Что, если мы утонем - Сара Шпринц

– Хм. – Я попыталась было улыбнуться, но вышло жалко. Резкий запах ударил в нос, едва мы вошли.

В зале собралось человек сто, однако царила гробовая тишина. Был слышен гул вентиляции на потолке. Я взглянула на бледные, застывшие лица сокурсников, беспомощно обращенные в сторону тьюторов и преподавателей, и затем – на секционные столы. Было очень холодно, холод забирался через воротник и рукава халата, и я продрогла. Мои кроссовки мягко скрипели на кафельном полу. Когда я проходила мимо длинного ряда металлических моек, от пропитанного формалином воздуха начало резать глаза, резкий запах разъедал слизистую.

Дыши ртом, Лори. Об этом часто пишут в книгах. Первые пять минут всегда самые трудные. Дальше становится легче.

Проходя мимо первых столов, я сглотнула. Они были накрыты белоснежными простынями, под которыми угадывались человеческие тела. Не пластмассовые муляжи, а настоящие человеческие тела. Когда-то это были реальные люди. При жизни они добровольно завещали свое тело университету, но от этого не перестали быть людьми. Наоборот.

Киана нашла Сэма возле задних столов, где он беседовал с поклонницей МакДрими и еще одним студентом из нашей группы. Я на деревянных ногах подошла ближе.

Киана тотчас обняла Сэма, а я сделала вид, что пытаюсь куда-нибудь пристроить свой атлас. Главное, что ему не пришло в голову поприветствовать меня таким же способом. Лучше, чтобы он вовсе не смотрел в мою сторону. Сердце колотилось.

Соберись, Кавэль. Если он может здесь стоять, то и ты сможешь.

Я так и не написала ему, но и номер не стерла. Интересно, он рассердился? Или обиделся? Я нашла себе местечко возле стола среди других студентов и, пока преподаватель здоровалась с нами, снова взглянула на него.

Не надо было этого делать. Сэм смотрел прямо на меня своими цвета океана глазами. Казалось, он и не переставал смотреть.

Я тут же отвернулась, стала разглядывать белую простыню, изображая интерес. Тут меня снова затошнило. Как, черт возьми, я буду здесь выживать?

Беспомощность разливалась по всему телу, по всем сосудам, а вместе с ней – иррациональный страх. Это всего лишь университет, уговаривала я себя. Со мной ничего не случится. Нужно спокойно дышать. Заставить сердце биться ровнее. Но нараставшая паника не ослабляла свою железную хватку.

Нужно как-то отвлечься. Послушать, что ли, преподавателя, потому что пока до меня не дошло ни слова. Но тут заговорил Сэм, он стал объяснять, как вскрывать тело.

Я не желала этого видеть. Достаточно было лишь представить, и голова уже начинала идти кругом.

Мои сокурсники стали натягивать одноразовые перчатки и снимать простыни. Только я стояла как вкопанная. По всему залу раздавался шелест пластиковой пленки, запах формалина становился все невыносимее. Глаза горели и слезились. Возможно, не только от формалина.

Увидев обнаженный труп, я ощутила потребность схватиться за что-нибудь. Я ни разу в жизни не видела покойника. Кроме…

Колени стали ватными, но я приказала себе дышать ровно. Все происходящее было важно для изучения анатомии. Я должна была сконцентрироваться на основных моментах. Решить для себя, что это интересно и захватывающе. У других ведь получалось.

Но не у меня. Горло продолжало сжиматься. Не знаю, что там говорил Сэм. Я перестала его воспринимать. Я слышала лишь белый шум, меня бросало то в жар, то в холод. Пульс грохотал в ушах. Мне нужно было выйти. Сейчас же, немедленно. Я не могла больше оставаться здесь, в этой комнате, где смерть вытесняла собой все настолько, что было трудно дышать.

Или хотя бы присесть…

Увидев, что я стала оседать, Сэм с тревогой посмотрел в мою сторону. Взгляды других тоже были устремлены на меня. Я видела, как он говорит что-то, но звука не было. Уши словно заложило ватой. Вокруг все было как в густом тумане.

Меня прошиб холодный пот, сердце готово было выскочить из груди. Я схватилась за холодный металл, но это не помогло. Стены придвинулись, угол обзора сузился. Все происходило как при замедленной съемке и все же слишком быстро. У меня не было ни малейшего шанса.

Кто-то подхватил меня. Сэм одним прыжком оказался рядом.

Тяжесть в груди отпустила. Пока я падала, стало легче. Я слышала голоса, я чувствовала руки.

Потом я провалилась в темноту.

Черная вязкая тишина заполняла все пространство вокруг меня. Мало-помалу я начала согреваться. Если это и был конец, то не такой уж и плохой. Было почти приятно. Во всяком случае приятнее, чем свет, ударивший мне в глаза, едва я их приоткрыла. Расплывчатые очертания стали складываться в малопонятные формы. С каждым вдохом мир проступал все явственнее.

Кто-то придерживал мои ноги поднятыми и теперь потихоньку опускал их. Мне на плечо легла крепкая теплая ладонь. Реальность возвращалась, включились звуки. Я разом все вспомнила.

Секционный зал анатомички, тела под простынями, Остин. И…

Я повернулась.

– Осторожнее.

Я увидела глаза цвета океана и отпрянула. В них было столько беспокойства, что я побоялась двинуться. Сэм сидел на табурете рядом с моей кушеткой, занимавшей практически все небольшое помещение. Здесь никого не было. Только он и я. И абсолютная тишина.

О господи, я и впрямь свалилась в обморок. Без сомнения, это худшее, что могло произойти.

Я потрогала лоб, в голове стучали молоточки. Закрыла глаза.

– Вот блин, – сказала я одними губами.

– Все хорошо, просто полежи. Ты не одна, я рядом, если что…

Его голос потонул в каком-то гуле.

Он даже приблизительно не догадывался, что в этом-то все и дело. Здесь был он – тот, кого я в последнюю очередь хотела бы видеть рядом.

И все-таки, вопреки разуму, я была рада присутствию Сэма. Он гладил меня по плечу, успокаивал. Слезы навернулись на глаза. Все это было чересчур.

– Дыши глубже, Лори.

Я зажмурилась. Этот чертов спокойный голос…

– Эй. – Сэм крепче сжал мне плечо, и я открыла глаза. Он сидел прямо передо мной. – Дыши, – проговорил он шепотом. И, сама того не желая, я повиновалась. – Посмотри на меня.

Я была готова зареветь, сердце бешено колотилось. Не знаю, сколько еще я так пролежала, стараясь дышать ровно. Но в какой-то момент чувство тяжести в груди отпустило.

– Лори, я должен спросить. Ты принимаешь какие-то лекарства? Может, есть какое-то хроническое заболевание, что-то, о чем мне следует знать? Киана не смогла ответить.

Я лишь покачала головой.

– Совсем ничего?

– Нет, я… – прокаркал мой голос.

– Что с тобой случилось?

Я даже плечами пожать не смогла.