Дерзкая, но любимая - Селина Дрейк

— Меня зовут Николь Вудс, — и протянула руку.

— Мне известно это, — отрубила женщина, игнорируя приветственный жест Николь. — Мне вообще известно о вас все.

Николь убрала руку, убеждая себя, что лучше не поддаваться злости и оставаться спокойной. К тому же она заметила, что, хотя Оливия старается казаться уверенной и хладнокровной, ее руки слегка дрожат. Вероятно, чтобы занять их, мать Роберта достала из сумочки изящный серебряный портсигар, зажигалку и закурила.

— Мне нужен Роберт, и вы отдадите мне его.

Очень трудно сдержаться, когда тебе так откровенно бросают вызов. В Николь начал закипать гнев.

— Роберт не принадлежит мне, и не в моей власти отдать его вам. Это может решить только отец ребенка, а я всего лишь няня.

— Мисс Вудс, не надо демонстрировать мне, как вы прекрасно исполняете свои обязанности. Я не хотела заводить об этом разговор, но вы вынуждаете меня. Мне известно, что вы с Джейком, моим бывшим мужем, находитесь в близких отношениях. И это несмотря на то, что в доме живет маленький ребенок, замечу, мой ребенок.

— Ни я, ни Джейк не делали ничего такого, что может повредить Роберту. — Николь не собиралась объяснять, что, когда Робби был дома, они с Джейком не допускали интимной близости.

— Вы пытаетесь обмануть меня? Я слишком хорошо знаю Джейка. Он не может жить под одной крышей с молодой женщиной, не имея с ней никаких личных отношений. Впрочем, Джейк имеет на это все права. Просто отдайте мне сына — и можете наслаждаться обществом друг друга сколько угодно. Меня это нисколько не касается. Или я пойду в суд и смогу доказать, что образ жизни Джейка Мэтера не соответствует нормам нравственности, которые должен соблюдать отец, воспитывающий маленького ребенка.

Да, руки Оливии дрожат. Сигарета того и гляди выскользнет из пальцев. Женщина стряхнула пепел, подняла глаза, и Николь увидела, что в них блестят слезы.

— Ах, мисс Вудс, как я скучала по Роберту. По ночам мне снилось, как он плачет и зовет меня. Я просыпалась и не могла уснуть, думая, что мой маленький мальчик лишен материнской ласки и заботы. Теперь я поняла, какую ошибку совершила, когда отказалась от него.

— Но Роберт счастлив со своим отцом.

— Я вышла замуж во второй раз, — продолжила Оливия, не обратив никакого внимания на слова Николь. — Мы с мужем хотели ребенка. Но врачи сказали, что для нас это невозможно. Клиф так любит детей. Я поговорила с ним, и он готов принять Роберта как собственного сына. У мальчика будет полноценная семья. А разве не в семье нуждается каждый ребенок?

Да, Николь помнит, как ей самой не хватало в детстве обоих родителей.

— Я вас понимаю, — примиряюще сказала Николь. — Давайте сделаем так. Я сообщу Джейку, что вы в городе и хотите увидеть Роберта. Может быть, вы оставите телефон, по которому с вами можно связаться?

Николь стало легче, когда Оливия достала из сумки ручку и, вырвав листок из блокнота, вывела дрожащей рукой несколько цифр. Затем, попрощавшись, вышла из кафе.

Как только за ней захлопнулась входная дверь, Николь поспешила на кухню. Роберт сидел на подоконнике и смотрел, как повар ловко делает котлеты.

— Ну, Робби, скажи всем «до свидания», пора домой.

В глазах Кэт Николь прочитала немой вопрос.

— Не волнуйся, Кэт, все будет хорошо. А нам с Робертом действительно надо ехать домой.

Николь и Роберт вернулись домой первыми. Оставив мальчика в гостиной играть с Пусси и Гулливером, Николь вышла на крыльцо, с нетерпением ожидая возвращения Джейка. Но когда запыленная машина остановилась у дома, и он с радостной улыбкой направился к ней, Николь решила подождать немного с неприятными известиями.

Все время, пока Роберт, оживленно щебеча, демонстрировал любимому папочке новые школьные принадлежности, Николь со страхом ожидала, что зазвонит телефон и какой-нибудь услужливый знакомый сообщит Джейку о появлении его бывшей жены. В маленьком городке новости распространяются слишком быстро. А Николь хотела, чтобы Джейк услышал это известие именно от нее. Она понимала, что так будет лучше для всех.

Наконец Роберт позвал котенка и собаку и отправился на скотный двор проведать лошадей.

Оставшись наедине, Николь и Джейк бросились друг к другу. Когда губы слились в поцелуе, затрезвонил телефон. Николь вздрогнула. Она забыла о надвигающейся беде.

Джейк хотел поднять трубку, но Николь остановила его:

— Не делай этого. Я сама обо всем расскажу тебе…

К удивлению Николь, ее голос почти не дрожал.

— Что случилось? — спросил Джейк, заглядывая в глаза и взяв в горячие ладони похолодевшие руки девушки.

— Сегодня, когда мы с Робертом обедали в «Гранде», туда зашла Оливия.

— Оливия?! — воскликнул Джейк и внезапно охрипшим голосом продолжил: — Она разговаривала с Робби?

— Нет. К счастью, он был на кухне с Кэт.

— Так что же произошло?

Николь подробно передала Джейку разговор с Оливией, даже пытаясь защитить ее, подчеркивая, что та скучала по сыну и очень хотела бы увидеть мальчика.

Мрачное выражение лица Джейка говорило, что у него есть особое мнение на этот счет.

— Как она смеет говорить о любви к Роберту? Да я ее и близко к нему не подпущу!

Николь дала Джейку возможность выговориться и немного успокоиться. Пока разгневанный отец кричал, она налила ему чаю со льдом. И только когда, замолчав, Джейк в два глотка опустошил стакан, заговорила:

— Джейк, это еще не все. Она предупредила, что обратится в суд и тебя лишат отцовских прав, потому что я твоя сожительница.

— Вот оно что! После того как исковеркала ребенку душу и бросила его, она в один прекрасный день появляется и хочет отнять его у меня! — Джейк мерил кухню огромными шагами.

Джейк был решительно против встречи Роберта с матерью, Николь, наоборот, считала, что только после этой встречи мальчик может окончательно выздороветь. Когда малыш увидит, что мать любит его и помнит о нем, Роберт навсегда забудет про «Глупого Роба».

— Извини, но мне надо побыть одному. — Джейк вышел на улицу. — Пожалуйста, не говори ничего Роберту. Это будет лучше для мальчика.

— Хорошо, не волнуйся, он ничего не узнает.

Голос Николь звучал спокойно, несмотря на волнение и страх. Но она не могла проявить слабость. Сейчас Николь была единственным человеком, кто мог помочь двум дорогим ей людям.

Джейк быстро шел, не разбирая дороги. Прочь от дома! Прочь от телефона, который снова надрывался от усилий сообщить плохие новости.

Мужчина остановился. От дома его отделяла сотня ярдов. От дома, где как гром среди ясного неба прозвучало известие, что жизнь, с таким трудом налаженная, разваливается, словно замок на песке.