Таинственный герцог - Джо Беверли

— Зачем?

— С моей стороны было бы глупо подходить к вам так близко.

— Тогда зачем вы вообще здесь? — насмешливо поинтересовался он.

— Чтобы вернуть свои звезды.

— Это фольга и клей, они не стоят и шиллинга.

— Быть может, я дорожу ими.

— Попытайтесь найти другое объяснение.

— Не собираюсь ничего объяснять, — раздраженно бросила Белла и нашла в себе силы повернуться и шагнуть к двери.

— Келено.

Оклик остановил ее, и Белла обернулась.

— Я тешил себя надеждой, что вы пришли, чтобы снова увидеться со мной.

В общем, это так и было, но между ними висело что-то недосказанное, что-то особенное.

— Возможно, и так, — призналась Белла. — Но я обнаружила не пастуха, а козла.

— А я увидел не нимфу, а гарпию. Зачем раскраска?

— Вряд ли я могла прийти сюда открыто, без риска быть узнанной.

— А-а. Значит, будь вы в обычном виде, вас узнали бы? У вас нет желания открыть мне свое имя?

— Не больше, чем у вас открыть мне свое.

Белла старалась не улыбнуться. Прошло много-много времени с тех пор, как она скрещивала словесный меч с остроумным собеседником.

— Вы пришли сюда на встречу с охотником Орионом.

— С персоной не более реальной, чем Келено. Зачем вы искали этой встречи?

— Мне хотелось еще раз встретиться с вами, но не удалось. Это не вы.

— И Келено не я.

— Но, думаю, ближе.

— А вы? Кто ближе к вам настоящему — пастух или развязный слуга?

Даже несмотря на тень от козлиного носа, Белла разглядела улыбку.

— Пастух, уверяю вас. Но вряд ли я смог бы пройти через Лондон в том костюме.

Эта картина вызвала у Беллы улыбку.

— Что заставило вас устроить этот маскарад?

— А вас?

— Я уже объяснила. Одинокая женщина встречается с джентльменом. Если это станет известно, я погибну. Погибнете ли вы, если кто-то узнает, что вы были здесь со мной?

— Это будет зависеть от того, что, по-вашему, значит «погибнуть». — Он взял со стола коробку. — Эта встреча может погубить мою жизнь.

— Каким образом?

— Если вы из уважаемой семьи, меня могут заставить жениться на вас.

Белла ощутила болезненный эмоциональный удар, но проанализировать его у нее не было времени, потому что Орион шагнул вперед и протянул ей коробку.

Белла схватила ее, как боязливая птичка, которой предлагают зерно.

И ее опасения оказались вполне оправданными — он резко взял ее за левую руку, и Белла попала в плен.

— Отпустите меня.

Она отодвинулась назад.

— Чуть позже.

От его тона Белла задрожала с головы до пят.

— Пожалуйста, не нужно…

— Я не сделаю вам ничего плохого. Просто хочу получить награду. Поцелуй был бы справедливой платой за возвращенные вам блестки, но, к сожалению, маска позволяет запечатлеть его только на вашей руке.

Его голос понизился так, что, казалось, коснулся кожи, а воздух, который вдыхала Белла, стал жестким.

— Вы позволите? — почти шепотом спросил он.

Он не стал дожидаться ответа — Белла уже заметила у него такую привычку.

Пастух явно не был слугой и определенно не был посторонним на Олимпийской пирушке. Он был одним из сильных мира сего. Если она полураздетая с криками выбежит из этой комнаты, все будет тщательно скрыто.

У нее не было семьи, которая могла бы возмутиться и встать на ее защиту. Белла была одна на всем свете и в первый раз в полной мере осознала грозившую ей опасность. Надо же быть такой глупой, чтобы прийти сюда!

Белла постаралась освободить пальцы, но он не выпустил ее руку.

Она заставила себя расслабиться, и ей даже удалось слегка улыбнуться.

Его губы прижались к ее пальцам. Она вряд ли могла сквозь кожу перчаток почувствовать их прикосновение, но глубоко внутри ощутила дрожь.

Однако не от страха.

— Мне хотелось бы…

Как это могло вырваться у нее?

— Чего бы вам хотелось, сияющая звезда?

— Мне хотелось бы узнать, кто вы, — как можно спокойнее ответила Белла.

— Если вы скажете мне свое имя.

Он опустил ее руку, но продолжал держать.

— Неужели для вас это так трудно?

— Неужели для вас это так трудно?

— Для женщин все намного труднее.

Белла высвободила свою руку и, с досадой обнаружив, что его хватка вовсе не была непреодолимой, шагнула в сторону.

— Пожалуй, не все. Женщинам, например, не нужно воевать.

— Но если война их касается, они страдают также сильно.

— Вы замужем?

— Какое это имеет значение?

— Ревнивый муж может вызвать меня на дуэль. Это еще одна опасность.

— Ревнивый муж выпорол бы слугу кнутом или уничтожил общественным презрением.

— Неужели наш мир столь жесток?

— Да.

— Возможно, вы правы, но умный муж немного подождал бы и разделался бы со мной потихоньку. И, вероятно, побил бы отбившуюся от рук жену. Вы отбившаяся от рук жена, Келено?

Белла отчаянно старалась найти правильный ответ. Обеспечит ли ей защиту заявление, что она замужем? Или безопаснее сказать, что она не замужем, потому что тогда она оказалась бы той, на ком его могли заставить жениться?

Но почему сама идея вынужденного брака с этим человеком так невероятно соблазнительна?

— А вы? — отрывисто спросила она, делая еще один шаг к двери. — Вы женаты?

— Нет, но, пожалуйста, не считайте меня неопытным в определенных делах.

— Конечно, нет, сэр.

Беллу бросило в жар, и она испугалась, что краска у нее на лице растает.

— Благодарю вас, — улыбнулся он. — Кладу весь свой опыт к вашим ногам. Ведь мы с вами еще увидимся?

— Нет! И я, разумеется, никогда не стану встречаться с вами ночью.

— Запомните, сладкая нимфа: для греха ночь совсем не обязательна.

Белла знала, что глаза у нее округлились, знала, что ей следует убежать — и немедленно, но словно приросла к полу, словно пустила корни.

— Вам понравится мое греховное искусство, Келено. Это я вам обещаю.

Белла отступила еще на шаг и на что-то наткнулась — она надеялась, что это была дверь.