и Мари усадили его в карету, подогнанную к самой двери, и задернули шторки.

Может быть, тебе стоит покинуть город? — спросила Мари, заботливо поправляя повязки. — Клод, еще не все потеряно, но здесь мы проиграли.

— Не торопись, моя птичка! — скалился в злой улыбке Дюпон. — Александр, ты умеешь стрелять?

— Недурно, — соврал Остужев, надеясь на хорошие известия. — А почему вы спросили?

— Потому что, возможно, мы нашли Колиньи. Надо еще раз проверить, но если информация подтвердится — придется рискнуть. Ах, если бы я мог пойти!

— Может быть, я? — спросила Мари. — Уж я-то проберусь, он и не заметит ничего!

Колиньи — заметит, — покачал головой Дюпон. — Он с самого начала мне не нравился. И какой-то предмет у него наверняка был и до льва. Подозреваю, это Колиньи — виновник того, что мои люди погибали один за другим. Хорошо еще, что он не вычислил ни тебя, ни Антона. Но все вы теперь под подозрением. И ты, Остужев, тоже. Под большим подозрением, ведь твой шеф работал со мной. Кстати о Гаевском: с ним все в порядке?

— Да, если не считать того, что он злится. Целый день трудится на капризную Богарне, а это несладко.

— Лучше пусть пока останется там. Может быть, разузнает, что там за предмет и откуда он взялся. Кроме того, приглядит за Баррасом. Не хватало еще, чтобы тот решил, что мы ему уже не страшны. Тогда он продастся Западному клану, как только поймет, с кем имеет дело. — Дюпон вздохнул. — Я послал за помощью во все стороны. Скоро прибудут надежные люди из Австрии, Пруссии, Швейцарии. Но нужны-то они прямо сейчас, когда мы знаем, у кого предмет… И еще этот Бонапарт! Остужев, ты ведь понимаешь, что он тоже получил фигурку? Знать бы какую. Это, кстати, твоя задача.

— Как я могу узнать? — смутился Остужев. — Я не умею выведывать тайны.

— Я попробую, — сказала Мари. — Он-то не Колиньи, имеет смысл попытаться.

— Попытайся, моя милая воровка, — кивнул Дюпон. — Только очень осторожно, Бонапарт показал себя куда более серьезным человеком, чем мы думали. В целом же я не верю в успех. Видишь ли, в чем дело, Остужев: предмет быстро становится самым ценным, что есть у человека, частью его самого. И хранят люди свои предметы посерьезнее, чем золото и бриллианты. Будь оно иначе, Мари давно натаскала бы мне целую кучу этих побрякушек. — Француз строго посмотрел на девушку. — Ничего не делай без моего разрешения, хорошо? Кто-то ведь дал ему предмет. Кто-то имеет на Бонапарта планы, и это, видимо, не западные арки.

— Колиньи видел Бонапарта, видел его глаза! — сообразил Остужев. — Выходит, генерал в опасности?

— Конечно. Но Колиньи не будет его трогать, пока не узнает, что у него за предмет. И уже установил слежку, как в свое время мы. Слежка показала, что каких-то явных способностей у Бонапарта нет, хотя… — Дюпон задумался. — Уж очень много он всего успевает. Тебя не удивляет это, Александр?

— Я потрясен его трудоспособностью! Я даже думал ночью, как вам предложить… — Остужев чуть замялся. — Такой человек был бы очень полезен.

— Ты плохо разбираешься в людях, мой друг. — Дюпон потрепал его по плечу. — Прости, но твой Бонапарт скорее встанет на сторону арков. Он слишком честолюбив, слишком рвется к вершине. Мы ему такого не предложим, а вот арки… Правда, они и обмануть могут легко, но внушать доверие они умеют.

Карета остановилась. Первой наружу выскользнула Мари. Через минуту она вернулась и сообщила, что все в порядке. Устроившись на новой квартире, еще более грязной и крохотной, чем предыдущая, они стали ждать новостей от ищеек Дюпона. Связь с ними держали исключительно через Мари, время от времени выбегавшую на улицу.