Женитьба Ночного охотника - Джулия Поздно

Тугой удавкой черная магия легла на мою талию, опоясывая и сдавливая внутренности. Ноги от боли подогнулись, и я упала на колени.

– Не смей, слышишь, никогда уходить, если тебе не разрешили этого сделать!

Никого не хотелось видеть. Особенно жениха и герцогиню. В безмолвии я так и провела остаток дня. После того, как я получила разрешение Лейза покинуть обеденную залу, служки принесли в мою комнату нитки и иглы, чтобы я могла вышивать. Я просидела около часа, откровенно пялясь на все эти ценности для рукоделия. И ничего. Я не чувствовала желания творить ради отвлечения. Мне очень хотелось на улицу. Вдохнуть полной грудью свежий горный, по-настоящему морозный воздух. Пройтись по замерзшему озеру, которое я увидела из окна своей комнаты. Но разве мне кто-то разрешил бы?!

Я взяла маленькое зеркальце со стола и посмотрела на свое отражение. Знакомая, замученная жизнью девушка посмотрела на меня и горько усмехнулась сама себе.

«Вот так рождаешься на свет, а твоя судьба предрешена еще задолго до всего», – мысленно рассуждала я, стараясь себя успокоить.

Раздался стук в дверь.

– Госпожа. – Одна из служек по моей просьбе принесла книгу.

Я не знала, чем увлекался герцог и читал ли он что-нибудь вообще в перерывах между своими великими походами. Его матушка так и вовсе не напоминала ученую даму. Поэтому, полагаясь на случай и жалость со стороны прислуги, мне удалось выпросить пищу для ума.

– Не знаю, подойдет ли вам. Здесь сказания о хладном народе.

Я моргнула в согласии. В молитвенном жесте сложила на груди руки, благодаря девушку за участие и содействие. Она могла проигнорировать мою просьбу, испугавшись наказания со стороны герцогини за самоуправство. Но сжалилась и все-таки выполнила мою просьбу.

Я указала на дверь и, перебирая пальцами в воздухе, предупредила служку о возможном вторжении в мои покои.

Лейз никогда не стучался. Входил всегда без предупреждения и изматывал одним своим присутствием, ожидая всего лишь моего одобрения в его адрес. А я не поддавалась. Стояла на своем. Что-то подсказывало мне, что надо тянуть время. Возможно, мне придет какой-нибудь знак или подсказка, как действовать дальше.

Я посмотрела на обложку книги. Старая. Потрепанная. Местами с вырванными страницами.

Первое сказание гласило о снежной стихии.

«Когда на мир легла снежная пелена, первые хладные маги зародились в дни сильной вьюги и пурги. Они практически были такими же, как и обычные люди, только магические руны, запечатанные на их телах, отличали их от остальных».

К сказанию прилагался нечеткий рисунок, на котором над снежной вершиной горы кружил, как мне показалось, белый филин.

Глава 30

– Зачем ты наложила заклятие? – Лейз задернул штору в комнате матушки и, словно прислушиваясь, сделал пасс рукой, усиливая защиту от прослушки.

– Ты разве еще не понял? Эта девица не собирается по доброй воле соглашаться на наши условия. Вздорная, заносчивая смутьянка, не умеющая подчиняться.

– Возможно, именно поэтому она не испугалась и оказала сопротивление, когда я нанизывал хладного на свой меч.

– Глупости. – Герцогиня сняла диадему с прически и подошла к зеркалу, в котором отобразилась только часть ее фигуры, причем не самая лучшая.

Пламя подернулось на свечах, установленных в канделябрах по периметру комнаты. Тогда, затаив дыхание, женщина стала быстрыми движениями вынимать из своих волос магические шпильки, распуская прическу.

– Лейз, если не будешь дураком, то подтолкнешь хранительницу искры к верному решению. Ты думаешь, я долго так смогу прикидываться и строить из себя светскую даму?

– А что, тебе идет, матушка! – Тонкие мужские губы растянулись в язвительной улыбке. – Никто не может и помыслить о том, что ты не человек.

Вилдернол придвинулся к женщине и запустил в ее распущенные седые волосы руки, растрепав прическу еще сильнее. Все-таки темная магия не зря текла в его жилах, подобный морок возможен только при сильном вложении собственных сил, подпитанных уникальным зельем, сваренным настоящей ведьмой.

Зеркальная поверхность исказилась, отображая истинный облик матери и сына. Любой человечишка от увиденного пришел бы в шок и умер сразу на месте. Не каждый день твой повелитель и его мать превращаются в скелета, охваченного черным огнем, и ведьму с белыми волосами, напоминающими дутое пенное облако, застрявшее между небом и землей.

– Ты должен успеть, – просипела старческим голосом женщина, упираясь в грудь темного правителя своими костлявыми тонкими пальцами с длинными ногтями. – Искра должна переродиться в твоем сыне. А девку я выпью до дна после всего и обрету желаемую молодость. Тогда, – ведьма посмотрела на свой устрашающий облик в зеркале, – мы сможем вдвоем править целым миром и воспитывать великого мага и будущего повелителя тьмы.

Эхо громкого раскатистого смеха пронеслось по комнате. Две сущности герцога и ведьмы сплелись в страстном поцелуе. Лейз Вилдернол никого и никогда не любил по-настоящему. Разве только родную мать, и то ровно до того момента, как она бросила его на растерзание волкам, спасая собственную шкуру, поверив черной ведьме о проклятии и пророчестве.

* * *

Герцог наживо вырезал воспоминания прошлого. Утопил боль, разочарование и предательство родного человека в глубине души, разбив ее на осколки, которые разлетелись по всему свету.

– Ты зря поторопился, Лейз. – На тот момент ведьма была в полной силе, она выпила мать своего будущего правителя до дна, исчерпала ее время и молодость, поселив в душу бедной женщины терзания и смуту. Намеренно.

– Я не желаю быть смертным. – Мужчина с огромной дырой в груди, истекая кровью, собирал черное стекло тьмы, продолжая зачитывать вслух запретное заклинание, которое раздобыл у южного песчаного племени в великой гробнице наследия.

– Твое право, – сухо отозвалась Монтикара, разбив эликсир помощи в подобных делах. – Только запомни: я не смогу дать тебе наследника, я часть загробного мира и одной ногой давно стою в могиле.

– Кому нужен наследник, когда я сам впущу тьму в свое тело и стану правителем?

– Любому, даже такому, как ты, придется оставить кого-то из крови и плоти после себя. Бессмертие – удел вечной пустоты и перехода на высший уровень. Тьма никогда не жила на земле в одном теле. И ты, Лейз, не исключение.

Вилдернол часто задышал. В осколках черного зеркала мужчина видел, как его радужка окрашивается в багряный, а зрачок расширяется настолько широко, как будто он спустился в самое темное подземелье.

– Чушь! Лишь бессмертие дает неуязвимость.

Монтикара оказалась права.

Позднее герцог с сожалением думал о поспешности своего решения. Осколки души воплотились в живых людей, и те стали забирать часть его силы, делая