Слово и Чистота. Проекция - Александр Анатольевич Зайцев

Питера. Парк, посвящённый первым колонистам Небесного залива, полон памятников и красивейших пешеходных лабиринтов, по которым можно блуждать часами, растягивая удовольствие от созерцания великого множества различных видов деревьев, кустарников и цветов, завезённых сюда со всего мира. Площадь Равноправия носит своё название в честь события, провозгласившего формальное равенство между перевёртышами и обычными людьми. Дизайн площади не назвать уникальным, если вы были в Вене или любом ином большом старом европейском городе, то она вас не удивит. Не удивит, но оставит приятное впечатление. На ней всё к месту: и памятник по центру, и красиво уложенная мозаикой брусчатка, музыкальные фонтаны с лёгкой и ненавязчивой подсветкой напротив муниципалитета всегда привлекают толпы народа, особенно по такой жаре.

Да, Вилфлеес по-своему красив, в нем есть места, способные удивить, беда в том, что я-то шёл по вполне привычным городским улицам, и мне было тяжело не начать разглядывать прохожих, не вглядываться в подворотни и не искать, из-за какого угла на меня может выскочить очередное приключение. От возвращения в привычный ритм прохожего-параноика меня спасали только музыка да игра теней на песке аллеи. Впрочем, и этого вполне хватило, и за сорок минут неторопливой прогулки я вышел на набережную.

Открывшийся вид на полный кораблей, яхт, катеров, водных трамвайчиков залив вместе с усилившимся ветром быстро поправили начавшее скатываться в угрюмость настроение. Да и музыкальный диск уже пошёл крутиться по второму кругу, и я начал подпевать особенно запомнившимся мелодиям. Настроение стремительно шло вверх, как паруса яхты, что выходила из залива и ловила попутный ветер. Даже подумал немного постоять и поглазеть на океан, но именно в этот момент облака разбежались, и вечернее солнце начало нещадно жарить, на корню убивая желание стоять под его лучами.

Нужный мне ресторанчик находился в конце туристической набережной, поэтому, несмотря на расположение в столь популярном месте, даже вечером в нем без труда можно было найти свободный столик. Мне к тому же повезло занять место у окна с видом на залив.

Можно было бы устроиться и снаружи, за вынесенными под тенты столиками, что рядами стояли вдоль набережной, но я предпочёл прохладу кондиционируемого помещения, всё же дышалось здесь полегче.

Из-за жары котлетки с жульеном, ради которых я, собственно, и совершил почти часовую прогулку, не пользовались особой популярностью у клиентов заведения, и официант попросил меня подождать минут двадцать, пока их приготовят.

Бегло окинув взглядом аудиторию ресторанчика и не заметив ничего, предвещающего неприятности, надвинул наушники и отвернулся от зала, сфокусировав своё внимание на белых парусах, что во множестве проплывали по городской гавани. Через какое-то время поймал себя на мысли, что даже в прошлой жизни был бы совсем не против иметь домик с видом на подобный залив. Вообще, чем больше я тут живу, тем больше мне нравится Вилфлеес, нравится именно как город. Он удобен там, где требуется удобство, привычен в обычных спальных или рабочих районах, но в нем есть и своя изюминка, из-за которой в него можно влюбиться. Если бы не жара, от которой у меня ещё с Сирии своеобразная психологическая интоксикация, то можно было бы сказать, что я доволен тем местом, в которое меня занесли неведомые силы.

Ожидание моего заказа затягивалось, и официант услужливо предложил чай за счёт заведения, отказываться я не стал. Приятная лёгкая горечь зелёного чая сорта, схожего со знаменитым улуном, замечательно утоляла жажду, навевая приятные и лёгкие мысли. Пожалуй, в этом что-то есть, сидеть вот так, отгородившись от всего мира хорошей музыкой, расфокусированным взглядом наблюдая красивый пейзаж, и небольшими глотками пить замечательный напиток. Своеобразный лёгкий вариант бытовой медитации, который мне пришёлся явно по душе.

Ещё больше поднял моё настроение вкус наконец-то приготовленного заказа. Этот вкус, его букет и разнообразие оказались даже лучше и насыщеннее, чем доносила до меня память Изао. Густой, почти как желе, горячий жульен, стоило раскусить прожаренный фарш наружного слоя котлеты, растекаясь по языку, буквально взрывался своим грибным вкусом. Конечно, может дело в том, что я был голодным, но попробовав первую котлетку, я был по-настоящему поражён, и, кажется, теперь у меня новое любимое блюдо!

Жаль, что, как и во многих других ресторанах, порция была не очень большой. Доедая последнюю третью котлетку, даже подумал повторить заказ. Останавливало только то, что дополнительные траты никак не входили в мои планы. Я уже себя сегодня побаловал, зайдя сюда. Несмотря на хорошее настроение, всё же не стоит настолько расслабляться, чтобы забывать о своей финансовой ограниченности. Вот придумаю, как обнести шакалов, можно будет сюда хоть каждый день ходить обедать!

Едва эта мысль посетила мою голову, как тут же левую ладонь обожгло напоминанием от «Чистоты». Чёрт! Ну надо же, этот грёбанный клинок, напомнив о себе столь не вовремя, едва не погубил моё замечательное настроение!

Потирая ладонь, подумал о том, что мне, видимо, придётся как-то привыкнуть к выходкам вакидзаси, потому как в ближайшее время избавиться от этого меча вряд ли получится, а значит, нужно научиться с ним сосуществовать. Конечно, переформатировать своё мышление и не думать о вариантах не совсем законных способов разбогатеть у меня едва ли выйдет, но игнорировать его «предупреждения», не вздрагивать каждый раз, когда «огонь героизма» жжёт руку – этому всё же можно научиться.

С этой мыслью я подозвал официанта и, сняв наушники, заказал себе ещё чашечку чая. Планов у меня на сегодня, кроме обычной тренировки в Изломе, никаких не было, так что я мог себе позволить посидеть вот так расслабленно ещё треть часика.

Не успел я вновь надеть наушники и пригубить горячего чая, как услышал мелодичный женский голос за своим плечом.

– Рада тебя видеть здоровым, юный герой.

Глава 7. Formación

Обернувшись, секунд пять недоумённо рассматривал вначале показавшуюся совершенно незнакомой молодую женщину. И только сообразив, что в строгом бежевом деловом костюме рядом стоит Диана Хорн, вскочил со стула и легко поклонился, как того требовала вежливость, когда к тебе обращаются старшие.

– Я присяду? – спросила гостья РИЗВа, указывая на свободный стул за моим столиком.

– Да-да, – тут же закивал я, как китайский болванчик. – Конечно!

Пока отвечал, моя голова усиленно работала, прокачивая сложившуюся ситуацию. Случайность? Слежка? Я где-то прокололся?

Повесив так знакомую мне сумочку на края стула, элегантным текучим движением, будто река заполняющая долину, она устроилась напротив.

– Так получилось, что мы так и не познакомились, – привычным жестом гостья махнула официанту, не сводя при этом с меня взгляда. – Меня зовут Диана. Диана Хорн.

– Изао, – в который раз