Ричард Длинные Руки - принц короны - Гай Юлий Орловский

— Хорошо, — сказал он послушно и добавил: — Ваше высочество!

— Но, конечно, — добавил я, — ради такой ерунды отправляться так далеко не стоило бы, однако передашь последние слова ее погибшего мужа, что он перед отъездом оставил в их потайном месте, о котором знают только они двое, сто золотых монет и несколько бриллиантов, которым нет цены. Эти драгоценности помогут ей справиться с трудностями и найти другого мужа, получше.

Он спросил шокированно:

— Так и сказать?

— Нет, это подразумевается, — ответил я. — Да она и сама так поймет, женщины куда практичнее нас существа, второе замужество у них всегда удачнее. Ну, с Богом!

Я хлопнул его по спине, Палант расцвел счастливой улыбкой и выбежал. Я слышал топот его ног, в самом деле ринулся бегом, молодец, но я молодец еще больший, можно сказать, государственных масштабов, сам никак не налюбуюсь на такое чудо.

Раньше ринулся бы исполнять сам, да так и делал еще недавно, но теперь я принц, вот-вот принудят надеть и королевскую корону, а короли по таким пустякам сами не бегают.

Зигфрид заглянул в двери, оглядел быстро мой кабинет, не прячется ли там убийца с кинжалом в зубах, сказал в нерешительности:

— Там маг… как его, ага, Хрейдмар к вам просится.

— Хреймдар, — поправил я, — хотя тоже постоянно путаю.

— Тогда, — сказал он практично, — переименуйте его в Хрейдмара. Всем будет удобнее.

— Хорошо бы, — признался я, — но, боюсь, моя власть не скоро поднимется до таких высот.

Он проговорил задумчиво:

— Да кто знает…

— И думать забудь, — велел я. — Зови!

Двери распахнулись широко, как перед королем, но вошел Хреймдар скромно, остановился у порога, глядя на меня пытливо.

Я махнул ему приглашающе и сразу указал на свободное кресло у стола.

— Садись, рассказывай. Где прятался все это время, какие секреты нашей армии выведал, кому предал или продал, за сколько?.. И почему так дешево?

Он сел, по виду так это чувствует себя несколько неловко, взглянул искательно в мое монаршее лицо, исполненное, надеюсь, величия.

— Ваше высочество, мы с первого же дня установили кое-какую защиту от вторжения. Она вполне, однако…

— Не для долгого пребывания? — спросил я.

Он кивнул с благодарностью на лице.

— Да. От наскока защитит, но если начать долбить в слабые места…

— В уязвимости?

— Нет, — сказал он, — уязвимостей нет, но могут появиться, если долбить именно достаточно долго.

— Понятно, — сказал я. — Что нужно? Мне выметаться из кабинета?

Он развел руками.

— Если вашему высочеству не мешает, когда вокруг толпятся посторонние и что-то делают…

— Перетерплю, — сказал я великодушно.

— Однако им помешает, — произнес он виновато. — Иногда нужна очень уж высокая сосредоточенность, так как малейшая помеха… а вы, ваше высочество, как исключительная личность будете отвлекать внимание.

— Понял-понял, — сказал я, — скрипачи вы мои одухотворенные, чувствительные! Ладно, приступайте. Мне все равно где работать, лишь бы не работать. В смысле, я же лорд, должен лордствовать, а не…

— Мы все сделаем быстро, — пообещал он. — В кабинете можете побыть еще полдня, мы сперва спальню, обычно туда бьют чаще, там легче застать врасплох…

— Не спешите, — ответил я великодушно. — Делайте добротно. Мы пришли сюда надолго. А если и уйдем, то унесем половину Сакранта.

Он развел руками.

— Уж простите за хлопоты… Но если маг достаточно сильный, он сумеет вскоре продолбиться… И тогда здесь появятся те, кого вы совсем не хотели бы видеть.

— Да понимаю, — пробормотал я. — Не совсем уж и тупой.

Он сдержанно улыбнулся.

— Вы не тупой, ваше высочество, потому мы за вами идем так охотно. Не только потому, что вы дали нам защиту и оказали расположение и покровительство. Это слабые нуждаются в ней, а сильные… обходятся, скажем мягко. Но вы, хотя и не маг, магией пользуетесь вполне спокойно, не чувствуя себя предателем, отвергающим веру в Господа.

— Да я такая свинья, — согласился я, — все жру.

— Лишь бы на здоровье, — ответил он безмятежно. — Сейчас уберем остатки защиты прежних хозяев… и поставим новую. Уже привязанную к вам. Сейчас здесь уязвимо, будьте начеку.

Я сказал по возможности беспечнее:

— Я и так стараюсь ночевать в чужих постелях.

Он сдержанно улыбнулся шутке, кивком указал на бесстыдно дрыхнущего Бобика.

— Если этот то… о чем в Регистре Альтера… ну, вы должны помнить, он учует любое появление чужих.

— Он чует, — ответил я сдержанно. — И не раз спасал мою драгоценную шкуру. Но я не хотел бы, чтобы вся защита лежала на хрупких плечах моей ласковой собачки.

— Хрупких? — спросил он с сомнением.

— Он может не успеть, — напомнил я, — если увлечен чем-то интересным… например, на кухне. А защита должна срабатывать сама по себе! Сперва сигнальная система, потом пассивная защита… ну там бронированная комната, захлопываются окна и двери, затем огнеметы бьют точно в цель… Или что у вас есть получше и понадежнее.

Он посмотрел на меня с уважением.

— Ваше высочество, вы обнаруживаете такие глубокие познания в магических системах охраны…

— Жизнь такая, — буркнул я. — Чем выше взлетаешь, тем больше тебя видит стрелков. А телохранители… сами знаете, это от пьяного дурака, что захочет тебя палкой по голове, но не от меткого стрелка из дальнобойного лука.

Он проговорил со значением:

— Как-то не верится, что вы вот так беспечно ходите без доспехов, в одной рубашке… чисто по дурости.

— Совершенствуется меч, — ответил я уклончиво, — совершенствуется и щит. И так все время, обгоняя друг друга. Я не уверен, что моя совершенная защита сегодня останется совершенной и завтра. А то и сегодня к вечеру.

Он поклонился.

— Ваше высочество, я счастлив служить именно вам. Можно начинать?

— Да, — ответил я и вышел в коридор, там двое уже немолодых мужчин в длинных одеяниях монашеского вида торопливо поклонились. — Приступайте, ребята!

В малом зале на втором этаже солнце проникает через узкие окна ослепительно яркими и почти весомыми прямыми лучами, широкими, как балки, а от них по полу пролегли такие же огненные полосы, расчерчивая зал на равные части.

Маги толпятся в королевских покоях, я вернулся в кабинет, настроение тягостное, сам загнал себя в эту нелепую ловушку, захватив Генгаузгуз. Просидеть зиму здесь невыносимо…