Столица беглых - Николай Свечин

— Бойчевский куплен джигитами?

— С высокой степенью вероятности. И он сам, и его начальство из губернии.

— Даже так? — поразился питерец. — Кто именно? И еще вопрос: ваши сведения достоверны или это лишь подозрения?

— Ононашвили — человек умный и уже очень богатый, — пояснил ротмистр. — В частности, он еще и дисконтер. И собрал в своих руках векселя на большие суммы, выписанные известными в городе личностями. Среди них вице-губернатор Юган и старший советник губернского правления Корейша. Тот самый, который курирует полицию. Так что ваша идея насчет внезапной облавы была весьма наивна.

— Понятно, — помрачнел Лыков. — Но вы продолжаете вести наблюдение?

— Продолжаем, только теперь уже не делимся с полицией. Так, подшиваем в папку. На всякий случай, до лучших времен. Тут вы вдруг приехали. С важным поручением, чистый-незамаранный. Я получил приказ помочь вам, и поверьте, Алексей Николаевич — как будто камень с души! Все-все расскажу, но с одним условием: не выдавайте Бойчевскому источник. И вообще побольше держите при себе. Аулин хоть и кажется честным, но по долгу службы обязан все докладывать начальству. Даже от него скрывайте то, что услышите от меня. И бейте их наповал!

Самохвалов выговорился, но тут же сам себя поправил:

— Хотя наповал не получится. Сами знаете.

Лыков знал. Сведения, полученные от негласной агентуры, нельзя предъявить в суде. Точнее, можно, но вместе с самим осведомителем. Что значит спалить его навсегда. Какой же сыщик пойдет на это? И получается, что многое полиции известно, а распорядиться информацией нет возможности.

— Так, — вернул разговор в прежнее русло питерец, — продолжим насчет Ононашвили. Вы начали рассказывать, как он рос. Рос-рос и вырос до «иван иваныча». И даже губернское правление и полицмейстера под себя подмял. Сейчас у него что, многочисленная банда?

— Берите выше — организация, — ответил Самохвалов. — Мы в своих документах так ее и называем: грабительская организация сибирских кавказцев. Эта фирма стоит за всеми значительными преступлениями по эту сторону Урала.

— Ну это вы загнули! — усомнился Алексей Николаевич. — Не может один человек контролировать столь обширное пространство. «Ночной губернатор Иркутска» — такое я еще могу понять. Встречал подобных царьков не раз.

Начальник охранного отделения не обиделся:

— Я понимаю: в это трудно поверить. Но послушайте продолжение рассказа и поймете. Николай Соломонович Ононашвили создал настоящую уголовную касту навроде индийских браминов. Говорят, в Италии это называется «мафиа», то есть семья. Если кто в Иркутской губернии и держит номера для беглых, то непременно его люди. Дело подобного масштаба не могло пройти мимо Нико. Чтобы найти санаторию, вам придется так или иначе схватиться с этим человеком.

— Расскажите мне подробнее о касте вашего подопечного.

— О! Там сложная структура, мы сами долго разбирались. Костяк гвардии Ононашвили составляют грузины — уроженцы Кутаисской и Тифлисской губерний. Они боевики, их дело грабить и убивать. По нашей терминологии — активные работники. Их в Иркутске около пятидесяти человек. Есть разъездные отряды, которые катаются по железной дороге и нападают на артельщиков и денежную почту. Над активными работниками стоят организаторы — что-то вроде обер-офицеров[25]. Они планируют нападения: находят объект, подбирают людей, вооружают и снабжают их, готовят пути отхода и способы реализации добычи. Им помогают субсидаторы — пайщики дела, а также наводчики, укрыватели и алибисты…

— Алибисты — это те, кто обеспечивает алиби активным работникам? — уточнил сыщик.

— Именно так. Над организаторами стоят штаб- офицеры, или, как мы их называем, даватели дел. Ваши братья Родонай как раз такие даватели. Они планируют крупные акции и отвечают перед Нико за целые участки преступной деятельности. Ведь помимо грабежей организация кавказских инородцев не брезгует и другими злодействами. Например, скупка оружия у армии или нападения на диких старателей. Еще проституция, финансовые аферы, изготовление фальшивых денег. Недавно, например, в Иркутске появился новый интересный персонаж, некий Нестор Александрович Каландаришвили. Не слыхали про такого?

— Не имею чести.

— Занятный тип. И с большим уголовным будущим! Он из дворян, хотя на этом Кавказе каждый абрек мнит себя дворянином, а то и князем. Каландаришвили, — ротмистр заглянул в записи, — уроженец села Шемокмеди Озургетского уезда все той же Кутаисской губернии. Окончил гимназию, а из учительской семинарии его выгнали. Будто бы за революционную деятельность, но на мой взгляд он просто жулик. Сюда Каландаришвили сослали как эсера. Он поселился в местности Звездочка, это на окраине все того же Глазковского предместья. Живет широко, двух рысаков содержит и катается на них с утра до ночи. Но при этом занимается фабрикацией фальшивых банкнот и подложных документов. Тесно связан со Степаном Котовым, крупным аферистом, содержателем номеров «Эльдорадо». В прошлом году эти два молодца чуть было не нагрели Кругобайкальскую железную дорогу на восемнадцать тысяч. Подослали в казначейство мещанина с незамысловатой фамилией Иванов, и тот по поддельной ассигновке пытался получить сумму. В последний момент кассир распознал фальшивку, и афера не удалась. Иванова судили, но он не назвал сообщников. Так вот, Каландаришвили — один из давателей дел в империи Нико.

Лыков записал ловкача в блокнот и спросил:

— Кто еще числится у вас в штаб-офицерах?

— Князь Николай Цулукидзе. Председатель общества взаимопомощи кавказцев. Отбыл четырнадцатилетнюю ссылку за то, что в запальчивости ранил пристава. Пошел добровольцем на войну с японцами, получил прощение; ему вернули дворянство и титул.

— Благородный человек? — ехидно уточнил сыщик.

— Еще какой! Кличка — «Коля». Карточный шулер и одновременно бандит; время от времени сам выходит на штопорку — это так у нас уличные грабежи называются. Но показаний никто не дает, и князь спокойно понтирует в клубах.

— А другие выдающиеся деятели?

Самохвалов зашелестел бумажками:

— Простите, что не могу дать вам их с собой. Вдруг кто-то подсмотрит? Завалите мне всю агентуру.

— Я буду делать выписки при вас, Александр Ильич. И закодирую их своим личным шифром, который даже в Департаменте полиции знают лишь два человека.

Ротмистр сразу протянул листки сыщику:

— На таких условиях — другое дело. Я вам помогу.

Он стал называть питерцу самых выдающихся помощников «иван иваныча». Среди них Лыкова заинтересовал Лазарь Попандопулос, владелец кофейни в номерах «Крым». По словам охранника, грек в империи Ононашвили специализировался на контрабанде.

— Очень хорошо, — обрадовался коллежский советник. — Я знаю, кого к нему подослать. А другие чем заняты? И что у вас есть на братьев Родонай?