Ведьмин фонарь - Галина Герасимова

Ведьма поняла, что зря это ляпнула. Но оправдываться было еще хуже, да и не стали бы рыбаки ее слушать. Кого интересует правда, если молодые мужчина и женщина, не связанные семейными узами, живут в одном доме?

– А Ньюберт не промах!

– То-то он девок стороной обходил.

– Ждал, видать, свою голубушку.

– А я тебе давно говорил, не про наших он дочерей! А ты заладил, познакомь с Идой да познакомь!

Вильма сделала вид, что разговор ее не касается, и протянула обратно фляжку, но руку перехватил подошедший маг. Глотнул так, что во фляге остались жалкие капли – рыбак, получив обратно пустую посудину, только с сожалением перевернул ее, вылив их на снег.

– Близко к воде не подходите. Я отогнал тварей, но мог кого-то упустить. Если не хотите стать их запасами на зиму, лучше возвращайтесь домой, – сказал Хенли рыбакам и посмотрел на Вильму. – Уходим.

Ведьма едва успевала за его размашистым шагом. К новым сапожкам она еще не привыкла, натерла ноги, да и снега намело. Когда поскользнулась в очередной раз, ногу прострелила острая боль, и Вильма поняла, что дальше никуда не пойдет. Хенли так спешит домой? Вперед, задерживать она не станет! А сама потихоньку, прихрамывая, добредет следом.

– Ты что там ковыляешь? – обернулся мужчина и увидел, как Вильма, смахнув снег со скамьи, присела на обледеневшие доски. – Не утопиться, так замерзнуть решила?

– Ну уж прости, я не такая сильная, как некоторые, – огрызнулась ведьма, вытянув ногу. Икры свело от холода и усталости. – Не надо меня ждать, сама доберусь.

– Как хочешь. – Хенли в раздражении передернул плечами и, укутав лицо в шарф, отправился дальше. В метель его фигура быстро исчезла из виду.

Ха! А чего она ждала – сочувствия от мага? Похоже, на сегодня сказок довольно! В реальности нужно было хватать себя за шкирку, а не ждать чудесного спасения. Вильма прикрыла глаза, стиснула зубы – вот досчитает до пяти, встанет и пойдет. А если не получится – поползет к дому. Потому что иначе на самом деле замерзнет.

Она ойкнула, когда ощутила прошедшую по телу горячую волну: от колен, к которым прикоснулись чужие ладони, до запылавших от жара щек. Затем Хенли подхватил ее на руки. От неожиданности Вильма вцепилась в него слишком сильно и, оказавшись нос к носу, отпрянула сама.

Она не боялась магов до дрожи в коленках, но всегда опасалась быть раскрытой. Именно поэтому сейчас сердце колотилось так быстро. По крайней мере, Вильма старательно убеждала себя, что другой причины нет.

– Помолчи и не дергайся, как рыба в сетке, – предупредил Хенли, удерживая ее и шагая по засыпанной снегом дорожке.

Мятный аромат кружил голову. От рук мага шло тепло, и он сам был словно печка. Снежинки таяли на рыжей бороде, не успев застыть на морозе. Он колдовал, чтобы она не замерзла!

– Только не надумай лишнего, госпожа Снегирь.

Глубокий голос застал ее врасплох, и Вильма отвела взгляд.

– Моя фамилия Сенгир, это так сложно запомнить? А придумывать лишнего я не собираюсь. Просто не ожидала, что ты поможешь.

– Я же не зверь, бросать женщину в беде, – ворчливо ответил он. – Надо было сразу сказать, что не можешь больше идти.

– Я могу! Отпусти, сама дойду.

– Ну-ну. – Он хмыкнул, но не выполнил просьбу, а Вильма только крепче вцепилась в широкие плечи.

Хорошо, что снегопад заставил жителей спрятаться по домам, и людей на улице было немного, иначе ведьма сгорела бы со стыда.

Настоящее время. Северное море

Третий день пути Невис встретил, перегнувшись через борт шхуны и отчаянно проклиная торговку, продавшую ему снадобье от морской болезни. Вернется – придушит голыми руками, а еще лучше – выкинет в море на корм рыбам. Вместо зелья в бутылочке оказалась обыкновенная подкрашенная вода с каким-то сеном, от которого вдобавок прихватило живот.

Еще никогда Невис не чувствовал себя настолько униженным! Над ним посмеивались даже матросы. Конечно, никто не рисковал насмехаться в лицо, но он спиной ощущал их ухмылки и злорадное перешептывание. Как же, великий и могучий маг не может справиться с морской болезнью! Твари! Вот станет ему лучше, он еще посмотрит, как они запоют!

Жаль, на север нельзя попасть другим способом. Неприступные горы надежно охраняют его с суши. А сколько бы ни говорили о летающих кораблях, которые конструируют изобретатели, и о телепортации, практикуемой магами, все это не более чем мечты и домыслы. Корабль пока что остается единственной возможностью покинуть континент.

Сжимаясь от очередного спазма, Невис ударил по фальшборту кулаком. Такими темпами он загнется раньше, чем доберется до севера. А ведь судно едва вышло из спокойных вод! Чем ближе к Истверу, тем тревожнее становилось море, качка усиливалась, и не только пассажирам – бывалым морякам становилось плохо. Попросить, что ли, Брокка вырубить его до окончания плаванья? Неплохая идея, но Невис не настолько доверял коллеге: с этого сумасшедшего станется убить его и сказать, что так и было.

Стоило вспомнить Брокка, как тот поднялся на палубу, щурясь на солнце после темного трюма. Двухдневная щетина не красила и без того неприятное лицо, а рубашку маг, видимо, не посчитал нужным сменить, на засаленном воротничке и манжетах виднелись бурые пятна крови. Брокк просиживал в трюме большую часть дня, отлавливая крыс и изощренно их пытая. Невис всегда считал, что у него крепкие нервы, но пытки Брокка выходили за грани разумного, и даже он не мог спокойно смотреть на проявления больной фантазии коллеги.

Увы, мучения мелких тварей не могли утолить кровожадности мага. Он попытался поразвлечься со Свергом, но также потерпел неудачу – тот оставался равнодушным и на поджаривание огнем, и на иглы, которые ему загоняли под ногти. Дернулся только раз, когда Брокк проткнул ему ладонь шилом – и то не от боли, а скорее последовав первоначальному приказу не вредить телу. В итоге Брокк отстал от бесполезной куклы: хоть гомункул и выглядел как человек, но был ожившей игрушкой без чувств и эмоций.

Зато Брокк не страдал морской болезнью, и плаванье раздражало его разве что скукой.

– Как себя чувствуешь? – спросил он у Невиса.

Тот не обольщался – заинтересованности в голосе не было ни капли. Скорее коллега нашел причину начать разговор.

– Меня как будто пожевали и выплюнули, – мрачно ответил Невис. Морские путешествия он теперь ненавидел так же сильно, как нечисть и одну ускользнувшую от них ведьму. – А что твоя рука? Лучше не стало?

– Так же. Когда найду ведьму, заставлю ее на своей шкуре прочувствовать, что такое заживо гниющие кости. Знаю, она нужна тебе для артефакта, но после ты ведь дашь мне с ней поиграть?

Брокк слегка сжал пальцы перевязанной руки и поморщился от боли. Двигалась рука с трудом. Если бы не колдовство, позволявшее облегчить боль, маг давно бы ее отрубил, чтоб не мучиться. К тому же проклятие ведьмы не остановилось на кисти, а медленно, но неотвратимо распространялось дальше, и с каждым днем гниение только усиливалось. Запашок стоял соответствующий.