Кандидат на ее сердце - Луиза Джордж

— Здравствуйте. Да, это Саша. Что? Нет! Нет! Убирайтесь! Идите к черту!

— В чем дело? — От одного вида ее перепуганного лица у Нейта свело низ живота.

— Какой-то урод спрашивал, сколько раз у нас был секс прошлой ночью. И не хочу ли я дать эксклюзивное интервью. — Ее глаза полезли из орбит. — Какое им дело?

— Ты не знаешь этих людей. Нам надо где-то залечь на несколько дней, иначе они замучают тебя звонками. А если ты не станешь с ними разговаривать, они начнут копаться в твоем прошлом или, еще хуже, что-нибудь сочинят и опубликуют свое вранье.

Саша в ужасе закрыла лицо руками.

— Я этого не вынесу. Сестры переживут. Касси даже, может быть, понравится внимание. Но мама не заслужила того, чтобы ее жизнь растиражировали по газетам, особенно то, что произошло с папой. Хватит того, что она перенесла тогда.

Нейт взял ее за плечи.

— Собирайся.

— Подожди, я знаю. Знаю. Просто мне надо немного подумать. Сообразить.

— Саша, чем скорее мы выберемся отсюда…

— Понимаю. Я просто думаю…

Будь у него больше времени и меньше мозгов, он бы прижался к ее губам и отнес ее в постель. Вместо этого Нейт перекинул ее через плечо и, не обращая внимания на протесты, оттащил в спальню. Бросив Сашу на кровать, еще хранившую тепло их тел, он встал над ней. Кто-то должен взять ответственность на себя. Не она.

— Хорошо. Даю тебе десять секунд на размышления. Можешь составить список того, что тебе надо. Десять. Не больше. Потом я звоню своему пилоту.

Словно пытаясь осмыслить эти пожарные меры, Саша устремила на него пристальный взгляд. Ее плечи подались вперед, недоуменное выражение лица сменилось настоящей тревогой.

— Нейт, я просто не могу уехать так вдруг. Просто не могу.

— Можешь.

Она так тщательно подбирала себе одежду, что даже ему не составило бы труда найти то, что нужно.

— Мы улетим куда-нибудь.

— Улетим? Зачем так далеко? Я могу уехать на машине. Я справлюсь.

Нейт показал рукой в сторону улицы, откуда доносился оживленный говор.

— Саша, они будут гоняться за тобой по всей стране. Если мы улетим, то сможем сбить их со следа.

Мы? Мы? Он собирался вернуться в Лос-Анджелес, а ее отправить на какой-нибудь симпатичный спа-курорт в Швейцарии или во Франции. Одну.

Не мы, а ты. Проклятье.

— Вместе?

Приехали. Он тяжко и глубоко вздохнул. Оставаться с ней дольше было настоящим безумием, хотя имело свои преимущества. Он мог закрыться в доме, отслеживать публикации в газетах, чтобы не волновать ее. Продлить прошлую ночь.

— Я виноват и должен позаботиться о тебе. Хотя бы несколько дней, максимум неделю. На этот раз я должен это сделать.

— На этот раз? На этот раз? Не понимаю. Раньше ты никогда не считал, что должен заботиться обо мне. — Саша вытаращила глаза. — Брось, это ведь не только из-за меня и папарацци, верно?

Нейт надеялся, что она пропустит мимо ушей его невольную откровенность. Но нет. Саша не упускала ничего. Откуда в ней такая проницательность? Он принял непринужденный вид, а сам мучительно искал слова.

— Нет, послушай, я не знаю. Давай не будем об этом.

— Тут есть что-то еще. Что-то другое. — Она щелкнула пальцами, будто поймала ускользавшую мысль. — Ну конечно! Маршалл. Ты пытался защитить его? И не смог? Я права?

Да! Она смогла понять то, чего даже он сам о себе не знал. Возможно, она права, и все дело в том, что он не смог защитить брата. Хотя вряд ли. Прошло столько лет, все давно в прошлом. Но так ли это? Перед глазами Нейта возникло улыбающееся лицо Маршалла, и в грудь ударила резкая боль. Сейчас не время.

— Собирайся скорее. У нас нет времени обсуждать это.

— Нет, есть. — Саша решительно села на край кровати и обхватила себя руками. — Я могу подождать, как те на улице. Столько, сколько надо, мистер Торопыга. Так что, либо ты рассказываешь мне все, либо мы будем сидеть здесь неизвестно сколько. Я никуда не поеду, пока не узнаю истинную причину, по которой тебе понадобилось меня спасать.

А она молодец. Предложить помощь ему, когда он пытался защитить ее. Однако Нейт не смог бы поделиться этим ни с кем. Ни за что. Саша увидела, как он, вытащив из-под кровати сумку, начал запихивать туда ее вещи. Он старательно избегал смотреть на нее.

— Нейтан. Расскажи.

Он поднял взгляд и с удивлением услышал собственный голос.

— Маршаллу было трудно в школе. Это я виноват. Заставил его ходить туда. — Он остановился. — Извини. Зачем тебе знать это? Сейчас.

— Мне надо. И ты должен рассказать мне, иначе мы никуда не поедем. Чего бы это ни стоило. Я понимаю, ему пришлось нелегко, как и многим другим особенным детям. Но ты сделал это, желая ему добра.

Нейт засмеялся, но от его смеха веяло холодом.

— Что я понимал? Я считал, что он должен ходить в обычную школу, чтобы не остаться с клеймом на всю жизнь. Думал, лучше всех знаю, что ему нужно. Поэтому заставил школу принять его единственным доступным мне способом.

После того как отец Нейта попал в тюрьму, ему пришлось самому решать все вопросы. Но это его не испугало.

— Я стал хозяином в доме, знал только один способ быть мужчиной: громко кричать и пробивать себе дорогу силой. Поэтому пришел в школу и потребовал, чтобы они взяли Маршалла, иначе я обвиню их в дискриминации. Им это не понравилось.

— Представляю. Но ведь Маршалл полюбил школу? Для него это было самым лучшим решением. — Саша отодвинула одеяло, предлагая Нейту сесть напротив нее. Он отказался.

— Сначала — да. Но постепенно он притих и начал терять интерес. Единственное, что ему нравилось, — петь в хоре. Время от времени он признавался, что его обижают.

— О, Нейт. Это ужасно. Я не знала.

Нейт потер рукой затылок.

— Я думал, он выдержит. Он ведь всегда знал, что не такой, как другие. Но однажды я застал его в слезах с запиской от одноклассника. В ней говорилось, что он грязный, никто его не любит и ему лучше бы вообще не рождаться на свет. Мне показалось, его били, хотя и несильно.

— Кошмар. Ты должен был рассказать об этом кому-нибудь, учителю или завучу.

— Я решил уладить это сам. Не хотелось, чтобы все узнали. Я старший брат, и это моя забота. — Он пожал плечами. — Во всяком случае, таков был мой план. Я ничуть не сомневался, что никто не станет меня слушать. Рассвирепел и бросился искать виновника. Им оказался этот бедолага Крейг. Мы обменялись парой слов, а потом…

— Потом ты набросился на него, — перебила Саша. Теперь она ясно понимала, что произошло тогда. — Я помню твои руки. Опухшие костяшки пальцев. Но ты так никогда и не рассказал мне всего.