Любовь под снегом - Иринья Коняева

– Я ничего не помню, – выдавила из себя девушка. – Только как пила шампанское в универе. И танцы. В самом начале.

– Странно, но я тоже не все помню. Алкоголь паленый, наверное, был. Обычно подобных казусов со мной не случается. Небось, закупили на базе какой-нибудь шампанское. Оно и было-то не очень, просто подходило мероприятию, как декорация. Блин, хреново-то как, – Александр потер виски. – Так, давай начнем с другого. Иди в ванну, она там, – мужчина ткнул пальцем в черную дверь, – приводи себя в порядок. Как будешь готова, крикни, принесу тебе что-нибудь из одежды. Тоже немного приду в себя и будем разбираться. Может, к тому времени к кому-то память и вернется. Идет?

– Ага.

Как только дверь за блондиночкой закрылась, Александр метнулся к заветному пакету с соком и сделал глоток. Блаженство!

– А каким полотенцем… – закукленная в плед барышня стояла в дверях с открытым ртом, забыв слова.

Прикрываться пачкой сока было глупо и мужчина просто ответил, что полотенце можно брать любое, они все чистые. И продолжил пить. «Раз Миссисипи два Миссисипи три… – считал он про себя. Дверь хлопнула через двенадцать секунд. – Рассмотрела все, видимо. Ладно, будем считать, что квиты».

Пока девчонка шумела душем Александр обыскал квартиру – ее одежды не было. Шуба с шарфом в рукаве висела в гардеробной у входа, обувь стояла рядом с его ботинками, а платье и белье будто испарились.

– Черт, надо одеться хоть для приличия.

Марине мужчина отнес пару длинных футболок на выбор и ушел ждать на кухне. Красная как рак девушка едва ли не прижимаясь к стене прошла к столу и села напротив.

– Ладно, не дергайся, нормально все. Не мы первые, не мы последние. Вспомнила хоть что-нибудь? – Марина повертела головой и мужчина продолжил: – Ну и ничего страшного. Давай пока позавтракаем. Сможешь приготовить или мне кормить тебя холостяцким завтраком?

Маришка кивнула. Ей было слишком стыдно, чтобы говорить. Казалось, открой она рот и оттуда посыпятся лягушки. Мало того, что напилась в компании собственного директора, так еще и проснулась у него дома голой! Душ помог немного прийти в себя, и воспоминания хлынули потоком вместе со струями воды. Сон это или действительно произошедшее, Маришка не была уверена на сто процентов, но в голове творилось такое!

«Пусть это будет сон» – истерично думала девушка.

Вот она идет к машине, размахивая пакетом. В нем лежит снятое в туалете университета платье и туфли. Она пока думает, что Александр отвезет ее домой, но они садятся в такси и едут к нему. Зачем? Этого Марина не помнила. И пакета в машине уже вроде бы не было.

Он целует ее в лифте. Горячо, долго. Расстегивает шубу и прохладными после улицы руками обнимает ее почти обнаженное, разгоряченное страстью тело, гладит, крепко прижимает к себе, так, что она только и может постанывать и цепляться за него, царапая ногтями одежду в бессильной попытке разодрать в клочья.

Двери лифта открываются, по Маришкиному телу скользит холодок. Мужчина тащит ее к красивой коричневой двери и дальше, в коридор квартиры.

Безумие продолжается.

Не успевает она прийти в себя, как уже целует его сама, расстегивает мелкие черные пуговицы рубашки. Нетерпеливо, то и дело дергая. Резкий рывок – и пара пуговиц летит на деревянный пол. Стука черных кругляшей Марина не слышит. Из-за своих стонов, из-за судорожного дыхания.

Он срывает рубашку сам, на секунду выпустив ее из объятий, и она, не ведая стыда или страха, сама стягивает колготки, сама приближается и помогает ему раздеться.

Марина в ужасе закрыла глаза. Как она могла? Вела себя как бесстыдница! Мамочки! И, черт возьми, почему она не надела чулки? Колготки! Какой позор! Эротика, блин!

«Я же не планировала заканчивать вечер с мужчиной! – немного истерически оправдывала себя девушка. – «Знала бы, конечно, и чулки надела, и белье другое. Хорошо, хоть комплект вполне себе приличный, а не верх один, низ другой».

– Марина, ау? Омлет сделаешь?

– Я не умею омлет, – промямлила девушка, не открывая глаз.

– Ладно, давай оладушки. На них все есть, – мужчина стоял у открытого холодильника и, очевидно, инспектировал припасы.

– Я не умею, – «Какие, к черту, оладьи, когда в голову лезут такие мысли?» – только и думала про себя девушка. – Могу кашу сварить.

– Кашу? Ты издеваешься? Не, – скривился мужчина и радостно воскликнул: – О, творог! Давай сырники!

Марина смотрела на него такими несчастными глазами, что он все понял без слов.

– Ясно. Да, Марина, жена из тебя выйдет хреновенькая, – совершенно серьезно произнес голодающий с Поволжья, и девушка грешным делом подумала на минуточку, что он собрался на ней жениться.

«Блин, мозг, что ты несешь? Девятнадцатый век кончился вчера. Еще про три танца на балу с одним кавалером вспомни. Секс – куда более крутая причина пожениться, конечно, но не в наше время, – Маришка сама поразилась, в какие дебри забралась ее больная фантазия. – Если он был, этот секс».

Александр окончательно расстался с мыслью вкусно позавтракать, но не использовать случайно попавшую на кухню женщину посчитал преступлением.

– Так, ты давай тут чего-нибудь сообрази из того, что умеешь, только не кашу, а я пойду уберу в гостиной.

– Хорошо. Может, пока кофе? – предложила Марина и по взгляду мужчины поняла – тот решил, будто кофе – единственное, что она умеет делать. – А потом завтрак? Или все сразу?

– Все сразу.

Александр глянул на нее подозрительно и ушел наводить порядок там, где они, похоже, всю ночь куролесили.

Марина была даже рада отвлечься на готовку, но руки совсем не слушались, и она то и дело роняла ложки-миски, нервно вздрагивая. Таблетка алкозельцера, которую мужчина принес в ванную вместе с футболкой и стаканом воды, уже подействовала, но чумное состояние не уходило, и Маришка сонной рыбой перемещалась по большой просторной кухне.

– Кофе, мне нужен кофе! – очнулась девушка. – Хоть проснусь до конца.

С завтраком она определилась почти сразу, тут и думать нечего, надо печь блины! Беспроигрышный вариант. Руку набила, тесто делать научилась, а выглядеть перед шефом еще большей неумехой и совсем дурой не хотелось.

«Главное, не в таких количествах, как тогда» – дала себе установку Маришка и хмыкнула.

Мужчина все не возвращался и присущий девушке оптимизм взял верх над мандражом. Худшее, что он мог с ней сделать – это уволить. Да только в сложившейся ситуации столь радикальная мера не пугала, а даже подозрительно смахивала на выход.

«Узнать бы еще, девственница я или уже нет, а то вот будет нежданчик, если это опять сон» – хихикала про себя Маришка.

Блины выходили красивые, кружевные, румяные. В сковороде рядом шкворчало мясо с луком для начинки, в небольшой красивой синей кастрюльке позвякивала банка сгущенки и перемазанная в муке хозяюшка, довольно прихлебывая кофе, напевала, что во всем нужна сноровка, закалка, тренировка.