Тараканы - Ю Несбе

Санпхет кивнул в сторону Лёкена:

— Когда его нашли, он был без сознания, и морфий ему колоть не стали, просто написали на каске «L» и погрузили в вертолет вместе с остальными. Когда же он очнулся, корчась от боли, то сперва не понял, где находится. Но потом отодвинул убитого, лежавшего на нем, и увидел человека с белой нарукавной повязкой, делавшего укол другому раненому. Тут он все уразумел и начал кричать, чтобы ему дали морфий от боли. Санитар постучал по его каске и говорит: «Прости, старина, но ты уже получил полный шприц». Лёкен не поверил, сорвал с себя каску и увидел, что на ней написаны буквы «L» и «М». Только на самом деле это была не его каска, а чужая. Тогда он посмотрел на солдата, которому только что сделали укол. Он взглянул на его голову, а на ней — каска с буквой «L», и он тут же узнал свою мятую пачку сигарет под ремешком и эмблему ООН. Тут он и понял, что произошло. Солдат подменил шлем, чтобы ему вкололи еще одну дозу морфия. Лёкен позвал санитара, но его крики заглушил рев мотора. Так Лёкен и пролежал полчаса, крича от боли, пока они не прибыли на поле для гольфа.

— Поле для гольфа?

— На базу. Мы так ее называли.

— Значит, и вы там были?

Санпхет кивнул.

— Вот почему вы так хорошо знаете эту историю?

— Я был санитаром-добровольцем и принимал их.

— И что же с ними было дальше?

— Лёкен был жив, а второй так и не очнулся.

— Передоз морфия?

— Вряд ли он умер от пули в животе.

Харри качнул головой.

— И теперь вы с Лёкеном работаете в одном месте.

— Так вышло.

— В какой степени случайно?

— Мир тесен, — заметил Санпхет.

— Значит, LM. — Харри допил воду и, пробормотав, что никак не напьется, пошел искать Ао.

— Тебе его не хватает, господина посла? — спросил он, найдя ее наконец на кухне. Она обертывала салфетки вокруг бокалов и прикрепляла их резинками.

Девушка бросила на него удивленный взгляд и молча кивнула.

Харри вертел в руке пустой бокал.

— Как давно вы с ним стали любовниками?

Она открыла свой маленький прелестный ротик, но, так и не найдя что сказать в ответ, закрыла его, потом снова открыла, словно золотая рыбка. Глаза ее гневно сверкнули, и Харри уже приготовился, что она ударит его, но сердитое выражение исчезло. Вместо этого из глаз брызнули слезы.

— Сожалею, — произнес Харри, впрочем без всякого сожаления в голосе.

— Вы…

— Сожалею. Но мы вынуждены задавать такие вопросы.

— Но я…

Она закашлялась, подняла и опустила плечи, словно сбрасывая с себя злость.

— Посол был женат. А я…

— Тоже замужем?

— Нет, но…

Харри легонько подхватил ее под руку и отвел подальше от кухонной двери. Она повернулась к нему, в глазах снова вспыхнул гнев.

— Послушай, Ао, посол был найден в мотеле. Тебе известно, что это значит. Значит это, что ты не единственная, кого он трахал. — И он посмотрел на нее, наблюдая, какое впечатление произвели его слова. — Мы здесь для того, чтобы расследовать убийство. К тому же у тебя нет оснований соблюдать по отношению к нему какие-либо обязательства.

Она всхлипнула, и он заметил, что трясет ее за руку. Он разжал пальцы. Она подняла на него глаза. Зрачки ее были большими и черными.

— Ты чего-то боишься?

Грудь ее вздымалась.

— А если я пообещаю ничего никому не рассказывать, если только это не имеет отношения к убийству?

— Мы не были любовниками!

Харри снова взглянул на нее, но увидел все те же черные зрачки. И пожалел, что с ним нет сейчас Нхо.

— Ладно. Что тогда делает молодая девушка вроде тебя в машине женатого посла? Кроме того, что принимает там лекарство от астмы?

Харри поставил пустой бокал на поднос и вышел. Там же он намеренно оставил пластиковую ампулу. Идиотский жест, но Харри был готов делать идиотские жесты, чтобы подтолкнуть события. Какие угодно.

Элизабет Доротея Крамли была не в духе.

— Что за чертовщина! У нас иностранец с ножом в спине, найденный в мотеле, и никаких отпечатков пальцев, никаких подозреваемых, никаких улик. Только мафия, секретарши, Тоня Хардинг, владелец мотеля. Я кого-то забыла?

— Кредиторы, — вставил Рангсан из-за газеты «Бангкок пост».

— Это мафия, — поправила его инспектор.

— Но не тот кредитор, к которому обращался посол Мольнес, — снова сказал Рангсан.

— Что ты имеешь в виду?

Рангсан отложил газету.

— Харри, ты упоминал, что шофер рассказывал, будто посол задолжал кому-то денег. Что делает кредитор, когда должник мертв? Он пытается получить долг с родственников, не так ли?

Лиз скептически посмотрела на него:

— Отчего же? Подобные долги на скачках — дело личное, семья тут ни при чем.

— Есть еще такие, кому небезразличны понятия вроде фамильной чести, а кредиторы — деловые люди, они конечно же пытаются получить свои деньги любым способом.

— Это притянуто за уши, — скривилась Лиз.

Рангсан снова развернул газету.

— К тому же в списке входящих звонков Мольнесам за последние три дня номер «Тай Индо Тревеллерз» мне попался трижды.

Лиз тихо присвистнула, и все за столом закивали.

— Что? — встрепенулся Харри, поняв, что тут у него пробел.

— «Тай Индо Тревеллерз» — это с виду обычное туристическое агентство, — объяснила Лиз. — Но основная их деятельность происходит на втором этаже офиса. Там выдают кредиты тем, кто не смог получить их в других местах. У них огромные проценты и очень эффективная и жесткая система взыскания долгов. Какое-то время мы наблюдали за ними.

— Безрезультатно?

— Да нет, мы могли бы что-нибудь на них накопать, если бы захотели. Но подумали, что их конкуренты еще хуже, те, кто займет их нишу на рынке, прикрой мы «Тай Индо», и оставили все как есть. Они явно действуют отдельно от мафии и, насколько нам известно, даже не платят процентов боссам за крышу. И если посла убил кто-то из их людей, то это первый подобный случай в их истории.

— Может, решили наконец кого-нибудь показательно проучить, — предположил Нхо.

— Ага, сначала убить посла, а потом звонить его семье и требовать возврата долга. По-моему, несколько странный порядок действий! — усмехнулся Харри.

— А почему бы и нет? Это послание другим должникам: вот что с вами будет, если не заплатите вовремя. — Рангсан перевернул газетную страницу. — А если вдобавок родные вернули деньги, то вообще все отлично.