Стань моей судьбой - Элизабет Бойл

— И что сделало бы его самым лучшим?

— Возвращение домой. — Сев, Люси смотрела в мрачно-серьезные глаза Клифтона.

Она ясно видела, что теперь он знает. Теперь он знает цену.

Но в его глазах не было страха. Только решимость выполнить предстоящую задачу. Независимо от того, что судьба уготовила ему.

Перед лицом его смелого решения что-то в Люси дрогнуло. Это была не только страсть его поцелуя или милые воспоминания о прошедших вечерах. Нет, что-то нарастало между ними в последние дни, тайно и так быстро, что она не могла в это поверить.

Но одно было ясно наверняка. Она не допустит, чтобы пришла пыльная помятая депеша, которая разобьет ей сердце.

Она даже не станет рассматривать этот вариант.

Люси откинула волосы с лица и, так же как Клифтон, расправила плечи. Она пристально посмотрела в его темные глаза и про себя поклялась, что сделает этого человека лучшим агентом за всю историю министерства иностранных дел, черт побери. И во что бы то ни стало он вернется домой.

Следующая неделя обернулась для Клифтона водоворотом работы. Вместо милых посиделок, игры в карты, живой болтовни и сплетен Марианны они теперь торопливо ужинали и получали дополнительные уроки, осваивая навыки, которые делали сестер Эллисон уникальными.

Марианна часами учила их открывать замки. На рассвете Малком вскрыл сейф Джорджа Эллисона, замки винного шкафчика и тайник с деньгами, спрятанный под половицами в кабинете. Под большим креслом Эллисона.

Это оказалось не так-то просто — нужно было войти в комнату и поднять половицу, не разбудив старика, но Люси показала им, как двигаться и что искать.

Клифтон не обладал ловкостью Малкома с отмычками, но следующей ночью Люси привела сопротивлявшегося Томаса Уильяма и заставила его обучить Греев, как вытаскивать карту из любого места колоды, читать по лицам менее опытных игроков и, конечно, перехитрить их.

К концу ночи Клифтон раз за разом на голову разбивал Люси в «двадцать одно», пока она не объявила, что в жизни не встречала подобных мошенников.

Братья не знали, что ждет их в очередной раз. Клифтон был потрясен, обнаружив на следующий вечер в гостиной улыбающихся Расти и Сэмми. Оба в черном, они принесли темную одежду для Малкома и Клифтона и увели их, чтобы «преподать прекрасное искусство взломщика».

— Вам посчастливилось учиться у лучших, милорд. — Сэмми показывал Клифтону, как действовать ломиком, чтобы бесшумно проникнуть в дом.

Потом они ограбили четыре дома в Хэмпстеде. На следующий день весь город бурлил: говорили, что в их тихий уголок вторглась банда преступников.

Когда наутро дебаты бушевали в общем зале гостиницы, Малком, взглянув на сидевшего напротив Клифтона, спокойно сказал:

— Как думаешь, что они скажут о ломике в кармане моего пальто?

Клифтон рассмеялся. Граф и его сводный брат ничем не походили на преступников, описание которых дали местные жители.

На следующий день шум стих: все пострадавшие обнаружили на ступенях своего крыльца туго набитые кошельки, и тайна их появления стала местной легендой.

Как ни сложны были уроки, настоящей проблемой для Клифтона оказались попытки игнорировать влечение к Люси. Не пускать в свои мысли тот незабываемый момент, когда она искала его руки, его губы, когда он обнаружил за ее внешней непреклонностью огонь страсти.

Тот миг, когда он поцеловал ее и открыл, что эта женщина, как никакая другая, в мгновение ока может перебраться из его объятий в его сердце.

Но по поведению Люси было совершенно незаметно, что их страстная встреча вообще произошла.

Она вернулась к своим бесцеремонным, сугубо деловым манерам, поглощенная уроками, которые давала каждый вечер. И Клифтон позволял ей это, он знал, что и ее терзает внутренний конфликт, бушующий в нем, поскольку не раз замечал, как она искоса смотрела на него, прижав палец к губам, будто вспоминала тот самый момент.

«Что, Гусси, ты тоже находишь это мучительным и совершенно невозможным, как и я? И что мы будем делать?» — думал он, стоя в гостиной после восхитительного ужина, и слушал свою необычную наставницу, объяснявшую элементарные приемы искусства обчищать карманы.

Поскольку этот навык, объявила она, обязателен для хорошего агента.

— Ну-ка, лорд Клифтон, пробуйте снова. — Она жестом велела подойти ближе, хотя он и не нуждался в таком ободрении, поскольку сегодня она надела прелестное розовое платье и выглядела, по его скромному суждению, как прекрасное видение.

Но когда он прошелся по комнате, Люси с решительным видом покачала головой.

— Нет! Нет! Нет! — запротестовала она. — Вы слишком чопорны. — Она подбоченилась и с решительным видом выставила в стороны локти. — Вы двигаетесь как граф.

— А я и есть граф, — высокомерно напомнил ей Клифтон.

— Какая жалость, — покачала она головой.

— Что? — воздел руки Клифтон.

— Жалость, Гилби, — рассмеялся Малком, прислонившийся к дверному косяку. — Она считает твое знаменитое происхождение и завидный титул печальным фактом.

К большому неудовольствию Клифтона, Люси согласно кивнула:

— Именно. Вы должны прекратить думать благородно и честно.

— Удачи, — поддразнил Малком и снова засмеялся. — Мой брат до мозга костей Клифтон. Но, осмелюсь сказать, у меня таких помех нет, Люси. — Он отодвинулся от двери и едва не столкнулся с Марианной, выходившей из кухни.

— Что вас всех так рассмешило? — спросила она, садясь к фортепьяно.

— Я пытаюсь заставить его светлость умерить чопорность, чтобы он выглядел беспечнее, — ответила ей сестра.

— Да, и у него это не получается, — усмехнулся Малком, — поскольку у него нет нашей простонародной хватки.

— Я бы на вашем месте не была таким самодовольным, мистер Грей, — засмеялась Марианна. — И не дразнила бы брата столь беспощадно.

— Это еще почему?

— Потому что так вы никогда не заметите, что ваши часы с цепочкой пропали.

Клифтон поглядел сначала на Малкома, который принялся хлопать по карманам сюртука, затем перевел взгляд на Марианну — она вытаскивала из своего кармана часы, подаренные Грею отцом.

— Вот это да. — Она невинно разглядывала сокровище, свисающее с ее пальцев. — Откуда это у меня?

— Что за черт?! — воскликнул Малком. — Ах вы, плутовка! Как вы…

Марианна, прихорашиваясь, засмеялась, а следом за ней ее сестра и Клифтон.

— Повнимательнее надо быть на уроках, Малком, — посоветовал он брату.

Тот уставился на Марианну и дерзко подмигнул ей:

— Я верну пропажу.