Чернобыль, Припять, далее Нигде… - Артур Шигапов

7.00 — 7.30 ч. Площадь у центрального ж/д вокзала г. Киев, Южный терминал. Посадка в автобус.

7.30–10.00 ч. Переезд к границе 30-километровой Зоны отчуждения.

10.00–10.15 ч. Проверка документов на КПП «Дитятки».

10.15–10.40 ч. Переезд по территории Зоны до г. Чернобыль с остановкой в селе Залесье.

10.40–11.00 ч. Беседа в офисе «Чернобыльинтеринформа» с представителем МЧС Украины.

11.00–12.00 ч. Посещение бывшего автовокзала г. Чернобыль. Покупка продуктов в магазине. Переезд до ЧАЭС через КПП «Лелев». По пути — остановка перед 3-й очередью (недостроенные блоки 5-й и 6-й).

12.00–13.00 ч. Посещение смотровой площадки ЧАЭС с видом на объект «Укрытие». Осмотр памятника Прометею и мемориальной доски погибшим во время аварии. Посещение пруда-охладителя ЧАЭС и кормежка сомов. При наличии возможности — посещение смотрового павильона ЧАЭС с видом на объект «Укрытие».

13.00–13.20 ч. Переезд из ЧАЭС в г. Припять через «мост смерти» и «рыжий лес». Проверка на КПП «Припять».

13.30–17.00 ч. Разделение на группы и пешая прогулка по улицам покинутого города. Группы сопровождаются сотрудниками ЧИИ и организации «Припять. ком» — бывшими жителями Припяти.

17.00–17.30 ч. Сбор на главной площади в Припяти и переезд в Чернобыль. Прохождение дозиметрического контроля в офисе «Чернобыльинтеринформа».

17.30–18.30 ч. Ужин в столовой «Чернобыльинтеринформа».

18.30 — (21.00–21.30) ч. Переезд в Киев, на Южный терминал ж/д вокзала с остановкой на КПП «Дитятки» для прохождения дозиметрического контроля.

Здесь должен был быть длинный и занудный перечень посещаемых мест, пересыпанный цифрами, датами, фактами, россказнями и небылицами собственного сочинения, что так любят заливать в уши лопухам-туристам полуграмотные сезонники-гиды.

Здесь этого не будет.

Я покидаю Зону отчуждения. Автобус пожирает последние километры дороги на Киев, а я молча переживаю увиденное сегодня, стараясь ничего не забыть, зафиксировать каждый пройденный метр в несчастной своей голове, опухшей от безмерного количества чужого горя.

Что память человечья? Пройдет неделя-другая, и в бешеном водовороте сиюминутных проблем утонут воспоминания о серых припятских пятиэтажках — гробах без окон и дверей, об изумрудной травке, вызывающей истошный треск дозиметра, о тяжеленном пианино, вытащенном кем-то второпях к лифту и брошенном на полдороге. Такова наша суть. Мелкая катастрофа в отношениях с подружкой занимает в сознании куда больше места, чем ядерная катастрофа, накрывшая пол-Европы. Поэтому прямо здесь и сейчас я пишу эти письма — тебе, будущему сталкеру или просто туристу — любопытному поклоннику одноименной игры, и отправляю из ниоткуда. Несуществующий почтальон принесет их с давно заброшенной почты прямо по назначению — в никуда, разбросает на отравленных полесских просторах воображаемым адресатам. Будь среди них, наклонись и подними, возьми хотя бы одно с собой в дорогу. Тогда все это — долгие дни в пути, ухабистые белорусские и украинские дороги, бессонные ночи перед компьютером и сиренный вой кофемолки — будет не напрасным. Мне почему-то очень хочется в это верить.

Наконец-то все таможенно-рельсовые перипетии долгой дороги позади, волнения «опоздаю — не опоздаю» тоже в прошлом, и вот он, ярко-желтый автобус с табличкой «Припять. ком. Сайт города Припять», украшенной знаком радиационной опасности — стоит у обочины площади напротив Южного вокзального терминала украинской столицы. Ты сразу увидишь своих попутчиков. От простых прохожих и смирного привокзального люда их отличают приподнятое настроение, небольшие дорожные рюкзаки и обязательная видео-фотоаппаратура в руках — у тебя самого будет такая же. Остряки отпускают околорадиационные шуточки, пытаясь казаться бывалыми сталкерами. Автобус обычно сопровождают Александр Сирота (ака Planca) — зампредседателя объединения «Припять. ком», и Антон Юхименко (ака Moloch) — креативный дизайнер сайта и фотограф. Я не знаю, кто из организаторов будет на твоем рейсе, но в любом случае можно не сомневаться в их компетентности и неформальном отношении к этой поездке.

Перед посадкой в автобус (а он действительно комфортабелен, оснащен телевизором и DVD) всем раздадут листки с «предсмертной запиской»: «Я, Иванов Иван Иванович, в полной мере осознаю возможные последствия и несу за них ответственность» — кажется, так. Листки перекочевывают к гидам вместе с паспортами будущих сталкеров. Если тебе сегодня исполнилось 17 лет и 364 дня, придется подождать до следующего раза — Зона не терпит несовершеннолетних и не пускает их. Все паспорта тщательно переписываются и данные сверяются с теми, что прописаны в пропусках.

Ровно в 7.30 по местному времени автобус отъезжает от вокзала — кто не успел, тот опоздал. Я настоятельно порекомендую тебе прибывать с теми поездами, что приходят хотя бы в 6 утра, а по возможности — и раньше, дабы обезопаситься от непредвиденных опозданий. В идеале лучше приехать в столицу заблаговременно — Киев безумно красив и стоит хотя бы полудневной прогулки.

Утренний город еще дремлет беспробудным сном выходного дня, поэтому его дороги пусты. Лень богатого мирного бюргера, живущего по формуле «5+ суббота-воскресенье», неизменной десятилетиями. Как-то не верится, что в двух с половиной часах езды отсюда формула бытия резко изменится и обычные рабочие недели станут набранными бэрами-ивертами на индивидуальных дозиметрах-накопителях. Новые единицы измерения времени новой эры трудовых отношений.

Проверка на дорогах

Проход воспрещен

По мере приближения к Зоне редкие поначалу встречные машины исчезают совсем. Лица начинающих сталкеров сосредоточенны. В основном это молодые люди в возрасте от 20 до 30 лет. О чем они думают сейчас? Представляют ли себя частью той бесконечной колонны автобусов, шедшей 27 мая 86-го года в зараженную Припять, или уже предвкушают небрежно сказанное в теплой компании «Да был я в Чернобыле», и уважительно-восторженные взгляды в ответ? И какие мысли будут в твоей голове? Неподалеку от первого КПП автобус остановится на перекур, и я увижу на противоположной обочине те самые два «Икаруса» — первые, что везли в киевский аэропорт обожженных пожарных и сотрудников ЧАЭС. Они тоже остановились по нужде, но совсем другой — пострадавших безудержно рвет, выворачивает внутренности прямо на апрельскую теплую травку, превращая ее в столетний источник излучения. Я вижу это как будто наяву — растерянное лицо Эсаулова, играющие желваки все понимающего Акимова, и Правик, конечно Правик… Десятиминутный перекур окончен, мы рассаживаемся по местам и уезжаем, а первый скорбный кортеж так и мигает на обочине аварийками, как сигналами SOS.