Человек в Высоком замке - Филип Киндред Дик

– Mein Herr, – начал диктовать мистер Тагоми, – известие о безвременной кончине вашего вождя герра Мартина Бормана повергло нас в пучину скорби. Эти слова я пишу со слезами на глазах. Вспоминая доблестные подвиги герра Бормана, не жалевшего усилий для защиты германского народа от внешних и внутренних врагов, вспоминая его жесткую, бескомпромиссную борьбу с малодушными, которые предали тысячелетнюю мечту человечества о космосе, куда устремилась светловолосая, голубоглазая нордическая раса в своей… – Он замолчал. Надо было как-то закончить фразу. Эфрикян ждала с выключенным диктофоном.

– Мы живем в великое время, – задумчиво произнес он.

– Записывать, сэр? – встрепенулась секретарь. – Это текст?

– Нет. Я обращался к вам, – ответил Тагоми.

Она улыбнулась.

– Перемотайте назад, – попросил он.

Зашуршала пленка. Из двухдюймового динамика зазвучал металлический голос: «…не жалевшего усилий для защиты…» – казалось, в динамике бьется и пищит насекомое.

– Закончим так, – произнес он, дослушав запись, – …решимости возвеличить и принести себя в жертву, и тем самым занять нишу в истории, из которой никто во всей Вселенной не сможет ее вытеснить, я испытываю невыразимую горечь утраты… – Тагоми умолк и задумался. – Мы все – насекомые, – сказал он вдруг. – Слепо бредем к чему-то ужасному или, наоборот, высокому, чистому. Вы согласны? – Он поклонился. Эфрикян, сидевшая с диктофоном в руках, слегка поклонилась в ответ. – Напечатайте и отправьте, – велел он. – С подписью и всем прочим. Если сочтете нужным, внесите поправки.

В дверях секретарь остановилась и с интересом посмотрела на него.

Эфрикян ушла, и Тагоми стал разбирать накопившиеся бумаги. Но почти тотчас из селектора донесся голос Рамсея:

– Сэр, вас просит мистер Бэйнс.

«Это хорошо, – подумал Тагоми. – Теперь можно начинать важный разговор».

– Соедините. – Он взял трубку.

– Мистер Тагоми? – послышался голос Бэйнса.

– Добрый день. Простите, в связи с известием о смерти канцлера Бормана утром я был вынужден…

– Мистер Ятабе еще не дал о себе знать?

– Еще нет, – ответил Тагоми.

– А вы предупредили своих подчиненных? – похоже, Бэйнс волновался.

– Да. Его немедленно проводят в мой кабинет. – На самом деле Тагоми напрочь забыл об этом и теперь мысленно сделал заметку: проинструктировать Рамсея. «Выходит, без пожилого господина мы не можем начать переговоры?» Тагоми встревожился. – Сэр, мне не терпится начать. Не могли бы вы продемонстрировать изделия вашей фирмы? Хотя у нас такой сумасшедший день…

– Произошли изменения, – сказал мистер Бэйнс. – Необходимо дождаться мистера Ятабе. Вы уверены, что его еще нет? Обещайте, что, как только он появится, меня поставят в известность. Пожалуйста, мистер Тагоми. – У него был напряженный, срывающийся голос.

– Даю слово. – Тагоми тоже разволновался. «Смерть Бормана. Вот в чем причина отсрочки». – А пока, – быстро добавил он, – буду рад, если вы согласитесь позавтракать со мной. Время позднее, но мне еще не удалось поесть. – Он продолжал, импровизируя: – Не касаясь конкретных вопросов, мы могли бы обсудить общую картину…

– Нет, – перебил его Бэйнс.

«Нет?» – мысленно переспросил Тагоми.

– Сэр, я перезвоню позже, – сказал он вслух. И быстро положил трубку. «Обиделся, – подумал он. – Видимо, догадался, что я забыл предупредить подчиненных о Ятабе. Пустяки, все уладится». – И нажал на клавишу селектора. – Мистер Рамсей, зайдите ко мне, пожалуйста.

«Я сейчас все исправлю. Дело не только во мне, – решил он. – Бэйнс потрясен смертью Бормана. Пустяки… но не совсем. Я таки показал себя безответственным. – Тагоми устыдился. – Неудачный день. Я удаляюсь от Дао, это очевидно. Надо посоветоваться с Оракулом, пусть обрисует нынешнюю ситуацию. Которая из шестидесяти четырех гексаграмм, хотел бы я знать, повергнет меня в уныние? Слишком много накопилось вопросов, чтобы задавать их по отдельности».

Выдвинув ящик стола, он выложил оба тома «Ицзина». Когда вошел Рамсей, перед Тагоми уже лежал ответ.

– Взгляните, мистер Рамсей. – Он показал молодому человеку книгу, раскрытую на гексаграмме сорок семь: Кунь – «Истощение»..

– Обычно это плохое предзнаменование, сэр. – Рамсей склонился над книгой. – Какой был вопрос, сэр? Если, конечно, не секрет.

– Я выяснил нынешнюю ситуацию, – ответил Тагоми. – Ситуацию для всех нас. Нет черт развития. Статичная гексаграмма. – Он закрыл книгу.

* * *

В три часа того же дня Фрэнк Фринк, ожидавший со своим компаньоном ответа Уиндэма-Мэтсона, решил посоветоваться с Оракулом. «Какие события грядут?» – спросил он и подбросил монетки.

Выпала гексаграмма сорок семь. Он получил одну черту развития, «девятку», на пятой позиции.

«Отрежут нос и ноги.

Будет трудность от человека в красных наколенниках.

Но понемногу наступит радость.

Это благоприятствует вознесению жертв и молений».

Очень долго – почти полчаса – он изучал текст и комментарии, пытаясь понять смысл пророчества. Гексаграмма, особенно черта развития, встревожила его. Наконец он с сожалением пришел к выводу, что денег они с Маккарти не получат.

– Слишком уж ты полагаешься на эту книгу, – заметил Эд.

В четыре часа курьер из «Корпорации У-М» вручил Фрэнку и Маккарти большой конверт, из которого они извлекли чек на две тысячи долларов.

– Выходит, ты был неправ, – решил Маккарти.

Фрэнк задумался. Значит, Оракул указывает на некие будущие последствия их поступка. Это обеспокоило. Когда они скажутся, эти последствия, станет ясно, что Оракул имел в виду. А пока…

– Можно браться за мастерскую, – сказал Маккарти.

– Сегодня? Сейчас? – У Фрэнка сильнее забилось сердце.

– Ну да. Заявки на материалы готовы, остается бросить их в почтовый ящик. Чем раньше мы это сделаем, тем лучше. Что сможем, раздобудем здесь. – Эд надел пиджак и направился к выходу.

Владелец дома, в котором жил Фрэнк, согласился сдать под мастерскую подвал. Пока подвал служит им кладовой, но скоро они выбросят картонные коробки, соорудят верстак, протянут проводку, ввернут лампочки и установят моторы с приводными ремнями. У них готовы эскизы, разработана технология и составлены списки всего необходимого.

«По сути, мы уже начали», – подумал Фрэнк. Они с Маккарти даже название сочинили: «Эдфрэнк. Ювелирные изделия на заказ».

– Ну, досок на верстак и кое-чего из оборудования мы, может, сегодня купим, – сказал Фрэнк. – А вот ювелирные инструменты вряд ли.

Они отправились на рынок пиломатериалов на южной окраине Сан-Франциско и через час приобрели доски.