Око за око - Дженни Хан

Я почувствовала, как к горлу подкатывает ком.

– Кажется, меня сейчас стошнит!

У меня начались рвотные позывы, и Ренни отвела меня на обочину.

Меня вырвало.

– Придется идти пешком, – сказала Ренни. – Мой «джип» заблокирован другой машиной.

– Нет! – сказала я. Я уже плакала. – Мы не пойдем пешком отсюда до Ти-Тауна! Это слишком далеко.

– Придется, – в голосе Ренни не было сочувствия. Она начала идти. – Пошли!

Пару первых километров я ничего не говорила, просто плакала. Ренни держалась в нескольких шагах впереди, выпрямив спину. Ноги в сандалиях сильно болели, но я не могла их снять: на дороге было битое стекло. Пара машин проехала мимо, и я надеялась, что нас кто-нибудь подберет. Но никто не остановился, даже не притормозил.

Меня еще раз стошнило в траву. Ренни подошла и похлопала меня по спине.

– Я больше не могу идти, – сказала я, обнимая себя руками.

– Нет, можешь! Осталось недалеко.

Ренни пошла дальше, но я не сдвинулась с места.

– Нам надо кому-нибудь позвонить. Кажется… мне надо в больницу. Я думаю, Майк подмешал что-то мне в напиток.

– Ничего он тебе не подмешивал, – ветер дул Ренни в лицо, закрывая его волосами. – Ты просто чересчур много выпила, вот и все.

– Это не все! Он… Я не… – я сильно плакала, так, что слезы попадали мне в рот. – Вдруг я подхватила от него какую-нибудь болезнь? Я могла забеременеть!

Ренни отрицательно покачала головой.

– Он предохранялся, не волнуйся, – она отвернулась. – Он заходил к Йену и просил презерватив.

– О боже… О боже… – повторяла я снова и снова как молитву. Я молилась, чтобы это оказалось плохим сном, чтобы я проснулась и оказалась далеко отсюда, где угодно, только не здесь.

– Лил, тебе надо…

– Ты занималась сексом с Йеном?

– Да, – спокойно сказала Ренни.

– Почему ты меня бросила? – всхлипнула я.

Теперь я помню, как звала ее по имени. Я видела их с Йеном в постели. Майк целовал меня, опускаясь от шеи все ниже, оттягивая верх моего купальника. Я закричала: «Ренни!» – а потом вырубилась.

– С тобой все было хорошо! Я думала, ты развлекаешься, – сказала Ренни и пошла дальше.

Я подбежала к ней и схватила ее за руку.

– Нет, неправда! Ты знала, что я не хотела, чтобы это случилось вот так!

С парнем, которого я почти не знала. В одной комнате со своей лучшей подругой. И такая пьяная, что едва могла поднять голову. Мой первый раз должен был быть особенным, с любимым человеком. До этого я ни с кем даже толком не встречалась и целовалась всего три раза.

Ренни отдернула руку. Ее глаза блестели.

– Все немного вышло из-под контроля. Но мы обе знали, что случится, когда пошли с ними в спальню.

– Я не знала! – закричала я так громко, что защипало горло.

– Да ладно, Лилия! Ты хотела этого так же, как и я. Никто не заливал текилу тебе в глотку.

– Это… не должно было так случиться со мной.

Ренни скривила рот.

– А со мной должно было? Может, я и не девственница, но не шлюха!

Я плакала слишком сильно, чтобы ответить, так что она вздохнула и сказала:

– Слушай, это случилось, но все кончено. Давай просто забудем.

– Я не могу! – сказала я, сотрясаясь от рыданий. – Что если все узнают? Вдруг мы увидим их снова?

От мысли о том, что я могу натолкнуться на Майка где-нибудь на острове, мне хотелось умереть.

Ренни покачала головой и положила руки мне на плечи.

– Они сняли дом всего на неделю, помнишь? Сегодня днем их тут уже не будет, – сказала она, посмотрев мне прямо в глаза. – Я ничего не скажу. Ты ничего не скажешь. Никто никогда не узнает.

К тому времени, когда мы дошли до квартиры Ренни, уже рассвело. Я хотела вернуться домой, рассказать обо всем маме. Она бы знала, что делать, как все исправить. Но я не могла ей сказать. Она считала, что я ночевала у Ренни. И что бы она обо мне подумала, если бы узнала? Что бы подумал папа? И Надя? Я бы уже никогда не была для них прежней. Никогда больше.

Когда я вышла из душа, Ренни уже лежала в постели, закрыв глаза. Я забралась под одеяло рядом с ней. Лежа ко мне спиной, она сказала:

– Сегодняшней ночи никогда не было. И мы больше не будем говорить об этом.

Мы подбираем Эшлин и едем к кинотеатру. Пока мы не оказались на месте, я даже не знала, что там показывают. Парни ждут нас у входа. Ренни запрыгивает Риву на спину, и он несет ее внутрь. Мы с Эшлин встаем в очередь за едой и начинаем придумывать, что купить.

– Как насчет попкорна, драже «риз» и мармеладных мишек? – спрашивает она.

Я чувствую, как сзади подкрадывается Алекс, и нарочито громко говорю:

– А как же «снежки»? Без них никуда!

«Снежки» – любимые конфеты Алекса.

Эшлин корчит гримасу.

– «Снежки» отвратительны, Лил! Они на вкус как песок.

И как по команде Алекс подходит и говорит Эшлин:

– Ты шутишь? «Снежки» лучше всего на свете!

– Видишь? – улыбаюсь я Эшлин. – Не только я их обожаю.

Алекс говорит девушке за прилавком:

– Коробку «снежков», пожалуйста.

Я кладу подбородок ему на плечо.

– Ты ведь со мной поделишься, да?

– Купи свою пачку, – отвечает он.

Но я вижу, как розовеют его уши, а уголки губ растягиваются в улыбке.

И в этот момент я понимаю, что все складывается именно так, как мне нужно. Алекс думает, что между нами все круто и что я ничего не подозреваю.

Я сижу за кухонным столом, заканчиваю домашнюю работу. Тетя Бэтт болтает по телефону с кем-то из подруг и моет оставшуюся после ужина посуду. Она говорит:

– Все отлично! Мэри не дает мне скучать.

Несмотря на то что в первые дни нам было немного неловко, теперь тетя Бэтт очень рада моему присутствию. Мы установили распорядок, устраивающий нас обеих. Я пытаюсь не мешаться у тети под ногами и не отвлекать ее, когда она рисует. А она, в свою очередь, не трогает меня, если дверь моей спальни закрыта.

Когда после той ночи на пристани я очень поздно вернулась домой, тетя Бэтт еще не спала. Я умоляла ее ничего не говорить моим родителям. Если бы они узнали, то тут же бы собрали вещи, сели в машину и приехали, чтобы забрать меня. Тетя Бэтт ничего не обещала, но родители еще не объявились на пороге, так что, значит, она им ничего не сказала.