Негаснущий свет любви - Никола Корник

Алисия полностью погрузилась в воспоминания, взгляд ее был безучастным, а сама она напоминала прекрасную фарфоровую статуэтку, правда такую же холодную и безжизненную.

— Когда мне разрешили спуститься вниз, они снова начали меня уговаривать. Карберри обозвал меня дурочкой, сказав, что вы отказались от меня и что салоны полны слухами о том, что я — охотница за приданым. А отец добавил, что для светского общества я потеряна.

Алисия замолкла. Она ничего не сказала о своем одиночестве, растерянности и отчаянии, но Джеймсу все было ясно по тону ее голоса и по выражению лица. Он сидел с мрачным видом, уставившись в бокал с портвейном, и молчал. Почему он ничего не скажет? Его реакция вызывала у Алисии беспокойство, но она нашла в себе силы продолжать:

— Я упорствовала в своем нежелании принять предложение Карберри, так как тем самым предала бы вас. Отец угрожал мне и, в конце концов… избил.

Джеймс залпом осушил бокал и протянул руку к графину.

— Продолжайте, — коротко сказал он.

— В ту ночь отец принимал гостей. — Алисия прикрыла глаза, вспомнив боль и унижение, которые испытала. — Не стану вдаваться в подробности того, как они развлекались, но к ночи Джордж Карберри решил продемонстрировать всем свое последнее приобретение — меня. — Алисия сцепила пальцы, чтобы не дрожали. — Для скромной девушки, воспитанной в деревне, это было страшным унижением: меня полуодетую выставили перед пьяной компанией. Вероятно, отец посчитал, что от ужаса и позора я соглашусь выйти за Карберри. На следующее утро служанка принесла мне поесть, и я, разумеется, съела все. То, что произошло потом, я не помню. Должно быть, в пищу подсыпали снотворного. Когда я очнулась, отец предъявил мне ультиматум. Он заявил, что, если я не выйду за Карберри, он уничтожит вас. — Алисия тяжело вздохнула. — Много позже я стала размышлять, насколько серьезна была его угроза, но тогда я почти ничего не соображала и… согласилась.

Все оказалось еще ужаснее, чем предполагал Джеймс. От душивших его гнева и жалости он не мог говорить. Наконец, откашлявшись, произнес:

— Я ничего не знал. — В голове у него все смешалось, но над всеми чувствами преобладал гнев на тех, кто так поступил с Алисией. И на себя за то, что поверил ложным слухам, в то время как она пострадала за него. — Это немыслимо! — в бешенстве воскликнул Джеймс. — Будь он проклят! Я бы убил его!

Алисия едва не рассмеялась.

— Заставить непокорную дочь выйти замуж по выбору родителей — дело обычное. И родителей, как правило, за это никто не осуждает…

Джеймс с силой ударил кулаком по каминной полке.

— Если бы я знал правду!

Алисия промолчала. Что тут скажешь?

— Он… ваш отец сказал вам, что я приходил на Брутон-стрит узнать, что случилось? — спросил Джеймс.

— Нет, он мне этого не говорил, но я сама догадалась. Помните, когда мы встретились на свадьбе Аннабеллы, вы упомянули, что виделись с ним? Что он вам сказал?

Джеймс нахмурился.

— Он не принимал меня несколько дней. Потом, в конце концов, дворецкий передал его слова, что вы якобы не желаете выходить за меня, а общаться со мной вас заставляла леди Стэнсфилд. Я, разумеется, не поверил в это и приходил каждый день, требуя встречи с вашим отцом. По клубам поползли слухи, но я не обращал на них внимания. Наконец Броузли принял меня. — Джеймс замолк и уставился на огонь. — Ваш отец подтвердил, что вы выходите замуж за Джорджа Карберри. Он говорил жуткие вещи: что вы вступаете в этот брак из-за денег, и что он одобряет ваш выбор. Потом он отдал мне письмо, подписанное вами. Вы сами его подписали, да, Алисия?

— Да, — безжизненным голосом ответила она. — Он ведь угрожал уничтожить вас. Я даже не читала письма. Просто поставила свое имя. Это ужасно, да?

— Ужасно то, что я поверил ему, — хрипло произнес он. — Теперь-то я понимаю, как ошибался, но тогда я, сам не зная почему, поверил клевете.

Взгляд Алисии был печальным.

— Но вы не закончили свой рассказ, — сказал Джеймс.

Алисия вздохнула.

— Что тут говорить? После бракосочетания мы вернулись в отцовский дом. Там начался кутеж, устроенный отцом для своих собутыльников. А ночью Карберри умер. Он был весь багровый от выпивки и возбуждения. Он умер у меня на глазах. Мне повезло, что он был пьян и не смог исполнить свой супружеский долг. Началась суматоха, и мне удалось убежать к бабушке. К счастью, она оказалась дома. Я, вероятно, сразу же потеряла сознание, так как ничего не помнила, а когда пришла в себя и спросила о вас, то бабушка сказала, что вы уехали за границу. Я очень долго болела…

Джеймс увидел, как глаза Алисии наполняются слезами. Но теперь она плакала не от горя, а от облегчения и оттого, что, наконец, смогла сказать ему правду. Какое счастье, что он принял решение выслушать ее!

Алисия даже не заметила, как очутилась в его объятиях. Ее голова покоилась у него на плече, а он ласково гладил ее по волосам и шептал нежные слова утешения. Ей было тепло и восхитительно приятно чувствовать его близость. Но это неприлично! От этой мысли у Алисии высохли слезы, и она отодвинулась от него.

— Простите, — сказала она. — Я испортила вам сюртук.

— Ерунда, — отмахнулся он. — Алисия, я так сожалею, что напрасно осудил вас. Все, что я могу сейчас сделать, — это просить у вас прощения. Что вам пришлось вынести! А я из-за собственной гордыни считал пострадавшим себя!

Джеймс в ярости отвернулся. Он заставит Броузли ответить за страдания Алисии!

Молодая женщина попыталась взять себя в руки. Видя, какое ужасное впечатление произвела на Джеймса ее история, она с трудом улыбнулась и сказала:

— Вы ведь ничего не знали, милорд! А если бы и знали, то как могли мне помочь? Никто не мог этого сделать, ни вы, ни бабушка, никто! Поверьте мне, лучше обо всем забыть. Все прошедшие годы я жила с этой тяжестью в душе и теперь рада, что мы с вами все выяснили, — сказала Алисия и, стараясь выглядеть беспечной, добавила: — По крайней мере, во время светских раутов мы сможем не избегать друг друга.

Джеймс смотрел на нее так, словно не мог оторвать взгляда. Это взволновало Алисию, и, когда часы на камине пробили восемь, она воскликнула:

— Мне пора! Иначе бабушка поднимет всех на ноги, чтобы отыскать меня!

— Ей послана записка еще до ужина, — с улыбкой ответил Джеймс, — где сообщается, что ваша лошадь потеряла подкову, и вы задерживаетесь у кузнеца.

— Понятно! — озорно улыбнулась Алисия. — О нем сложится мнение как об очень неумелом работнике, поскольку я уехала из Чартли в три часа!

— Алисия, прежде чем вы уедете, я хочу показать вам кое-что.

Джеймс подошел к застекленной створчатой двери и открыл ее.

Они очутились на террасе, выходящей на заднюю часть дома, где стены были увиты плющом. В холодном воздухе пахло кипарисом. В чистом небе не было ни облачка.