Позывные услышаны - Рафаэль Михайлович Михайлов

Восков, — адвокат сверкнул зубами. — Мы знаем, что вас ценят в низах. Но выборы — вещь коварная. И если вас провалят…

— Америка большая, мистер Ричардсон, и планета наша тоже.

Но ему не пришлось в этот год бродить по планете. Профсоюзные боссы просчитались. Они не учли, что в городском юнионе, кроме них, объединена армия столяров и плотников. Восков получил голосов больше, чем любой другой кандидат. И на первом же заседании нового правления вступил в бой:

— Джентльмены, — сказал он кратко. — Мне не нравится то, что мы делали до сих пор. Забастовки в Бронксе и в порту окончились компромиссом, который выгоднее бизнесу, чем столярам и грузчикам. Это наша вина, джентльмены, и здесь не нужно ваньку валять, как говорят у нас в России.

— Еще день, и полиция бы арестовала наших лучших функционеров! — закричал краснолицый Грайв.

— А что, лучше подставить под удар армию рабочих?

Председатель угрюмо спросил:

— У вас есть деловое предложение, мистер Восков?

Семен был подготовлен к вопросу.

— На прошлом заседании, — пояснил он, — вы предложили бруклинским столярам вступить в переговоры с компанией. Директорат вчера переговоры сорвал. На улице нашим делегатам нанесены ножевые ранения. Я вас спрашиваю, джентльмены: это повод для забастовки?

— Позвольте, — Ричардсон даже поднял руку, защищаясь, — позвольте, мистер Восков. Если после каждой уличной потасовки мы будем бастовать…

Восков даже побелел от гнева.

— Ладно, гордость спрячем в карман. Но сердце у кого-нибудь здесь есть?

Дискуссия продолжалась до утра. Восков спорил, доказывал, убеждал, ссылался на опыт России. На рассвете запрет бастовать, объявленный предприятиям и мастерским мощного объединения в Бруклине, был снят.

Известие об этом дошло до заправил акционерного общества довольно быстро. В этот же день Воскова пригласили на банкет правления общества, на благотворительный вечер общества, на пикник общества. Он отклонил все приглашения, но, вызванный в контору к одному из директоров правления, явился в назначенный час.

— Хэлло, мистер Восков, — заметил директор, когда они уселись. — Вы работаете в ателье нашей фирмы уже несколько лет, и мы смогли оценить вашу квалификацию и ваше старание. Правление решило премировать вас пакетом акций.

— Ноу, ноу! — Восков поднял обе руки кверху. — Пощадите! Тем самым я перехожу из класса рабочих в класс предпринимателей. Это для меня невозможно, мистер Хаст.

Хаст сочувственно покивал.

— Все мы были романтиками. Надеюсь, Грайв, Ричардсон, Пелли и Траман вам известны — ваши коллеги, сэр.

Вот как! И Траман тоже подкуплен?

— Недоразумение, мистер Хаст. Вы говорите не о моих коллегах, а о моих идеологических противниках.

Хаст даже подскочил на стуле. Уже внимательнее осмотрел собеседника, оценил и его выжидательный, со смешинкой, взгляд, и твердо очерченный подбородок, выдающий упорство характера.

— Ладно, ладно, мистер Восков, — улыбаясь, сказал он. — С вами, я вижу, нужно говорить напрямик. У компании — немалые затраты, мы завозим в цехи новое оборудование. Стачка нам была бы крайне нежелательна.

Восков ударил по столу ребром ладони.

— Мистер Хаст, у вас есть хорошая возможность ее избежать. Повысьте расценки столярам хотя бы на десять процентов и публично распустите отряд гангстеров, которых директорат нанял для запугивания рабочих функционеров.

— А другой возможности, вроде той, что я вам предложил, мистер Восков, вы не видите?

— Ноу, ноу! — Семен опять прибег к наивному тону. — Стать предпринимателем? Не могу, не просите…

Хаст хлопнул в ладоши, и в кабинет из боковой двери вошло двое молодых людей в клетчатых безрукавках.

— Вы говорили о гангстерах, мистер Восков? Знакомьтесь. Предупреждаю, вам уже не удастся никому сообщить их приметы. Может быть, вы еще раз обдумаете наше предложение?

Восков полез в карман, но один из вошедших грубо схватил его за руку и в ту же секунду отлетел в угол, другой вытащил револьвер.

— Не здесь! — шепотом выдохнул Хает.

— Лучше вообще нигде, — усмехнулся Семен. — У меня для вас в кармане письмо, мистер Хаст.

Хаст протянул руку, и Семен вложил в нее конверт. Резким движением директор его вскрыл и быстро пробежал взглядом отпечатанные на машинке строки. Правления двенадцати низовых организаций сообщали: «Члены нашего союза начинают забастовку, если вами не будут приняты условия, переданные мистером Самуэлем Питером Восковым. Для охраны нашего представителя контора директората окружена рабочим патрулем, и нами приглашен к вам на 16.00 окружной прокурор».

Хаст посмотрел на ручные часы, перехватил усмешку Воскова и удалил обоих парней в безрукавках.

— Забудем этот инцидент, — сказал он. — Гангстеров вышлем. Это может вас удовлетворить?

— Десять процентов, — напомнил Семен.

Хаст встал, дав понять, что разговор окончен.

— Да, — спохватился он. — В приемной ожидает окружной прокурор. Сообщите ему, пожалуйста, что вас… что вы… Одним словом, я приношу вам извинение, мистер Восков. Поверьте, это была пустая угроза, мы пошутили.

…Забастовка в Бруклине длилась около месяца. В ней участвовали тысячи рабочих: столяров и плотников, строителей и ремонтников. Ежедневно заседали правления союзов и директораты кампаний.

— Вопрос идет о том, у кого крепче нервы, — говорил Восков. — И еще… У всех у нас есть дети. Я уверен, наши отделы в Филадельфии, Питтсбурге, Сант-Луисе помогут бруклинцам.

— У них есть дети, — успокаивал в это же время группу директоров Хаст. — Они должны уступить.

Но он не знал, что помощь из других городов Америки уже в пути. Что газета «Новый мир» оповестила трудовую Америку о тяготах бруклинцев.

Директорат нанял отряды штрейкбрехеров. Но рабочие патрули преградили им дорогу. На помощь была вызвана полиция. Тогда руководители трех нью-йоркских отделений рабочих союзов заявили, что в случае вмешательства вооруженных сил прекратят всякое движение транспорта в городе и работы в порту…

— А ведь мы победили! Победили!

С этим возгласом вбежал в правление союза строителей адвокат Ричардсон. Он размахивал газетами и всем пожимал руки.

Семен не считал, что борьба окончена. Он только приступал к разоблачению предателей из своего же союза. Он приводил точные и страшные факты.

Профсоюзные боссы знали, что компромисса здесь ждать не приходится. Они пошли на отчаянный шаг. Они решили изолировать Воскова и его сторонников в дни проведения всеамериканского съезда строительных рабочих. Догадываясь, что нью-йоркскую делегацию на съезд низовые организации поручат возглавить Воскову, они заранее послали Ричардсона и Грайва в центральное правление, чтобы договориться о провокации. Выезд Воскова и других делегатов был под смехотворным предлогом «опустошенности кассы правления» задержан на сутки.

…И вот в маленьком южноамериканском городке, где собрались лидеры строителей со всех концов САСШ, происходит фарс. Мистеру Воскову и его группе, оказывается, не обеспечен ночлег. Мистеру Воскову и его группе, оказывается, не хватило пригласительных билетов.

— Вернемся домой, — гневно говорит один из делегатов.

— Напротив, — Восков тверд и спокоен. — Чем