В зоне тумана - Алексей Гравицкий

- Может, гранатой? - жалобно предложил он.

- Ага. Кому-то по башке гранатой.

Гранатой эту дверь, может, и вынесешь, но только кто нас потом отсюда выносить будет вперед ногами? Ладно, есть еще необследованный кусок. Может, здесь найдется другой выход.

- Стой тут, - велел я Хлюпику. - Следи за дверью. Если что, стреляй. Только никакой самодеятельности. Еще хоть один чих без моего ведома, и я тебя здесь своими руками положу одной пулей в затылок.

Он закивал, как китайский болванчик. Переборов желание еще разок двинуть ему по морде, я повернул правее и пошел вперед. Через десяток шагов фонарь высветил правую стену. В луче что-то чуть дрогнуло. Словно воздух над костром. Я замер на месте и медленно повел луч обратно.

Ничего. Или смотрю не там, или показалось. Бросив «Калашникова» болтаться на ремне, я перехватил фонарь в другую руку и достал болт. Кусок металла с потертой резьбой мелькнул в свете фонаря, спикировал в темноту и грохнулся на пол. Одновременно с ним на пол полетел и я. Только в обратную сторону.

Потревоженная аномалия собралась с силами и показала все свои возможности. Над головой пронеслась волна жара. Я откатился в сторону, поднялся и побежал назад. Что происходит за спиной, уже не видел, но мне это и не обязательно. Жарку в действии мне видеть доводилось не единожды.

Этой аномалии нужно время. Сначала в воздухе словно из ниоткуда собираются огненные всполохи, сплетаясь и выкручиваясь, как зарождающаяся галактика. Затем эта галактика набирает объем, наливается цветом… а потом выплевывает фонтан пламени. Такой, что любой напалм может дух испустить от зависти. Говорят, в пламени жарки температура доходит до полутора тысяч градусов. Так это или нет, не знаю. Лезть в нее с термометром мне в голову не приходило. Пыхнуло второй раз, но далеко. До меня дошла лишь волна горячего воздуха.

Перед носом возник Хлюпик. Рожа ошалелая. Еще бы - такого фейерверка ты, дитятко, не видел. Ну, посмотри.

Он и смотрел. Стоял и пялился завороженно. Наверное, с такой завороженностью насекомые летят на свет и бьются в экстазе, когда горят заживо в огоньке свечи или плафоне лампы.

- За мной! - приказал я, хватая его за рукав.

Укрытие мне на ум приходило только одно. Бежать до двери, через которую вошли, было немыслимой глупостью. А вот шахта, или короб, который я изучал, пока Хлюпик ручонки шаловливые тянул, куда не надо, был как раз рядом.

Я торопился, и было от чего. Новая жарка уже закручивала свое файер-шоу. И смотреть его до конца мне не улыбалось. Спасительная лазейка была уже в двух шагах. Я поднырнул в проем, уходящий шахтой вверх, и отпрянул к дальней стене. Хлюпик вжался спиной в стену рядом.

Полыхнуло. Следом еще и еще. Откуда их столько? И какого черта они перемещаются? Обычно жарки практически статичны. Привязаны к месту. А здесь отчего-то разгуливают по комнате. Или я умудрился пройти и не потревожить их раньше? Нет, не может быть. Бред.

- Что это? - хрипло спросил Хлюпик и закашлялся. Понимаю. У самого от сухого воздуха в глотке першит.

- Жарки, - отозвался я. - Жарят на тысячу с лишним градусов. Но красивые. Хочешь сгореть заживо - выйди посмотри.

Хлюпик зябко повел плечами, хотя что-что, а уж холодно тут никак не было.

- Это аномалия такая?

Умный какой. Был бы тут Мунлайт, уже сообщил бы свое любимое: «Возьми с полки пирожок. Там их два, твой - посередине».

Снаружи стало тихо. Жарки поутихли. Только тихо гуляли по стенам и полу странные всполохи. Интересно, что это такое. На жарку не похоже. Свет и тень мелькали хаотичными всплесками. Как будто кто-то нес над комнатой лампу с абажуром, но шутки ради раскачивал ее из стороны в сторону. Полыхнуло в последний раз, и помещение снова погрузилось в темноту.

Нет, бюреров тут нету. И кровососов нету. Они хоть и безмозглые, но в аномалию лезть не станут. Хотя если учесть, что среди них попадаются почти разумные, то, может быть, нашелся один, который научился таким образом жарить себе мясо.

Я присел на корточки и осторожно высунулся наружу. Хлюпик рыпнулся следом, но я пресек.

- Жди здесь!

Только Хлюпика мне еще снаружи не хватало. Там и без него жарко.

В зале снова было тихо. Я включил фонарь и зашарил лучом по окрестностям. Ничего. Ни жарок, ни памяти о них, ни даже подрагивающего воздуха. Хотя в темноте хрен разглядишь. Это мне повезло крупно, что заметил. Считай, в рубашке родился с серебряной ложкой во рту и прочими атрибутами врожденного везения.

Ладно, аномалия не активна. А дальше что? Спрятаться-то мы спрятались, только теперь оказались в мышеловке. И дверка захлопнулась. Возвращаться к двери, через которую вошли, нереально. И потом, кто сказал, что ее тоже кто-нибудь не прикрыл уже. Да и не возвращаются в зоне никогда. Добираться до оставшейся неисследованной стены и надеяться, что там будет выход, тоже не вариант. Ломиться в закрытую дверь или учиться лазать по стенам и уходить через короб. Бред какой-то. Оставшийся вариант - сидеть и ждать. Пока не сдохнешь с голоду или не свихнешься и не попрешь на жарки. Как мотылек на лампочку.

Никто и не подозревал, а будет у Угрюмого феерический конец. Жаль, никто не увидит. Шутка опять получилась паршивой, но отшучивался я не для кого-то, а для себя. Так что сойдет.

Болтиков в карманчике оставалось штуки три. Я с прискорбием вытащил металлическую болванку и подумал, что если дальше так пойдет, то скоро мне кидать будет нечего, разве что раскидывать боезапас по одному патрону. Интересно, что будет, если патрон в жарку попадет? Обычно из жарки, если туда что-то попадает, кристаллы и огненные шары получаются. Ну, еще пресловутые «капли», за которые я, по договоренности с барменом, должен был бы сейчас водку жрать на халяву и отсыпаться. И кой черт меня дернул связаться с этим Хлюпиком.

Рука привычно дернулась в короткий замах и обратно. Болтик пролетел метров семь и покатился по полу. Жарки не заставили себя ждать. Так как среагировали они не в мою сторону, я мог сидеть, высунув нос наружу, и наблюдать за феерией. А посмотреть было на что, и аномальное зрелище в самом деле притягивало, завораживало.

В воздухе закрутилось сразу три сгустка. Набухая, как бутоны, и распускаясь, как огромные пышные цветы, из которых огненной струей неожиданно вываливался непомерно большой пестик. Три активные жарки - это убийственно красиво.

Зал осветило практически полностью. Я забегал глазами по помещению. Сейчас увидел все завалы и разглядел наконец противоположную стену. Глухая была та стена. И другого выхода, как уже известные две двери и неведомая шахта, не было.

Жарки потихоньку стали затухать, и по стенам снова заплясали странные всполохи. Я задрал голову. Над центром зала порхало… Нет, я не смог бы это описать. Таких штук я не видел никогда. Словно пламя от костра поднялось в воздух и, будто птица, замахало крыльями. Хотя формой этот огонек, размером с кабанью голову, напоминал скорее бабочку.