Одна помолвка на троих - Галина Куликова

Иногда она представляла, каково было бы все разрушить: отменить свадьбу, объяснить Роману про синицу в руках… К сожалению, журавль по-прежнему летал где-то в небе и не собирался приземляться возле ее порога.

«Если я отменю свадьбу, Роман оскорбится и уйдет от меня. Останусь я одна, а ведь мне уже скоро тридцатник. После тридцати найти мужа еще труднее, чем старинный клад, это все знают. Нет, отменять ничего нельзя. Да и ради чего?»

Лежа рядом с Романом, Агата живо представила, как Глеб осторожно откидывает фату, целует свою невесту в губы… и со стоном уткнулась лицом в подушку.

– У тебя что, зуб болит? – спросил Роман, переворачивая страницу.

– Наверное, простудила, – пробормотала она.

– Бедная моя. Может, таблеточку принести?

– Не надо, я к тебе прижмусь, и все пройдет.

«Ничего, ничего, стерпится – слюбится. Народные пословицы не врут, – уговаривала она себя. – Вот ведь он меня утешает, когда мне плохо. Опять же, есть с кем сходить в кино… И в Новый год я не буду сидеть одна возле елки, как приблудная Снегурочка».

Агата так увлеклась мантрой «У меня все хорошо», что даже семейная тайна на время вылетела у нее из головы. И лишь когда позвонила Изольда Борисовна, вспомнила о том, что хотела задать бабушке вопрос о своей матери.

– Ну что, мой жаворонок, когда ты привезешь своего Романа на смотрины? – уточнила бывшая актриса таким тоном, как будто они уже сто раз обговаривали подобную возможность. – Святослав горит желанием тебя видеть, в конце концов вы родственники, а он сейчас в таком возрасте, который толкает разыскивать по чердакам семейные альбомы. А Романа хочу видеть я. И не спорь!

– Да я и не спорю.

– Я должна пообщаться с ним до вашей свадьбы. Вдруг он мне не понравится?

– И что тогда? – засмеялась Агата.

– Тогда я вас обязательно поссорю, – пообещала бабушка. – Я отлично умею плести интриги. Поступая в театр, сначала учишься интриговать и уж потом покорять зрителей.

– Ладно, – согласилась Агата. – Романа я привезу. Хотя времени до свадьбы осталось не так уж и много.

– А помнишь ли ты, мой жаворонок, что у твоей бабки в воскресенье юбилей?

– Ой, а ведь правда! – Агате стало стыдно, потому что, занятая собственными переживаниями, про юбилей она совершенно забыла.

– Вот и приезжай вместе со своим женихом. – Тон Изольды Борисовны сделался повелительным. – Святослав собирает вечеринку. Придут его друзья, соседи… Короче, будет масса незнакомых людей. А незнакомые люди обычно докучают мне разговорами о других незнакомых людях. Ненавижу вникать в чужие проблемы. Так что твой приезд – дело решенное. И не вздумай в последнюю минуту позвонить и сказать, что случился форс-мажор. Что Романа, например, отправили в командировку, а на тебя протекли соседи и ты спасаешь любимую банкетку и горшочки с традесканциями. Я невероятно злопамятна, тебе следует об этом помнить.

– Хорошо, в воскресенье. Ты должна продиктовать мне адрес и объяснить, как ехать.

– Откуда же я знаю, как ехать, душа моя? Лучше я передам трубку Святославу.

Со Святославом Агата довольно быстро нашла общий язык. Братец оказался вполне вменяемым и успел блеснуть чувством юмора, а чувство юмора Агата ценила в мужчинах больше всего. Он пригласил ее в гости, так сказать, официально и заверил, что вся семья будет рада видеть ее вместе с женихом.

Агата подумала, что Романа представлять родственникам будет не стыдно. Скорее всего, он им понравится. Роман умеет говорить людям приятные вещи, где надо, вставить правильное слово и вообще располагать к себе. Так сказать, обаяние на грани подхалимства. Агата мимоходом подумала, что сама не сильно одобряет подобную тактику завоевания сердец, но, как водится, отмахнулась от неприятной мысли.

Когда телефон снова оказался у Изольды Борисовны, Агата спросила:

– Бабушка, я тут случайно узнала, что в жизни моей мамы была какая-то тайна.

– Тайна? – невероятно удивилась та. – А что значит случайно узнала? Ты нашла старый дневник?

– Да нет, никаких дневников в нашем доме не хранилось. Одна пожилая женщина хотела со мной встретиться и рассказать что-то о маме, но не успела. Эта женщина очень больна и сейчас находится без сознания в больнице. А я уже вся извелась, думая о том, что она такое знает о нашей семье. И вообще кто она такая.

– Хм. Это очень странно… А как ее зовут?

– Раиса Тихоновна Нефедова.

Агата затаила дыхание, ожидая, что бабушка сейчас воскликнет: «Ну надо же! Ведь это двоюродная сестра моего шурина!» – или что-нибудь в этом роде.

Но, к ее великому разочарованию, та сказала:

– Никогда о ней не слышала. Но ты пыталась навести справки?

– В больнице мне ничего не говорят. Адрес ее не выдают, а родственники к этой женщине не ходят… Не знаю, что и делать.

Про «живую душу», которую она должна спасти, Агата умолчала. Может быть, в разговоре с глазу на глаз, но уж точно не по телефону…

– К сожалению, я так мало знаю о твоей маме, – посетовала Изольда Борисовна. – Знаю только, что она любила моего сына, ненавидела свою работу и обожала лодки.

Настал черед изумляться Агате.

– Лодки? – потрясенно переспросила она. – Но бабушка… Елена Викторовна… говорила, что мама ненавидела турпоходы и костры…

– Ну, конечно! – вознегодовала Изольда Борисовна. – Уже не знаю, зачем она это выдумала, может быть, чтобы выгородить дочь и возложить вину за случившееся на Олежку, но это самая настоящая чушь!

– Значит, они оба любили походную жизнь? Странно, что в доме сохранилось так мало их фотографий. Все больше какие-то парадные снимки из фотоателье. А мне так бы хотелось увидеть маму с папой в неформальной обстановке, понять, чем они дышали…

– А что говорит эта? – Голос Изольды Борисовны приобрел драматический оттенок.

«Этой» она всегда называла Елену Викторовну, не желавшую не только поддерживать родственные отношения, но и вообще признавать их.

– Она говорит, будто мама с папой не любили фотографироваться и снимали только меня. Вот моих фотографий в старых коробках целая тонна. Пока дед был жив, он на все прогулки носил с собой фотоаппарат.

Как только она произнесла эти слова, у нее явственно засосало под ложечкой. Какие-то странные видения промелькнули перед глазами, словно высветились фрагменты прошлого, о которых она позабыла. Высветились и пропали.

– Хм. Послушай, ведь можно найти свидетелей, – высказала идею Изольда Борисовна.

– В каком смысле – свидетелей? – опешила Агата.

– Ну, то есть третьих лиц, которые знали твоих маму и папу. У Олега с Ирочкой были друзья: одноклассники, однокурсники. Ты ведь отлично знаешь, где родители учились. Отыщи их друзей, поговори с ними…