Книга Короткого Солнца - Джин Вулф

— Возможно. Я не знаю.

— Расскажи мне о ней.

— Как хочешь. Ты упомянул, что боги велели всем уйти. Устройства, используемые для перехода через бездну в Синюю или Зеленую, называются посадочными аппаратами. Ты знаком с ними?

— Я слышал о них, — сказал Гончая, — но никогда не видел.

— Ты в курсе, что Пас снабдил их провизией еще до того, как Виток вылетел из Витка короткого солнца? И что большинство из них было разграблено?

— Все они — так все говорят.

— Я не буду спорить по этому поводу. Среди их запасов были человеческие эмбрионы, древние эмбрионы, сохраненные совершенно невероятным холодом, более сильным, чем в самые холодные зимние ночи. Иногда мародеры просто оставляли эти эмбрионы. Иногда они бессмысленно уничтожали их, а иногда брали и продавали, упаковывая в лед в попытке сохранить их, пока они не будут имплантированы.

— Ты сказал — человеческие эмбрионы, Рог. Я слышал только об эмбрионах животных.

— Да. — Его лицо было серьезным в мерцающем свете огня, голубые глаза терялись под седеющими бровями. — Там были и человеческие эмбрионы. Были также семена, которые хранились замороженными, как эмбрионы, так что они прорастали даже через сотни лет; но именно с человеческими эмбрионами мы и имеем дело, потому что Мукор была таким эмбрионом. Как и патера Шелк.

— Кальде Шелк? Ты же это не всерьез!

Он покачал головой:

— Я намеревался объяснить тебе сущность Мукор, но не было бы никакой Мукор — по крайней мере, я так думаю — без патеры Шелка. И ни один из них не существовал бы без Паса, которого на Витке короткого солнца звали Тифон.

— Я слышал, — сказал Гончая, — что боги иногда носят разные имена в разных местах.

— Похоже, так было и с Пасом, Ехидной и остальными. На Витке короткого солнца у них были другие имена, и эти люди — Тифон, его семья и его друзья — продолжили существовать там после того, как вошли в Виток.

— Продолжай, пожалуйста.

— Если хочешь. Я должен сказать, что слышал, как Паса назвал Тифоном человек по имени Гагарка, которого я знал давным-давно — он сказал, что ему это сказала Сцилла. Он был дурным человеком, головорезом и убийцей, но в то же время глубоко религиозным — я очень сомневаюсь, что он выдумал бы такое. Это был не его вид лжи, если ты понимаешь, что я имею в виду.

Когда Пас — будем называть его Пас, поскольку мы привыкли к этому имени — решил отправить смертных в витки за пределы Витка короткого солнца, он использовал не менее трех различных способов. Некоторых он отправил спящими, без сознания, в трубках из тонкого стекла — их пробуждали, разбивая стекло. Некоторых — твоих предков, Гончая, и моих — он просто поселил здесь, внутри Витка. А некоторых он отправил в виде замороженных эмбрионов, продукта тщательно контролируемых спариваний в своих мастерских.

— Зачем так много способов? — спросил Гончая.

— Я могу только гадать, и ты тоже можешь попробовать, с таким же успехом. Сделай это сейчас.

Гончая задумался:

— Ну, он хотел, чтобы мы колонизировали новые витки, не так ли? Поэтому он послал сюда людей, чтобы сделать это.

— Бодрствующих или спящих?

— И тех и других, я полагаю. Должно быть, он боялся, что мы будем драться и перебьем друг друга. Или подхватим какую-нибудь болезнь, которая уничтожит нас. Нет, этого не может быть, потому что тогда некому было бы будить спящих.

— Главный компьютер мог бы это сделать, я полагаю.

— Я никогда не встречал спящего, Рог. Никогда даже не видел ни одного. Я так понимаю, что ты встречал. Они сильно отличаются от нас?

— По внешнему виду? Нет, вовсе нет. Их заставили забыть определенные вещи и дали взамен фальсифицированные воспоминания, но лишь изредка можно было уловить намек на это.

— Ты хочешь сказать, что все могли бы быть спящими? Все мы? Не было бы ни домов, ни людей, только деревья и животные?

— Нет, я говорю, что Пас, должно быть, рассматривал это и отверг как неосуществимое или, по крайней мере, нежелательное.

Гончая кивнул:

— Никто бы ему не поклонялся.

— Это правда, хотя я не уверен, что он думал об этом. Если бы это не казалось таким нечестивым, я бы сказал сейчас, что Капитул и мантейоны, кажется, были почти шуткой, что Пас сделал себя нашим главным богом в основном потому, что его это забавляло. Знаешь ли ты историю о фермере, который всю свою жизнь жаловался на то, что слишком много дождя или слишком мало, жаловался на почву, ветер и так далее? Она не более нечестива, чем шутка моего наставника о сыне Тионы; и, как и в этой шутке, в ней есть своя мудрость.

Гончая покачал головой.

— Фермер умер и отправился в Главный компьютер, а вскоре его вызвали в великолепную палату, где вершит суд Пас. Пас сказал ему: «Насколько я понимаю, ты чувствуешь, что я небрежно выполнил некоторые аспекты работы, когда строил Виток»; и фермер признал это, сказав: «Ну, сэр, довольно часто я думал, что я мог бы сделать его лучше». На что Пас ответил: «Да, я хотел, чтобы именно это ты и делал».

— До боли знакомо. — Гончая улыбнулся.

— Так и есть. Это также объясняет многие вещи, как только ты понимаешь, что сам Пас был вызван к жизни Внешним. Пас хотел формировать и направлять нас, а для этого мы должны были бодрствовать. Он находился в идеальном положении — был нашим главным богом, — хотя, возможно, ложные воспоминания, данные спящим, предназначались для той же цели. Как и фермер, мы жалуемся на бури, но Пас, должно быть, предвидел, что будут бури — и нечто гораздо худшее — на новых витках. Как мы могли бы справиться с ними, если бы никогда не видели снега или урагана?

— Я все еще не понимаю насчет эмбрионов. Ты сказал, что ты... что кальде Шелк был одним из людей, которых вырастили из них, как и эта Мукор.

— Чтобы колонизировать новые витки... Кстати, о штормах и тому подобном, снаружи поднимается ветер. Ты заметил?

— Я прислушивался к нему. Я не приведу сюда ослов, если не будет настоящей бури. Они не могут здесь пастись.

— Чтобы колонизировать Синюю и Зеленую, Пас должен был быть уверен, что некоторые люди доберутся до них живыми. Он добился этого, разделив нас на две группы — нас самих и спящих. Если процесс сна, чем бы он ни был, не сохранит им жизнь в течение трехсот лет, колонистами будем мы. Если какая-нибудь болезнь уничтожит, как ты предположил, нас, спящих могли бы разбудить Главный компьютер или хэмы, которых Пас тоже поместил в этот виток.

Но хотя наше выживание до тех пор, пока мы не достигнем Синей и Зеленой, было необходимо, оно было недостаточно. После приземления нам пришлось выживать на этих витках. Синяя — гостеприимный виток; там мы сами себе злейшие враги. Зеленая — гораздо более суровый. Именно там размножаются инхуми, есть болезни и опасные животные. Пас чувствовал, что мы, обычные люди, возможно, не сможем справиться с ними, поэтому он предпринял шаги, чтобы у нас также были некоторые необычные люди, такие как Мукор, которая может послать свой дух, не умирая, и такие как Шелк, который был из тех предводителей, о которых мы слагаем легенды, но редко получаем — или заслуживаем получить, я мог бы добавить.