Пилигрим 4 - Константин Калбазов

Селезнев оказался высоким мужчиной крепкого сложения, русоволос, стрижен под горшок, аккуратные усы и борода, ну чисто щеголь. Взгляд открытый, честный. Движения плавные, не лишенные грации.

Одет бравый вой, в форменном кафтан. Многое Мономах перенял у Михаила. Оно вроде и мелочи, но выходит на пользу. На рукаве галуны, по которым видно, что отслужил он четырнадцать лет. Получается ему сейчас тридцать два или тридцать три года.

Если судить по медалям, так же позаимствованных Мономахом у Михаила, то два иноземных похода, с надписями «Царьград» и «Польша». Поход в Полоцк и два в степь. Причем в Византию он ходил рядовым, в Польшу уже офицером, а последний поход в степь в качестве командира полка. Все это видно по надписям и формам медалей.

Отдельно пристроилась медаль «За храбрость», первой степени. Эта награда была учреждена специально для рядового состава. Степень определялась в зависимости от совершенного подвига. И, да, получить награды было не так уж и просто. Потому как поди еще выделись тут на общем фоне. Нынешние вои, не то, что их потомки.

Справа два ордена «Святого Георгия», четвертой и третьей степени. При Михаиле Мономах вел два ордена. Первый этот, им награждались только за воинские заслуги и никак иначе. Второй «Святого князя Владимира». Этот только за выдающиеся достижения на гражданском поприще. Может еще какие появились, Михаил пока не в курсе.

Итак. Получается, полковник поднялся из низов, что в надельном войске скорее за правило, чем исключение. Но вот похоже решил, что не оценил его по достоинству великий князь. Всего-то полковник в удельном княжестве. Даже не боярин. Хотя наверняка полагает, что уж этот-то титул он точно заслужил.

Ничего, Михаил еще выяснит, что тут к чему. Правда, скорее всего, времени у него считай уже и нет. Сомнительно, что по всем полкам станет кататься именно его десяток. А серебра они привезли как минимум на шестерых таких Селезневых. А это, на секундочку, порядка тридцати тысяч воинов. Может и больше. Разумеется при полной мобилизации.

Если припомнить былые расклады, то получается Червеньское, Владимир-Волынское и Теребовльское княжества однозначно. И подтянут еще кого-то. Кого? Тут ведь нужно соблюсти легитимность. Самым перспективным на роль лидера видится Черниговский Изяслав Владимирович.

По смерти старшего брата Мстислава, он должен ему наследовать по лествичному праву. Но согласно введенному Мономахом отченному, на стол сел сын покойного. Могло ли это не понравиться князу Черниговскому? Еще как! Он и прежде был не в восторге от нововведений батюшки. И родоначальником нового рода не больно-то хотел становиться. Так с чего бы ему меняться.

Но Чернигов богатое княжество. Изяслав и своими средствами может обойтись. Тогда кому предназначено остальное? Ну, допустим, удельным князьям на наем дружинников. Эти вои не надельники, меньше чем за сто шестьдесят рублей в год служить не согласятся. Так что, может только эти трое и в сговоре. Тайно набирают дружины, по глухим уголкам, да подкупают полковников.

Возможно что-то перепадет и черным клобукам. Эти в свое время получили хороший урок, пусть и бескровный. Но после того, как Романов со своей дружиной подступился к куреню хана, не желают влезать во внутренние усобицы русичей. С другой стороны, серебро умеет туманить разум.

Впрочем, все это гадание на кофейной гуще. Нужна достоверная информация. И он знает как ее получить. Только придется форсировать вербовку Ксении. А там думать, как ее подводить под нужных людей. Но это потом. Сейчас же главное заполучить ее с потрохами. Так, чтобы не соскочила и не сдала его самого. И рычаг для давления у него есть.

— Горазд, мне бы отъехать из Червеня на четыре дня.

— Зачем?

— Навещу ту семью в Тарнуве. Гляну, ладно ли у них все.

— Так ты же говорил, чужие они тебе.

— Не только говорил, но и доказал это. Иль сомнения имеешь?

— Ну, в том, что ты не ее пропавший муж, я не сомневаюсь. Доводилось встречать похожих как две капли воды. Но тебе-то это зачем?

— А не люблю когда меня обманывают. Вдруг серебро мое взяли, а Марысю с детьми так в холопах и оставили.

— Ладно. Подойду к сотнику.

Ну что тут сказать. Дело в шляпе. Мало сыщется сотников, которые станут в дела десятка и не прислушаются к словам десятника. Если только нет никаких первостепенных задач. Похоже аврал на ближайшие дни не планируется, поэтому Михаила отпустили с богом. Разве только, с учетом посещения Тарнува, Горазд велел облачиться в прежнюю кольчугу. Незачем тамошним знать о его службе в дружине червеньского князя. Что в общем-то полностью устраивало и его.

— Что ты сказал? — прищурившись, змеей прошипела Ксения.

Но разума не потеряла, и волосы Михаилу драть не стала. Как не попыталась расцарапать лицо, или еще чего учудить. Не ей с воем тягаться, и она это прекрасно понимает. Потому смотрит на него с прищуром, и просчитывает варианты, как именно ей следует действовать. Это хорошо. Получается, не ошибся он в ней.

Ак впрочем и в ее сестре с мужем. Поостереглись сообщать Ксении о пропаже деток. Может и ищут еще. А может решили молчать да серебро тянуть из непутевой девки. Родство с ней им не особо по нутру. Прокляли бы и отринули, да прибытка лишаться не пожелали.

— Ты норов-то поумерь. Все хорошо с твоими детьми. И впредь все будет ладком. Коли дурить не станешь и поможешь мне, — вперив в нее твердый взгляд, жестко припечатал Михаил. — Серебром не обижу, помогу перебраться туда, где о тебе никто худого слова не скажет. Обзаведешься хозяйством. Да хоть мельницу поставишь. И заживешь по-людски.

Говоря это, он выставил на лавку стопку из пяти рублевых монет. Щедрая плата, если не сказать больше. И это при том, что она пока ничего не делает. Впрочем, Михайло всегда был щедрым.

— Мягко стелешь, — буравя его злым взглядом, произнесла она.

— Ничего. Спасть тоже будет не жестко. И да, если ты пойдешь искать правду у князя… Слово гулящей девки, против слова дружинника. И кому поверит князь, гадать лишнее.

— Чего ты от меня хочешь? — сникнув, обреченно произнесла она.

— Спать будешь с кем укажу. Зелье тебе дам, что язык развязывает. Будешь спрашивать аккуратно о том, что мне нужно.

— Эдак ить и живота лишиться можно, — с горькой улыбкой произнесла она.

— Можно. Но дети твои будут в догляде и при деньгах. А откажешься, сам порешу.

— И я должна тебе верить?

— Твоя правда, пока веры мне нет. Но и выбор твой невелик. Начнем. А там свидишься с детками, да решишь, есть мне вера иль нет.

— А как я тебе не нужна стану, так ты и порешить меня?

— То тебе решать, — разведя руками, произнес он.

Выкрасть детей Ксении не составило труда. Вообще-то думал ночью прокрасться в дом, повязать домочадцев, да увезти их. Благо знает их в лицо. Катался сюда с ней, еще в начале знакомства, когда собирался влюбить в себя. Но события начали развиваться слишком быстро, а потому пришлось ускориться и действовать более жестко.