Жизнь в дороге - Григорий Кубатьян

Из квартиры Вачика была хорошо видна гора Арарат — национальный символ Армении, находящийся сейчас в Турции — временно, как верят армяне. До геноцида в Карской области Османской империи проживали преимущественно армяне. Эта территория до сих пор называется Армянское нагорье. А задолго до нашей эры здесь находилось древнее государство Урарту, в котором жили протоармяне или фригийцы. Кстати, мифический царь Мидас, тот самый, у которого были ослиные уши, и который прикосновением превращал любой предмет в золото, был как раз фригийцем. Видимо предки современных армян еще в глубокой древности умели неплохо зарабатывать. А про уши это придумали завистники-греки. У Арарата две вершины Большой Арарат и Малый или, как их еще называют, Сис и Масис. Согласно Библии, именно сюда пристал ковчег Ноя во время Всемирного потопа. Если верить этому, то все обитавшие на ковчеге твари (каждой по паре) должны были начать заново заселять землю именно из Армении. Отчего слонам, жирафам и бегемотам не понравилось в этих краях и как они умудрились пешком вернуться обратно в Африку — загадка, на которую еще предстоит ответить богословам.

Раз уж мы двинулись в турне по святым местам, то решили посетить еще один горный монастырь — Нораванк, построенный в XIII веке. По дороге к монастырю познакомились с необычным человеком. Вартгес работал смотрителем заповедника и жил в самой настоящей пещере. Хозяин оборудовал ее решеткой и входной дверью, а внутри организовал что-то вроде чайханы, где каждый мог отдохнуть и перекусить, часто даже бесплатно. Столы — плоские каменные плиты, а стулья — закрученные корни деревьев. Вокруг древние кувшины, плуги, прялки и другие старинные предметы. Все эти предметы, а также еду, Вартгесу дарили жители окрестных деревень, останавливающиеся изредка в его пещере.

Пройдя восемь километров пешком по горной дороге, мы поднялись к монастырю с его барельефами, фресками и хачкарами. Хачкар, что означает «крест-камень» — стела из базальта или туфа со сложным орнаментом и изображением креста. Похожа на надгробие, но никаких имен нет, одни узоры. Возле монастыря этих хачкаров было множество. А еще удивил барельеф, на котором была изображена вместе Святая Троица — Отец, Сын и Дух. В смысле, я раньше не имел представления, как выглядит Святой Дух, а благодаря Нораванку узнал.

После монастыря мы спустились с горы вниз к знакомой пещере и как раз попали на ужин. К Вартгесу приехали гости и привезли вино и копченых сигов. Стемнело, и стены пещеры украсили керосиновые лампы, как в старину. Здесь мы и заночевали.

Раз уж мы оказались в Армении, то стоило посетить и Нагорный Карабах (Арцах). Когда-то в принадлежащем Азербайджанской ССР Карабахе жили вместе армяне и азербайджанцы. Армяне поселились там раньше, и по численности их было больше. Но в результате раздела СССР Карабах должен был стать частью независимого Азербайджана с вытекающими печальными последствиями для армянского населения. Армяне стали сопротивляться, победили в войне и выгнали азербайджанцев. Соседи этого не простили и жаждут реванша, угрожая когда-нибудь дойти до Еревана.

Присоединить освобожденный от азербайджанцев Карабах к Армении «мировое сообщество» (то есть США) так и не разрешило. Если народы начнут отделяться и присоединяться по своему усмотрению, не будет никакого порядка, тем более, Нового Мирового. Так что Карабах стал непризнанным государством с армянскими деньгами, и единственной асфальтовой дорогой, соединяющей его с миром, а точнее — с территорией Армении.

На границе двух армянских государств у нас даже не проверили документы. Переночевав в палатке на холме, ранним утром мы двинулись пешком в сторону Степанакерта. Возле источника с водой остановились пополнить пластиковые бутылки. Сюда же подъехала машина, груженая помидорами. Мы поздоровались с водителем и пошли дальше, мечтательно размышляя о вкусовых качествах томатов и их пользе для здоровья. Откровенно говоря, мы были голодны. Вдруг обогнавшая нас машина остановилась, и водитель вручил нам целый мешок красных ароматных помидоров, вкуснее которых вряд ли мы ели когда-то.

Горные пейзажи были очень красивы. Даже стоящие вдоль дорог разбитые танки не портили их. Между скалами изредка встречались длинные туго натянутые тросы с привязанными к ним горизонтально висящими проводами. Эти тросы специально натягивали во время войны, чтобы мешать полетам азербайджанской авиации. Активные боевые действия давно прекратились, но ловушки для самолетов на всякий случай остались.

Асфальтовую дорогу в Карабах строили на деньги армянской диаспоры со всего мира. Вдоль обочины попадались таблички, информирующие о том, что данный участок дороги профинансировал фонд такой-то или лично господин такой-то.

В Степанакерте мы зашли на молодежную радиостанцию, выступили в прямом эфире. Разговор шел на русском и тут же переводился на армянский. Молодежная аудитория, к сожалению, уже не так хорошо знает русский язык, как это было раньше. Потом Оксана и Арминэ, девушки, работавшие на радио, провели для нас экскурсию по Степанакерту и даже сводили на местную ковровую фабрику, где ткали ковры с узорами из танков, боевых вертолетов и автоматов Калашникова.

На рынке мы купили пару пирожков. Вместо оберточной бумаги использовались бутылочные этикетки от лимонада. На этикетках мелкими буквами было написано «Госагропром НКАО Армянской ССР». Но ведь Нагорно-карабахский автономный округ до развала Союза принадлежал Азербайджанской ССР, а значит, подобных бутылочных этикеток не могло существовать!

По пути из Степанакерта к поселку Ванк мы познакомились с бывшим подполковником КГБ, который, находясь в подпитии, хвастался, что за ним персонально охотятся азербайджанцы за военные преступления, совершенные им во время войны. Подполковник рассказывал о военных ужасах, которым он был свидетелем или даже принимал в них участие.

Ночевали мы в поле. Утром туда пришли косари, и один из них, пригласил нас на завтрак в деревню Ванк. Так и сказал: «Зайдите в деревню, найдите второй дом от перекрестка. Спросите Артуша, передадите ему привет от Давида. Там вас накормят».

Мы с некоторым сомнением выслушали эти слова, но кушать хотелось сильно, поэтому отправились в деревню искать Артуша. Дом мы нашли, но Артуша в нем не было, он ушел на работу, а про Давида никто не слыхал. Некоторое время хозяева и соседи вспоминали разных Давидов из окрестных сел и деревень, а потом бросили это бесполезное дело и начали готовить нам завтрак. Ванк — небольшая деревня. В чис ле ее достопримечательностей была улица с заборами, покрытыми старыми азербайджанскими автомобильными номерами с буквами «АЗ». Белые номера красиво блестели на солнце. Еще в Ванке был монастырь и горная река. В деревне, нам встретились двое пенсионеров. Дедушка и бабушка, годков под восемьдесят. Старики при виде нас заулыбались, а бабушка решила блеснуть знанием русского языка, радостно закричав на всю деревню: «Здравствуйте! Как дела?! Ить твою мать!» К счастью, ее словарный запас на этом исчерпывался.