Последний рай. Черные острова - Милослав Стингл

моих этнографических экспедиций мне приходится сталкиваться постоянно. Несколько раз я останавливался в миссиях. С некоторыми миссионерами из секты моравских братьев[56] я подружился и нередко с их помощью осуществлял свои цели.

Все это, конечно, не значит, что у меня нет серьезных оговорок в отношении деятельности некоторых миссионеров или целей их миссий.

Епископ Кроуфорд предоставил мне самому возможность выбрать из католических миссий ту, которая могла бы оказаться для меня наиболее интересной. Посоветовавшись с Гордоном, я выбрал две миссии на Гуадалканале. Одна из них, в Висале, является крупнейшим центром католической деятельности на всем архипелаге. Другая, в Арулиго (резиденция Общества св. Павла), имеет первую католическую среднюю школу в епархии.

В Висале меня по поручению епископа из Хониары сопровождал молодой голландский миссионер Ван ден Берг, который служит на острове Нью-Джорджия. Сейчас он готовился — после пяти лет, прожитых на Соломоновых островах, — к своему первому отпуску, и здесь, в Хониаре, ждал самолет, который должен был доставить его на Новые Гебриды, оттуда в Нумеа и далее — в Европу.

Отец Ван ден Берг рассказал мне историю возникновения миссии на этих островах. В 1813 году на Соломонах сделал краткую остановку фанатичный ирландский католик капитан Питер Диллон. В то время на всем архипелаге не было ни одного белого человека. Диллон приложил все усилия, чтобы никому не известные и никому не принадлежащие острова попали в лоно его церкви. В 1829 году он отправился в Рим, чтобы убедить Ватикан в необходимости открыть миссию в Меланезии.

Прошло, однако, немало лет, прежде чем была создана епархия в Меланезии. Настоятелем ее назначили епископа Эпаллеле, занимавшегося до этого миссионерской деятельностью на Новой Зеландии.

Двенадцать миссионеров, в основном французов, покинули в 1845 году Лондон. В Сиднее они зафрахтовали шхуну «Марион Уотсон» и спустя десять месяцев после отъезда из Лондона прибыли наконец на Соломоновы острова. «Марион Уотсон» бросила якорь в заливе Тысячи Кораблей, у острова Санта-Исабель.

Навстречу незнакомому кораблю выплыли шестьдесят каноэ островитян. Из одного каноэ на борт шхуны с миссионерами перешел старик, вооруженный длинным копьем, и передал белым гостям корзину с фруктами. Миссионеры в ответ подарили меланезийцам топор (кила-кила). Старейшина принял подарок, отнес его в свое каноэ и на суше передал вождю племени.

Между островитянами и экипажем шхуны прямо в море начался оживленный товарообмен. Жители Санта-Исабели обменивали своих поросят, сахарный тростник и главным образом ямс на ножи и различные побрякушки.

После того как вождь племени принял подарок епископа, миссионеры решили, что этот церемониальный дар открыл им путь на остров. Они уселись в небольшую шлюпку, оттолкнулись от борта «Марион Уотсон» и через несколько минут высадились на берегу.

Их встретили громкими криками: «Мате, мате!» Миссионеры, к сожалению, не знали языка местных жителей, но быстро сообразили, что эти слова означали: «Смерть!» И вот один из воинов поднял дубину и ударил епископа по голове. Вторым ударом он раскроил ему череп. Два других священнослужителя успели унести тело первого, но далеко не последнего католического мученика. Островитяне попытались перевернуть шлюпку, но это им не удалось.

Встретив столь недружелюбный прием, миссионеры отказались от мысли основать миссию на Санта-Исабели и отправились на соседний остров Сан-Кристобаль. Здесь, на берегу залива Макира, они основали первую католическую миссию на Соломоновых островах. Судьба ее была столь же трагичной, как и первого епископа.

В течение трех лет три миссионера были убиты, один умер естественной смертью. Все остальные жестоко страдали от малярии. Имущество несчастной миссии таяло от беспрерывных краж. Единственная корова, которую они привезли сюда из Австралии, потерялась. Положение еще больше ухудшилось, когда один из моряков, членов экипажа «Марион Уотсон», попытался изнасиловать аборигенку. Муж ее в отместку избил… священника.

На помощь миссии была послана спасательная экспедиция, которую возглавил новый епископ Соломоновых островов — Коломб из Новой Каледонии. Эта экспедиция должна была оказать помощь миссионерам Сан-Кристобаля. Последняя, однако, понадобилась им самим еще до того, как миссионеры достигли цели. В то время, когда экспедиция снаряжалась, на Новой Каледонии стал ощущаться невиданный до того времени недостаток продовольствия, который вскоре сменился настоящим голодом, сопровождаемым эпидемиями. Голод на островах Океании — явление совершенно необычное, и естественно, что жители Новой Каледонии объясняли его присутствием чужеземцев. Больше того, меланезийцы взяли приступом все склады, где Коломб хранил с таким трудом собранные продукты и другие товары, которые намеревался взять с собой на Соломоновы острова. Во время схватки за склады один миссионер был убит, несколько ранены. Спас экспедицию французский корвет «Брийан».

Миссионеров, которые должны были отправиться на выручку своих собратьев, кроме всего прочего стали раздирать еще и внутренние разногласия. В конце концов они раскололись на два отряда. Одни из них решили основать католическую миссию на Новых Гебридах, на острове Анейтьюм. Но здесь они столкнулись с неожиданным и упрямым противником — совершенно нетерпимым и завистливым посланцем Лондонского миссионерского общества Джоном Джедди, который обосновался до них на Новых Гебридах.

Другая часть спасательной экспедиции под руководством епископа Коломба в конце концов добралась до острова Сан-Кристобаль. В качестве нового местопребывания миссии Коломб выбрал деревню Она, а немного позже — поселение Пиа. Переселившись, миссионеры приобрели, однако, смертельных врагов в лице своих первоначальных хозяев — жителей Оны, которые широко пользовались исключительными выгодами от торговли с миссией. Дело в том, что купленные европейские товары жители Оны «реэкспортировали» по значительно более высокой цене в другие районы острова.

Но даже с жителями Пиа миссионеры не сумели поладить. Вскоре после того, как они здесь обосновались, умер еще один священник, и местные жители стали опасаться, что дух чужеземца, умершего в их деревне, начнет им мстить. Тогда миссионеры решили переселиться еще раз. Они послали трех самых выносливых священников, чтобы те обошли весь остров и нашли самое удобное для миссии место. Но аборигены убили их одного за другим, и это на многие годы прервало миссионерскую деятельность на Соломоновых островах, так как оставшиеся в живых служители веры христовой снова погрузились на шхуну и отправились на север, где через несколько месяцев на острове Трук умер и второй епископ Меланезии — преподобный Коломб.

Миссионеры, которые приходили к меланезийцам с самыми добрыми намерениями, встречали на островах враждебность, в лучшем случае непонимание, которое, надо сказать, было обоюдным. Этнографы находят немало свидетельств тому, как незнание духовной культуры местного населения полностью искажало смысл учения, проповедуемого миссионерами. Белые священники рассказывали, например, аборигенам о боге-отце. Но какой может быть отец при матрилинейном строе, где счет родства ведется по материнской линии и