Заговор Высокомерных - Елена Тюрина

А еще Мила все сильнее ненавидела Лисневскую. Ненавидела и презирала всей душой, искренне желая этой даме, наконец, получить по заслугам. Сколько там дают за убийство?

Все эти мысли роились в голове молодой женщины, пока она утром лежала в постели. Проснулась, когда еще шести не было, и раздумывала. Как катились по щекам слезы – не замечала. Пора было уже поднимать и собирать в детский сад сына.

Выйдя из подъезда, Мила совсем успокоилась, отвлеклась на насущные проблемы. Вот опять ребенок соседки Веры не идет в садик. Вчера испачкал комбинезон, а сегодня вещь еще не высохла после стирки и поэтому мальчику нечего надеть. Будет весь день, до прихода матери с работы, на попечении бабы Раи.

Ванька, кстати, с этим мальчиком подружился, хоть и был младше него почти на год.

Надо будет после работы заскочить в секонд-хенд и посмотреть что-нибудь на Никиту. Как все-таки в жизни бывает… Женщина вроде нормальная, не пьет, не гулящая, а так не повезло. И нет у этой Веры ни матери, ни других родственников. Кстати, что там Каплин? Не нашел ли какой-нибудь благотворительный фонд? Миле неудобно было докучать человеку, но на всякий случай решила попозже позвонить. Если нет, так нет.

Но как только молодая женщина вышла из ворот детского сада, неожиданно оказавшийся рядом Лалин схватил ее за локоть и затолкал в машину.

– Олег! Ты что! Откуда ты взялся? Мне на работу надо!

– Никуда не денется твоя работа. Сначала поговорим, – решительно заявил мужчина. Возражать Мила не решилась, поскольку вид у мужа был суровый и злой.

На опознание Даша, выписанная из медблока, собиралась тщательнее, чем на встречи с клиентами или переговоры с партнерами по бизнесу. Ей казалось, что она ужасно подурнела.

– Ого, сколько у тебя тональников! – прокомментировала крутившаяся поблизости соседка.

Вокруг Лисневской действительно было разбросано неимоверное количество всевозможных тюбиков, палитр, кисточек.

– Это не тональные крема, – поправила Дарья. – Вот консилер, это бронзер, это хайлайтер, а вот это – вообще кремовые румяна.

– И стоят они, как крыло самолета, наверное… Не лень же столько всего на себя мазать! …Или для кого-то стараешься?

Лисневская промолчала, тщательно растушевуя на скулах какое-то средство.

– Если хочешь тут без проблем жить и поскорее выйти на волю, надо охмурить следака, – принялась советовать Маха. – У тебя, вон, сиськи ничего такие. Твердая двойка?

– Два с половиной, – поправила Дарья и теперь принялась за нанесение теней.

– Тем более. И фигура хорошая. Расстегни верхние пуговицы рубашки. Увидишь, как он сразу подобреет.

Блондинка скептически скривила губы. Что б ее какая-то зэчка учила соблазнять мужчин?

– Этому Каплину все равно на такие вещи, – заметила она. – Он даже почти не смотрит на меня. Только в свои записи. Не мужик, а камень.

– Да? Плохо, – Маха задумалась.

Но долго молчать сокамерница, видимо, не привыкла.

– А подари мне что-нибудь, – она кивнула на косметику.

Лисневская молча выбрала несколько средств и положила перед женщиной.

– О! А ты, оказывается, нормальная. Я думала, совсем стервоза.

Следователь ожидал ее в допросной. Лев Гаврилович был в форме следственного комитета. В таком официальном виде Дарья его еще не видела. И надо сказать, что белая рубашка, галстук и синий мундир с желтыми погонами его очень украшали. Каплин и так имел приятную внешность, а форма это выгодно подчеркивала.

– Здравствуйте, Дарья Александровна, с выздоровлением.

– Спасибо.

Она, как обычно, села напротив него. А он что-то увлеченно писал в своем блокноте и даже не поднял лица.

– Кстати, ваш адвокат опаздывает.

– У меня есть адвокат?

– Наверное, ваш муж его нанял. Или кто-то другой. Я не интересовался. Он мне позвонил и сказал, что будет защищать ваши интересы.

– Вот как.

Лисневская меньше всего желала, чтобы ее защищал адвокат мужа Михаил Новодворский. Поэтому искренне расстроилась.

Наконец, подняв глаза на подозреваемую, Лев Гаврилович не совладал с эмоциями. На пару секунд он, что называется, завис.

– Вы очень хорошо выглядите, будто и не болели, – наконец, вымолвил следователь.

– Это благодаря вам я оказалась в камере повышенного комфорта? – поинтересовалась Лисневская, сделав вид, что не заметила комплимента.

– Я посчитал, что нахождение в обычной камере, где будут еще человек восемь, слишком жестоко по отношению к вам.

– Спасибо.

Дарья собиралась еще что-то сказать, но тут с шумом отворилась дверь, и в кабинет Каплина стремительно вошел мужчина, которому, несмотря на весь лоск и моложавость, запросто можно было дать лет шестьдесят. Очень дорого одетый и явно до крайности самоуверенный субъект сразу вызвал у Льва Гавриловича неприязнь.

– Всем добрый день. Извините за опоздание, – громко произнес вошедший. – Дашенька, рад вас видеть.

Судя по лицу Лисневской, эта радость не была взаимной.

– Позвольте представиться – Михаил Натанович Новодворский, адвокат сей молодой особы. Вот моя лицензия. А вот соглашение, которое вам, Дарья, необходимо подписать.

Он подал следователю и обвиняемой документы.

– Лев Гаврилович, – в свою очередь представился Каплин совершенно без какого-либо пафоса.

– Пока мы здесь одни, обойдемся без церемоний и сразу перейдем к делу, – предложил адвокат. – Хонда Сивик вас устроит?

Каплин, кажется, даже не понял, что имеется в виду. А вот глаза Дарьи в буквальном смысле едва не полезли на лоб. Она ошарашено перевела взгляд на Новодворского, а потом усмехнулась и бесцеремонно покрутила пальцем у виска.

– Лучше бы похлопотали о том, чтобы меня выпустили под залог, – фыркнула она.

– Вадим Борисович сказал, что на это у него не хватит средств.

– То есть, на квартиру за сорок два миллиона у него есть деньги, а на залог нет? – даже не пытаясь скрыть ехидство в тоне, осведомилась Лисневская.

– Постойте, это вы мне сейчас взятку предложили? – изумленно, но в то же время с некоторой яростью во взгляде спросил Лев Гаврилович.

– Да, и что?

Подобная наглость переходила все границы. Каплин терпеть не мог таких вот лезущих на рожон типов.

– Вы серьезно допускаете мысль, что я соглашусь?

– Молодой человек, там, где вы учились, я преподавал, – снисходительно произнес адвокат. – Не смешите меня своим праведным гневом. Видели мы таких честных. Все вы вначале за идею работаете.

– Вас не пугает перспектива привлечения к ответственности за дачу взятки должностному лицу? – уже холодно и деловито уточнил Лев Гаврилович.