Из животворящей капли крови - Василий Попов

Тишина угнетала. Ее нарушал только звук шагов и шорох за окном.

– Я позвоню в картель, они люди неосведомленные и незаинтересованные, для них кровь – цель кровопролития. – Слова вызвали усмешки на нескольких лицах, но и они быстро «погасли». – Они любят лишь деньги. Которые мотивируют их. Пустим за Робертом мобильную группу, у него отличный нюх и… потенциал – он найдёт искомых. Остальное сделают парни из картеля.

Раздался одобрительный гул, сначала несмелый, но под взглядом лидера перешёл во всеобщее бурное согласие. Человек, приносящий новости, став человеком-распорядителем, вышел из кабинета.

– Неразглашение… – проговорил Юрген. – Разглашение карается смертью. Один из основных пунктов устава сообщества. – Он покосился на единственного оставшегося старейшину. – Не будем отходить от старых правил…

Заскрипел пером по бумаге дорогой PARKER, записывая очередной постулат в обновляемый устав. Свет заходящего солнца ворвался в эллипс кабинета, проявляя сигаретный дым и щуря глаза присутствующих.

С карниза верхних окон сорвались, бросаясь в полет, крылатые животные, унося в себе информацию.

Вера нервничала. Причина не в ревности. С этим она как-то смирилась. После того, как они с Надей пожизненно стали сбежавшими невестами, оставляющими после себя в основном бездыханные тела своих многочисленных женихов и присваивая их ликвиды, она научилась душить в себе чувства. Тем более, Сашу она рассматривала несколько в другом ракурсе и отвела ей определенную роль в будущем.

Ее интуитивные способности говорили ей о сжатии кольца вокруг них. Она чувствовала, что инициаторы преследований уже делят шкуру неубитого медведя. Это беспокоило, но не так, как появление серьезной фигуры на горизонте, внезапно взошедшей из ниоткуда. Точнее, из-за ее спины.

Надю она исключила. Георгий не беспокоил ее интуицию – скорее всего, мертв. Владимир представлял угрозу, но только с учётом обладания им формулы «знания». Узнать которую мог только от Нади или ее самой. Надя…? Вряд ли! Девочка черства, как засохшая корка хлеба, и всегда знала, что формула – гарантия их дальнейшего существования.

– Стрит, – Вера открылась.

Влюбленная пара скинула карты.

Они сидели возле камина и грелись. Внезапный холодный дождь, пришедший с северным циклоном, остужал неродную кровь, частицы которой циркулировали в их телах. Ещё один из побочных эффектов. К этому привыкали единицы.

– Нам нужна свежая кровь. – Вера бросила взгляд на Александра. – Пора пополнить запасы…

Александр с появлением в сообществе подружки стал мене активным собеседником и более задумчивым.

– Как, впрочем, теперь всегда… – Он подбросил дров в камин и взглянул на кутающуюся в пледе подругу.

– Расскажите о своем прадеде, Александра? – Вера, прищурившись, взглянула на Сашу и глотнула горячего вина.

– О моём прадеде? – Девушка, убедившись в наличии образа на шее, поймала встревоженный взгляд Александра. – А что конкретно вы хотели бы знать?

– Всё, – спокойно ответила Вера.

– Тебе необязательно… – Александр, разливая вино, с умоляющим упреком взглянул на Веру.

– Нет, отчего ж… – Саша, кутаясь в плед, взяла бокал вина и взглянула на свет потолочной лампы сквозь его содержимое. – Я могу, это не составит труда.

За окном вновь раздался шорох. Вера, вполоборота развернувшись к этим звукам, улыбнулась, посмотрела на Сашу, выражая всем своим видом «само внимание». Мысленно она отметила красоту и некоторые черты, схожие со знакомой ей личностью.

– Наша семья всегда гордилась своим происхождением: дворяне – голубая кровь… После революции цвет этой крови как-то растворился частично в постреволюционной России, семья никогда не признавала понятие «Советское государство» и советскую власть, соответственно… – Саша прижалась к Александру, вызывая сжатие губ на лице Веры. – Кто-то продолжил свой жизненный путь в эмиграции: Франция, Аргентина… Следы фамилии терялись и странным образом находились снова, но мои близкие родственники всегда чтили нашего прадеда, который, в отличие от своих братьев, не покинул Россию, а пропал без вести на полях сражений первой мировой войны…

Вера усмехнулась, вызывая недоумение на лице Александра. Саша, не обращая внимания на их мимику, пила вино.

– …Ранняя любовь моей прабабушки закончилась незаконным рождением моего деда, что в те времена бросало клеймо позора и потери чести на всю семью. От прабабушки отвернулись ее отец и братья. Только ее мать невероятными усилиями помогла ей выжить в условиях отречения, эмиграции и постоянных гонений…

– А что же ваш прадед?

Саша внимательно посмотрела на Веру, в ее синих глазах вспыхнул хищный огонек. Она плотнее прижалась к Александру, при этом опуская подбородок в плед.

– О нём я хотела расспросить у вас? Вы же были близко знакомы…

Удивление на лице Александра. Смех Веры. Успокоившись, она посмотрела на две пары глаз, устремленные к ней.

– Особенно впечатляет мнение вашей семьи о пропаже без вести прадеда на полях войны, – Вера горько усмехнулась. – Видели бы его «героическую смерть», да, Владимир?!

Ее заданный вопрос повис в воздухе. Писк и вибрация от взмахов крыльев летучих мышей заполнили атмосферу гостиничного номера и органы слуха присутствующих. Взлёт и опускание легкой занавески окна. За ним туман, мгла и сумерки.

Зловещая улыбка «разрезала» лицо Владимира. Он открыл глаза, стряхивая стаю мышей с рук.

Перед глазами Адриан, склонивший голову набок, разглядывающий своего господина. Владимир с легкостью гимнаста спрыгнул и встал на ноги. Его лицо показалось Адриану усталым, осунувшимся? Старым!

– Медитировали, князь? – Адриан не смог отвести глаза от визуального открытия.

– Подслушивал…

– Это вопрос? – Большие глаза Адриана стали ещё больше от удивления.

– Нет, утверждение…

Владимир налил большой бокал вина и подошёл к окну. Оранжевый солнечный свет выявил на его лице морщины. Князь хмурился, делая большие глотки вина.

– Ещё… – Он, не оборачиваясь, протянул руку с бокалом. – Ты с чем-то? Или за чем-то? – Владимир, развернувшись, оглядел Адриана.

– От нас ждут ответа…

– Кто хочет дождаться – дождётся. – Владимир, приняв бокал, осушил его до дна. – Мне необходимо подумать…

– Всё в вашей власти, князь. – Взгляд Адриана «лизнул» контейнер с концентратом.

– Сегодня постный день, Адриан. – Владимир устало опустился на стул из дуба и указал на пустой бокал.

– Что-то случилось? – Адриан наполнил бокал с тоскливым отпечатком на лице.

– Я же сказал – мне надо подумать… – Владимир отмахнулся от спикировавшей к нему летучей мыши. – Прислушаться к самому себе, к своему внутреннему голосу…