Рыцарь без позывного II - Бебель

Князь лишь махнул рукой, видимо задолбавшись спорить и отстаивать свою позицию.

Натолкнувшись на требовательный взгляд янтарных глаз присосавшейся к буфету Эмбер, я тяжело вздохнул. Нашли себе няньку, блин…

— Да хорош уже… И так всем ясно, что ты за замок трясешься, а не за победу и прочую чушь.

— Чье?! Чье говно посмело раскрыть пасть на…

— Наемник прав. — кивнул Рорик. — «Мантикора» будет собрана не раньше завтрашнего полудня, бревна подготовят лишь к вечеру — ворота и стены выстоят до послезавтра, не меньше. И ты не за них боишься, а за…

— Я ничего не боюсь! Запомни, щенок, в жизни я люблю три вещи, лжецов, наглецов и…

— Свою «виноградинку». — снова вклинился я.

Грисби крепко стиснул челюсти и уставился на меня глазами полными кипящего гнева, и чего-то, похожего на страх. Похоже, угадал.

Князь вопросительно изогнул бровь, глядя то на меня, то на притихшего лорда.

— Любимая внучка в замке осталась. Это ее сотник у ворот пытался… А, не важно. — вовремя остановился я, вспомнив вранье Грисби про «чашницу».

Синевласка осталась в замке, в окружении крестьян, служек и лишь пары десятков гвардейцев, которые оказались слишком ранены или измотаны, чтобы идти в город вместе с лордом. Судя по тому, что над главной башней все еще реет синее знамя с восходящим солнцем и нигде не видно следов пожаров — «виноградинка» пока жива. Похоже, у девчонки хватило мозгов не поддаваться на болтовню «посланников» и открывать ворота абы кому. Может, даже сперла у стюарда пару идей и тоже выставила «гномиков» на стены. А может это все ей Гена подсказал.

Молодец, если так. Моя школа, блин!

Вот только, вряд ли этого хватит надолго. Возможно, люди регента уже поняли, что замок толком не охраняется, а со стюардом что-то стряслось и ждать, что глист втихую откроет им ворота — бесполезно. Есть шанс, что они вовсю готовят осадные лестницы да таран, чтобы пойти на приступ с первыми лучами солнца. Это им на городские стены без осадного орудия лезть стремно, тут все-таки солдаты стоят — потерь не оберешься. А там-то…

— Он не посмеет! — лорд вмазал снятой латной перчаткой по столу. — Он явился требовать ее светлость, а не устраивать новую войну! Это отчаянный жест дурака, который понял, что его песенка спета! Да великий Мюрат его на пику насадит, ежели он посмеет притронуться ко мне или моей…

Опять двадцать-пять!

— Ты сам-то в это веришь, придурок?! Даже князь уже все понял, один ты отрицаешь!

— Что значит, «даже»?! — насупился Рорик, но я лишь отмахнулся.

Достали меня уже все эти «военные советы», больше похожие на споры срочников в очереди у чайной. В задницу их понты и этикет — поздно в "сиров и леди" играть, когда жопа в дверь стучится.

Они могут тупить сколько влезет, но все ясно как божий день — регент решил идти ва-банк. Ему не только герцогиня нужна, а вообще все! Каждый лорд, рыцарь, дружинник, стражник и гвардеец! Каждый крестьянин, торговец и авантюрист! Дети, женщины, старики — все! Война ему нужна, к гадалке не ходи.

— Довольно с меня этих глупостей! — отмахнулся Грисби. — Какая ему выгода от войны со мной? Мы служим одному сюзерену!

Ну, в чем-то этот пердун прав. Если бы разборки были строго между бароном и Аароном — никто бы и ухом не повел. Терки между вассалами одного господина случаются постоянно и обычно носят характер бандитских стрелок. Набирают народу побольше, можно даже наемников, бандитов, или вовсе крестьян подрядить, выходят в поле и знай себе выпендриваются. Большая часть таких стычек решается либо болтовней, либо поединками один на один, либо вялотекущим боем, больше походящим на экстремальные учения или маневры. Вся суть сводится к простому «кто зассал, тот лох!».

Говорю же, не фэнтези, а овощной рынок из девяностых!

Целая прорва наемников только подобными контрактами живут. Чисто в виде массовки в носах ковыряют, ждут, пока феодалы мышцами да войском намеряются. Ну, до первой настоящей зарубы, конечно…

Но вот разборки между бароном и князем… Мда. Вот это уже серьезно. Если Рорик погибнет, — война неизбежна. Причем, настоящая. С осадами городов и замков, тысячными армиями и бесконечной фуражировкой. Грабежом несчастных крестьян, уничтожением деревень, сожжением полей. Это тебе не очередные терки индюков в доспехах за какую-нибудь спорную деревню, шахту, мельницу, или и вовсе одинокую яблоню.

Шутки-шутками, но нам как-то доводилось весь день под дождем стоять из-за того, что сын одного поместного рыцаря спер яблоко с яблони у другого. Самое идиотское, что с другой стороны стояла вторая половина нашего бомж-эскорта, прикидываясь, типа они не с нами…

Несмотря на все мои доводы, Грисби продолжил отрицать очевидное. И я бы уже сдался, если бы в дело не вмешалась глава.

Отлипнув от буфета с бутылками и изящно занюхав рукавом, стройная девушка процокала каблуками прямиком к одоспешенному верзиле:

— Заговор провален! Рорик цел, ее светлость тоже, и даже вы, милорд, до сих пор дышите! Регент отчаянно пытался стравить Предел с Простором, но его интриги пошли крахом! И отнюдь не благодаря вам, о благородные лорды… — Элис недвусмысленно кивнула в мою сторону, явно намекая, кому она приписывает срыв заговора. — Очнитесь наконец и посмотрите правде в глаза — только завалив весь округ нашими телами, регент может спасти себя от топора в Столпах! Он здесь не за сюзереном, вами, или экскурсией! Он здесь за новым «усмирением Простора»!

— Я не желаю слушать этот вздор, от лживого дерьма, вроде тебя! — вместо женской щеки, ладонь лорда хлестнула по моему плечу.

Блин, по больному месту попал, козел!

Убрав подвыпившую «дюймовочку» за спину, я ответил на гневный взгляд Грисби. Лучше бы он думать учился, а не руки распускал, хрен старый…

— Послушай, я понимаю, ты уже слишком стар для всего этого дерьма. У тебя дома пирожки, служки, горничная какая-нибудь, но проснись ты наконец!!! Мы либо вместе выживаем, либо дохнем по отдельности!

Особистка права — только новая война между севером и югом может спасти барона. И не просто «спасти», а натурально озолотить новыми землями, титулами, и неувядающей славой в глазах Мюрата. Для этого всего и нужно — вырезать весь город, вынести замок да спалить побольше деревень с особой жестокостью. Я даже не удивлюсь, если в Живанплац в эту же секунду вовсю скачут гонцы с донесениями о вторжении северян.